Владимир Тюрин-Авинский - На суше и на море - 1983

Было бы хорошо, если б Вы приехали и забрали Тодда хоть ненадолго домой. Он не ходит на лекции и ничего не ест. Единственное, что делает, — сидит как истукан на одном месте, глядя прямо перед собой. Ночами не спит, а если и забудется ненадолго, то очень тревожным сном, и все время зовет «Лули!». Здесь нет никого с таким именем. Сегодня я видел, как он, печально вздыхая, порвал какое-то письмо и бросил в корзину для бумаг. Я собрал обрывки и посылаю их Вам на всякий случай — вдруг там содержится объяснение его загадочного поведения. Но все же мне кажется, что самое лучшее — держать его дома до тех пор, пока он не поправится.

С уважением Ваш Билли Хаскелл.

Содержание вложенных в письмо обрывков:

«Дорогой сэр!

Сообщаем, что, к сожалению, не можем опубликовать Ваше объявление и потому возвращаем его».

«Дорогая Лули!

Я в отчаянии! Я вел себя, как последний идиот! Но разве можно было вообразить, что ты такая красивая и такая… большая? Прости меня и вернись! Неужели ты не вернешься? Я жду тебя! Целую.

Тодд».

Одинокая Венерианка,

грациознейшая, полноценная во всех отношениях,

активно общительная, привлекательная,

исключительно веселая,

ищет Марсианина(мужчину)

с аналогичными качествами.

NB: у меня уже есть знакомая Мэри-Марсианка.

С предложениями обращаться по адресу:

Венера, Зеленая Вилла, Лули.

Худ. Е. Ратмирова

Нашей родной планете гораздо больше подошло бы название Океан. Две трети поверхности земного шара — это водные просторы. Сама жизнь на Земле зародилась в океане. Испокон веков он был для людей кормильцем и удобной транспортной дорогой, сыгравшей чрезвычайно важную роль в истории человечества.

Во второй половине XX в., особенно в последнее десятилетие, роль Мирового океана чрезвычайно возросла. Достаточно сказать, что в настоящее время примерно 15 % белков животного происхождения, идущих в пищу людей, дает морское рыболовство. Около 20–25 % мировой добычи нефти и газа уже приходится на шельфовую зону. Появляются первые морские рудники для добычи других полезных ископаемых. Решение энергетической проблемы, стоящей перед человечеством, видимо, в создании термоядерных электростанций, «горючее» для которых должен поставлять океан. Наконец, сейчас пришло четкое понимание того, что без хорошего знания процессов, протекающих в Мировом океане, невозможно решить проблему долгосрочного прогноза погоды. Поэтому в. последние годы, во всем мире резко повысилось внимание к исследованиям океана и они приобрели крупномасштабный характер.

Практически всего за время творческой жизни одного поколения ученых изучение океана от отдельных, плохо оснащенных исследований немногочисленных энтузиастов перешло на индустриальные рельсы экспериментов, выполняемых усилиями специалистов нескольких стран, порой в глобальном масштабе. Это особенно наглядно прослеживается, когда знакомишься с работой одного из ведущих океанографических учреждений Советского Союза — Морского гидрофизического института АН УССР (МГИ).

В 1929 г. выдающийся советский ученый академик В. В. Шулейкин основал в Кацивели Морскую гидрофизическую лабораторию, в которой по сути дела в нашей стране был заложен фундамент новой науки — физики моря. Оборудование было немудреным. Сейчас в Кацивели как исторические реликвии хранятся маленькая пушка, стрелявшая в море шариками, и подзорная труба, с помощью которой ученый наблюдал, как эти шарики плывут по воле волн, определяя скорость течения. Стала историей и «скала Шулейкина» — гранитный утес, соединенный эстакадой с берегом, — с которой изучались температура моря, характер волнения. Высота волн определялась по смачиваемости обыкновенной доски с делениями. Состав лаборатории был невелик — всего несколько научных сотрудников.

Сейчас в Морском гидрофизическом институте, ядром которого в свое время стала лаборатория Шулейкина, работает свыше 2 тыс. человек. В их распоряжении семь научно-исследовательских судов, в том числе два весьма крупных — «Михаил Ломоносов» и «Академик Вернадский», два самолета-лаборатории, несколько мощных электронно-вычислительных машин. В Кацивели переоборудуется на современной основе шторм-бассейн, построенный еще Шулейкиным для изучения волнения океана в лабораторных условиях. А неподалеку от «скалы Шулейкина» выросла искусственная «скала» — научно-исследовательская платформа, расположенная прямо в открытом море. В ее пяти лабораториях исследователи могут вести наблюдения в одном районе целым комплексом приборов, причем с любой длительностью. В комфортабельных каютах этого научного «свайного дома» можно с удобствами жить. Скоро оптическая линия связи свяжет платформу с берегом и данные измерений будут сразу поступать на обработку в электронно-вычислительную машину. В комнате, где когда-то Шулейкин наблюдал через телескоп-малютку за интенсивностью сияния Солнца, сейчас под мягкий гул кондиционеров бесшумно трудится полупроводниковая ЭВМ.

А само Кацивели да и все Черное море стали контрольно-калибровочным полигоном спутниковых исследований океана, в развитии которых Морской гидрофизический институт теперь ведущая организация. Когда директором института в 1973 г. стал Борис Алексеевич Нелепо, спутниковая тематика потеснила традиционные направления и постепенно вышла на переднюю линию исследований. Это был случай, когда личное увлечение ученого совпадало с главным руслом развития науки, в которой он уже занял видное положение и имел возможность организационными мерами помогать делу — созданию специализированных океанологических спутников.

Первая «разведка боем» началась 12 февраля 1979 г. запуском спутника «Космос-1076». Как подшучивали конструкторы спутника над учеными, институт тогда прошел «курс обучения молодого бойца». Прежде всего они поняли, что было наивным предполагать, будто запуском спутника можно сразу решить все задачи. Спутник, поднявшись на космическую высоту, раздвинул их горизонт видения и в прямом и в переносном смысле этого слова. Да, громадные просторы океана стали доступны наблюдениям сразу на больших площадях, а не в отдельных крохотных районах, как это было при работе с морскими кораблями. Но какой громадный поток информации шел при этом! За время работы первого спутника институт получил информации в сотни раз больше, чем за долгие годы работы всех экспедиционных морских кораблей. Только мощные, специально оборудованные ЭВМ могли справиться с таким громадным потоком информации. Поэтому институт усилил и продолжает усиливать и расширять машинный парк.