Виталий Бабенко - На суше и на море 1984

В это время с расположенного неподалеку аэропорта Плезанс поднялся самолет и, медленно набирая высоту, исчез в белых кучевых облаках.

Ананд помолчал немного и улыбнулся, что-то вспомнив.

— Еще школьниками мы с моим другом Деви вот здесь, на этом самом месте, пытались решить проблему Этьена Ботино, о котором нам рассказал мой дядя, но так ничего и не добились…

— Проблема Ботино? — протянул я, соображая, слышал ли прежде это имя. — Что-нибудь из области математики?

— Скорее физики, а может быть, и мистики, — сказал Ананд. — Дело в том, что в Порт-Луи, главном городе острова, жил некогда француз по имени Этьен Ботино, уроженец Анжу. Он мог обнаруживать приближающиеся к острову суда задолго до их появления на горизонте. В те времена на горе Синьял был оборудован наблюдательный пост. Оттуда высматривали в подзорную трубу, не появится ли где парус. Но Ботино не нужна была и труба. Он определял количество и даже национальную принадлежность судов за два-три и даже четыре дня до их появления на горизонте. Он утверждал, что приближающееся к острову судно вызывает определенные явления в атмосфере. Научившись эти явления распознавать, можно определять местоположение судов в океане за сотни миль от острова.

— Это, наверное, одна из маврикийских легенд, рожденная под шум прибоя, — убежденно сказал я.

Мои слова задели Ананда. Он прищурился от упавшего на лицо солнечного луча, передвинулся подальше в тень и продолжал:

— В том, что Ботино действительно существовал и долго жил на острове, нет сомнений. Это установлено не только по рассказам, но и по многим публикациям. Я совсем недавно просматривал старые газеты, а дядя поведал о многих публикациях в маврикийских журналах. В этих сообщениях приведены вполне убедительные факты.

— Как же относились к предсказаниям Ботино в Порт-Луи?

— У него было много недругов, среди них и те, кто ему проигрывали пари. Пари он заключал с французскими офицерами, служившими на острове. Разумеется, речь шла о подходе на остров судов. Ботино почти всегда выигрывал пари.

— Почему же «почти»?

— Ботино объяснял ошибки тем, что суда, обнаруженные им на большом расстоянии от Маврикия, просто проходили мимо острова, следуя своим курсом на Реюньон или на Мадагаскар. Ботино «видел» такой огромный район в океане, что в нем оказывались и корабли, которые не заходили на Иль-де-Франс, как тогда называли Маврикий.

— Но как он мог видеть то, что недоступно было другим? Это что: его личные качества, какая-то необыкновенная зоркость или интуиция? А может, Ботино открыл неведомые никому природные закономерности, объективно существующие? В этом случае он мог бы о них рассказать, и это было бы открытие века.

— В том-то и дело, что такие феноменальные способности не были присущи только ему. Ботино был готов поделиться своим открытием, чтобы сделать его всеобщим достоянием, но натолкнулся на стену непонимания, зависти, вражды. Его выслали на Мадагаскар, где он чуть не умер с голоду. Позже его вернули из ссылки и за его открытие предложили вознаграждение, но он отклонил такое предложение и отправился во Францию. Вот все, что я знаю.

Мы с Деви пытались наблюдать за горизонтом, за облаками, чтобы определить, меняются ли они, когда приближаются суда. Каждое утро вместо школы отправлялись на берег этой бухты. Смотрели во все глаза, но увидели… не больше, чем сейчас.

Так закончился этот разговор. Прошло немало времени, прежде чем я вспомнил о нем уже в Москве, прочитав заметку об «эффекте Новой Земли». Он наблюдался во время экспедиции 1595–1597 гг., снаряженной голландцами для отыскания северо-восточного пути из Европы в азиатские страны — Японию, Китай и Индию. Возглавлявший экспедицию Виляем Баренц вел астрономические измерения и описывал различные природные явления. Он записал, что во время зимовки на Новой Земле в январе 1597 г., за две недели до окончания полярной ночи, он и его спутники увидели солнце на черном небосклоне. Этот феномен и стали называть эффектом Новой Земли. Его зафиксировали и позже в Арктике и Антарктике, но ученые смогли объяснить необычайное явление только недавно. Оказалось, эффект сродни миражам, он возникает потому, что из-за специфического распределения температуры нижних слоев атмосферы световые лучи распространяются не по прямой, а криволинейно (явление рефракции). Потому-то наблюдатели получают возможность видеть то, что находится за горизонтом. Таким образом, Баренц видел солнце, находящееся вне поля зрения… Если это так, возможно, и Ботино, наблюдая возникающие в атмосфере миражи, видел корабли, приближающиеся к острову. Таков был ход моих мыслей. Что же, стоит, наверное, разыскать публикации прошлых лет. Может, там найдется ключ и разгадка? Ведь Ботино, как я узнал на Маврикии, мог не только обнаружить суда на большом расстоянии от земли без каких-либо оптических приборов, но столь же невероятным способом, находясь на корабле, совершенно точно указывать, где именно находится суша! Это весьма актуально и в наши дни. Представим себе, что терпит бедствие небольшое рыбацкое судно, отнесенное далеко в океан. Рыбаки не имеют возможности дать о себе знать и потеряли ориентировку в океане. Разве мало таких случаев?

Я усердно принялся разыскивать все, что напечатано о Ботино. Вот что удалось выяснить.

В 1806 г. в Брюссель приехала некая француженка, которая была знакома с сестрой Наполеона и при ее содействии получила из архива большое количество официальных бумаг, в том числе и досье с данными, касающимися Этьена Ботино.

Среди этих документов было письмо трибуна Великой французской революции Марата своему другу Дали, находившемуся в Англии. Марат писал, что Ботино претерпел много превратностей судьбы и намеревается скопить денег, чтобы добраться до Лондона. Там он намеревался обрести поддержку в популяризации своего открытия. Далее Марат сообщал, что сам он, занимавшийся вопросами оптики, настроен скептически относительно открытия Ботино, но тем не менее нельзя пренебрегать свидетельствами сотен людей, сертификатами, которые Ботино получил от официальных лиц высокого ранга. Марат добавляет, что, хотя к Ботино во Франции относятся с предубеждением, надо надеяться на непристрастную оценку открытия Ботино. К письму Марата была приложена записка Ботино о наукоскопии, как он называл достигнутое им умение. Суть этой записки сводится к следующему.

В 1762 г., когда Ботино служил во французском морском флоте, ему пришла в голову мысль о том, что судно, приближаясь к суше, должно вызывать определенные явления в атмосфере. Это должно давать возможность даже невооруженным глазом обнаруживать судно еще до того момента, когда оно покажется на линии горизонта. Уже тогда, сделав определенные наблюдения за атмосферой, Ботино смог обнаруживать приближающееся судно.