Виталий Бабенко - На суше и на море 1984

Сюрпризом стало и повышение температуры с глубиной. Считалось, что Балтийский щит — древнее, хорошо остывшее образование и температура здесь будет повышаться на один градус примерно на каждые 100 м. По расчетам, на глубине 15 км она должна была составить около 140 градусов. До 3-километровой глубины все шло по расчетам, но затем начался резкий подъем температуры. На градус она стала повышаться через каждые 40 м. И на 11-километровой глубине уже превысила 180 градусов. Значит, щиты нашей планеты не «мертвые», плавающие на базальтовой подошве блоки, а живая земная кора, только более древняя и остывшая снаружи.

С глубиной все время увеличивается давление. Когда была пройдена 11-километровая отметка, давление гидростатического столба раствора в скважине составляло около 1200 атм, а естественное давление горных пород на глубине — около 3000 атм. По идее такое давление должно было бы накрепко спрессовать все породы, не оставив никаких пустот между ними. Однако, к удивлению геологов, в скважине встречаются зоны сильной трещиноватости пород. Регистрируются притоки водных растворов и газов. Значит, на больших глубинах идут миграции солевых растворов, газов — земля и там как бы активно дышит. Процесс этот длится миллиарды лет. В растворах зарегистрированы бром, йод и тяжелые металлы, среди газов отмечены гелий, водород, азот и метан. Такая активность на больших глубинах заставляет по-новому взглянуть на процессы образования гидротермальных рудных месторождений, на проблему происхождения нефти.

Вызывает удивление специалистов, побывавших на скважине, тот факт, что 9 км пробурено в не обсаженном, как обычно, металлическими трубами стволе. Только верхние 2 км Кольской скважины защищены обсадными трубами. А глубже идет ствол одного и того же диаметра (опять в отличие от обычных скважин, которые бурятся как бы уступами, с глубиной все меньшего диаметра). И стоят стенки, не обрушиваются!

— Но с каждым новым метром глубины сложности увеличиваются для нас в геометрической прогрессии, — говорит главный инженер сверхглубокой буровой Иван Васильевич Васильченко. — Здесь, например, оказались идеальные условия для искривления. Раньше, когда бурили скважины на 2 км глубиной, допускалось отклонение от вертикали на целых 40 градусов. А нам нельзя допустить, чтобы искривление скважины превышало один градус на километр, иначе это вызовет повышенный износ труб или даже их обрыв. Это только одна из многочисленных трудностей, с которыми успешно справляется наш коллектив, работающий в трудных условиях Заполярья. И опыт, который здесь накапливается, поистине бесценен для будущего.

Действительно, как все сельское хозяйство нашей планеты существует за счет тончайшего слоя почвы, чаще всего в несколько десятков сантиметров толщиной, так и вся сырьевая минералогическая база пока охватывает глубины в основном в километр-два, редко в три-четыре. А что дальше, ведь запасы месторождений, близких к поверхности, не вечны, они истощаются?

Министр геологии СССР, лауреат Ленинской премии, профессор Е. А. Козловский уверен, что будущее за освоением все больших глубин, и поэтому уделяет особое внимание сверхглубокому бурению, проходке Кольской скважины.

— Уникальный материал о состоянии и характеристиках вещества земной коры на больших глубинах позволяет увереннее прогнозировать дальнейшее развитие минерально-сырьевой базы СССР, — считает Евгений Александрович. — Технико-технологические средства и накопленный опыт отечественной школы сверхглубокого бурения — хорошая основа для дальнейшего повышения эффективности проходки глубоких скважин на нефть, газ и твердые полезные ископаемые. Сверхглубокое бурение в комплексе с аэровысотными, космическими, геофизическими, геохимическими исследованиями, поисковыми и разведочными работами на суше и на море обеспечивает ускоренное развитие работ по геологическому изучению территории и увеличению разведанных запасов минерально-сырьевых ресурсов СССР.

…Сейчас бур Кольской скважины врезается в породу на глубине свыше 12 км. И каждый метр приносит новые откровения. Но даже когда будет достигнута проектная глубина, скважина не перестанет служить науке. Ученые собираются использовать ее в качестве уникальной обсерватории. На разные глубины можно будет опускать приборы и следить за дыханием земных недр. Земная наука получит своеобразный телескоп, который будет вести наблюдение за царством Плутона.

Гипотеза

Худ. Ю. Авакян

С этой удивительной историей я познакомился на Маврикии, острове в Индийском океане. В давние времена, еще в XVIII столетии, здесь жил человек, обладавший способностью «видеть» суда, находящиеся от него на огромном расстоянии. В наше время это стало возможным только с помощью радара, изобретенного незадолго перед второй мировой войной. Он состоит из передатчиков, посылающих электромагнитные волны в сторону какого-либо объекта, устройств, принимающих отраженные от него волны, и приборов, рассчитывающих местоположение объекта. Все это техника наших дней. А двести с лишним лет назад… Впрочем, все по порядку. Вот такой любопытный разговор состоялся у меня с Анандом, получившим высшее образование в Советском Союзе, с которым я подружился на острове. Он показал мне на Маврикии много местных достопримечательностей.

Однажды в воскресенье мы осматривали у юго-восточной бухты развалины зданий, построенных во времена французского владычества, в начале XVIII в.

Осмотр оказался утомительным, и мы сели отдохнуть на берегу в тени ветвей филао. Всмотревшись в пустынную бухту, я различил зеленый наряд острова Пасс. Самым заметным объектом на нем был маяк. Через некоторое время показались две рыбацкие лодки. Их паруса то исчезали в дымке, то вновь появлялись на глади моря.

— Сейчас рыбаки из-за дороговизны бензина все чаще используют паруса, — заметил Ананд. — Двигатели включают только тогда, когда из-за непогоды нужно быстрее вернуться в порт.

— Возвращаются в прошлые времена? — задумчиво отозвался я, следя за парусами.

Ананд отнесся к моей реплике очень серьезно.

— Что ж, в прошлом есть много интересного. Вот, скажем, до высадки здесь голландцев в 1698 г. этот берег был необитаем. Флотилия под командованием Ван Варвика появилась в здешних водах, чтобы устроить поселение. А при французах? Сколько здесь было путешественников, моряков, ученых! Я читал, что ботаник Коммерсон в 70-х годах XVIII в. даже составил проект Академии наук на нашем острове для изучения тропических растений, климата южных широт, астрономических наблюдений и исследования тропических болезней. Проект, к сожалению, не был осуществлен, но сама по себе идея комплексного изучения природы по тем временам удивительна. А сколько загадок таит прошлое!