Фредерик Пол - Путь домой

— Он ушиб меня, — пожаловалась Полли.

— Ты ведь тяжелее его. Врежь ему как следует, — посоветовал Сэнди.

— Что ты! — тон у Полли был потрясенный.

Она не объяснила почему, но в этом не было необходимости: всем и без того уже было видно, что Оби приближается к активной сексуальной фазе, поэтому у Полли — очевидные причины сохранять добрые отношения с Оби.

— Послушай, ты все равно не играешь, так почему бы не сходить тебе за тележкой?

— Я вчера ходил. Сегодня очередь Елены.

— Но ведь тогда прервется игра, — раздраженно возразила Полли.

— Ну и пусть, — ответил Сэнди, отворачиваясь.

Он отправился в угол смотреть телевизор, где у него был собственный монитор. Как правило, во время еды когорте разрешалось смотреть любые передачи на выбор — главное, чтобы они были на английском языке: для практики. Старый фильм, выбранный Сэнди, назывался «Алый цветок». Нельзя сказать, что фильм был из числа его любимых, и в смысле образования он тоже мало что давал Сэнди. Костюмы у героев были совсем не те, что нужно, и ни один из ученых на борту звездолета не взялся бы точно определить, кто с кем воюет в этой запутанной драме из времен Французской революции. Но Сэнди с интересом просматривал запись снова и снова, потому что это был фильм о шпионе. А ведь, в конце концов, именно эту роль предстояло исполнять Сэнди — так задумали хакхлийцы.

На борту громадного межзвездного корабля находится 22 000 живых хакхлийцев и только один человек по имени Сэнди Вашингтон. Поэтому иногда ему кажется, что хакхлийцев чересчур много, а он — один–одинешенек. Хотя нельзя сказать, что он одинок. Кроме того, Сэнди — самое маленькое живое существо на борту среди взрослых особей, если не брать в расчет дающих мясо хухиков. Взрослый хакхлиец достигает массы от 350 до 750 фунтов, в зависимости от возраста и жизненного назначения. Например, рабочие энергоустановок и техники наружных систем не уступают в размерах самым старым из Главных Вышестоящих, хотя по профессиональным причинам очень редко живут так же долго. Все хакхлийцы похожи друг на друга строением тела — короткие подвижные передние конечности, длинное вытянутое лицо, напоминающее морду овчарки–колли, громадные задние конечности, могучие, как у кенгуру. Тем не менее особо специализированные разновидности отличаются более сильными руками или имеют хвост покороче, или у них вообще нет хвоста. На ладони у хакхлийцев три пальца плюс два противостоящих больших, а вдобавок — коротенький толстый палец с твердым когтем, прозванный «помощником». Рука весьма напоминает человеческую, только из основания ладони торчит «помощник». Если на борту корабля хакхлийцы разных профессий отличаются друг от друга внешне, то на родных планетах хакхлийцев существует во много раз большее разнообразие подвидов — частью благодаря тому, что требования жизни здесь несравнимо разнообразнее, частью потому, что хакхлийцев слишком много. В общей сложности на планетах родной системы и в двух ближних колонизированных системах население достигает триллиона с лишком особей. Но на борту корабля об этом триллионе знают лишь косвенно — никто никогда не видел хотя бы одного хакхлийца из этого триллиона, да и ни один из жителей родных планет не видел корабля, — с тех пор как 3000 земных лет назад корабль отправился в полет.

Тележка с едой прибыла задолго до конца фильма, до счастливой душещипательной концовки (беглецы в безопасности, Лесли Говард торжествует победу, Девушка Его Мечты тает как воск в его объятиях). Сэнди старался держаться в стороне от товарищей, бросившихся к тележке с обедом. Он так и не научился есть «как следует», и друзья по когорте с сожалением заключили, что Сэнди безнадежен. Он никогда не научится правильно питаться. Доказательством тому была робость, с которой Сэнди приблизился к тележке, потому что истинный хакхлиец не просто ел, но жрал.

Когорта Сэнди набросилась на еду с наслаждением. При этом, шуму они делали более чем предостаточно. Пока Сэнди деликатно отщипывал кусочки от своего ломтика, его друзья откусывали с жадностью громадные куски, сдирая их с туши, запихивали в рот пригоршни клубней и ароматизированных вафель. Вытянутые мощные челюсти с хрустом перемалывали пищу. Мышцы глоток ритмично сокращалась, проталкивая еду вниз. Сэнди видел, как едва пережеванные комки пищи, догоняя друг дружку, поспешно опускаются в желудки. Сэнди на всякий случай не выставлял слишком открыто жалкие ломтики, которые он для себя отрезал — хотя, как правило, никто из хакхлийцев на эти крохи не посягал. Между делом хакхлийцы втягивали себя изрядные количества бульона, подаваемого к обеду — что–то вроде пахнущего рыбой консоме, в котором плавали кусочки, вафель. Шум при этом стоял такой, будто одновременно работала дюжина отсасывающих насосов у отстойника.

Ничего, напоминающего обеденную беседу, в обычаи хакхлийцев не входило, разве что реплики вроде «Эй, дайка мне чашку с бульоном! Поживее!» или «Куда! Это мой кусок!». Сэнди даже не пытался завести разговор. Он просто сидел и терпеливо пощипывал кусочек мяса, ожидая, пока сойдет на нет приступ обеденного безумия. Через несколько минут он начал стихать. Еда опустилась в предназначенное ей место — в хакхлийских желудках. Система кровоснабжения направила основной поток к органам пищеварения, дабы, удовлетворить потребности в немедленной переработке поглощенного материала. Челюсти задвигались медленнее, хакхлийцы перестали жевать ртом, взгляд стал отсутствующим, конечности обмякли, и минут пять спустя все товарищи Сэнди к когорте растянулись на полу, потеряв контакт с реальностью, словно оглушенные, — наступил послеобеденный транс.

Сэнди вздохнул и не спеша подошел к тележке с едой. Среди руин ему удалось отыскать приличных размеров кусок, мяса хухика — кто–то его надкусал, но проглотить не успел — и пару пригоршней ароматизированных бисквитов.

Собрав все, что он мог унести в руках, он побрел в личную учебную кабинку, чтобы мирно завершить обед. Пока хакхлийцы переваривали пищу, Сэнди не оставалось ничего другого как завиться любимым делом. Он решил посмотреть фильм.

Любимое занятие Лизандра Вашингтона было и самым важным, поскольку речь шла о старых телевизионных трансляциях с Земли. В его обязанности входил просмотр этих записей. То же самое делали и остальные члены когорты, потому что именно таким способом они изучали обычаи и язык людей. Кроме того, занятие это очень ему нравилось. А приятнее всего было смотреть передачу, свернувшись калачиком под боком у Тани, или Елены, или даже Полли, если та была в добром расположении духа, наслаждаться запахом чешуйчатой кожи и теплом их тел, которые градусов на десять были горячее, чем у Сэнди. Вместе просматривали они документальные ленты, программы новостей — этого требовали инструкции, — но если имелся свободный выбор, то включали что–нибудь вроде «Я люблю Люси», или «Друзья мистера Пиперса», или «Положитесь на бобра», Качество записей оставляло желать лучшего. Записаны передачи были с расстояния в десяток световых лет, в сущности, были они как раз теми электронными следами, которые засекли недремлющие сканеры корабля, и именно благодаря им хакхлийцы узнали о существовании разумной жизни на планете в системе звезды класса G2. Разумной жизни, создавшей технологическую цивилизацию.