Фредерик Пол - Путь домой

— Но мне страшно, Май Тара–ток. Я не хочу расставаться с тобой.

Она нерешительно помолчала, потом ласково взяла Сэнди за руку — ладонь ее была крепкая и шершавая. Сэнди почувствовал, как маленькая шпора «помощника» вдавилась в плоть — но не больно, наоборот, он испытал прилив уверенности.

— У тебя начнется совершенно новая жизнь, долгая жизнь, — сказала ему Май Тара. — Ну а теперь, будь добр, примерь вот это. Хочу пошмотреть, каким шипматишным юношей будет мой Лишандр на Земле!

Сэнди неохотно подчинился. По настоянию Май Тары он разделся догола, поэтому сначала натянул что–то вроде комбинезона, сделанного из дельного отрезка белой тонкой ткани, который Май Тара называла «нижним бельем», и «носки» — длинные трубочки из черном ткани, закрытые с одного конца. Рубашка — насыщенного розового цвета с пастельным оттенком, брюки — темно–синие, жилет — красный, пиджак–коричневый и, наконец, черные туфли.

— Как крашиво! — воскликнула Май Тара.

— Мне жарко, — пожаловался Сэнди,

— Но в меште вашей вышадки очень холодный климат, Лишандр, — строго сказала воспитательница. — Поэтому вот эти вещи ты должен шейчаш тоже примерить. — И она вытащила из второй корзины новую пару штанов, из галетой ткани и с застежками на лодыжках, тяжелые галоши, которые предстояло надеть прямо на легкие лаковые туфли Сэнди, и куртку с капюшоном, которая одна весила столько же, сколько вся остальная одежда, вместе взятая. К тому времени, когда он напялил на себя эту куртку, Сэнди уже начал истекать потом.

— Ты чудешно выглядишь, — с грустью сказала Май Тара.

— Чувствую себя вареным клубнем, — проворчал он.

— Хорошо, можешь шнимать одежду. — Май Тара принялась аккуратно складывать вещи по мере того, как Сэнди освобождался от них. — Ты шлышал, включен агрегат для производштва перекиши водорода?

— Правда? — Лизандр задумался над ее словами.

Перекись водорода используется только как горючее

для двигателей посадочного модуля. Поэтому агрегат, вырабатывающий ее, включают редко, раз в сто лет приблизительно — во время длинных перелетов от звезды к звезде нет потребности в химическом топливе. Сэнди немного приободрился, даже попытался изобразить улыбку. Улыбка получилась не очень, потому что какая–то нотка в голосе Май Тары встревожила Сэнди.

— Ты рада за меня? — настойчиво спросил он. — Ты ведь гордишься, что я лечу на Землю? И ты увидишь, как мы стартуем?

— Боюсь, что нет, Лишандр, — грустно прошепелявила Май Тара. — Я больше не увижу тебя. Завтра -окончательный медошмотр, и я его, знаешь ли, не пройду.

…И в тот день, когда звездолет вышел в нужную точку околоземной орбиты и посадочный модуль ждал в полной стартовой готовности, Сэнди убедился, что Май Тара была нрава. Она не провожала Сэнди в когорту. ее там не было. ее вообще больше не было. Май Тара не прошла последнего медосмотра.

Отправление модуля не сопровождалось особыми церемониями. Провожал их один Чин Текки–то, нервно паривший в невесомости — впервые за десятилетия основные двигатели корабля молчали.

— Район посадки затянут облаками, — сообщил ов когорте, приготовившейся войти в кабину посадочного аппарата. — Это хорошо. Вы сможете приземлиться незамеченными.

— Что такое «облака»? — нервно спросил Оби, а Полли наградила его щипком.

— Облака — это хорошо, — сказала она. — Не будь тупицей, как Сэнди.

Чин Текки–то смотрел на Сэнди, который одиноко прижимал к груди пару и ботинки, с мокрым от слез лицом.

— Что случилось, Лизандр? — спросил наставник.

— Май Тары больше нет, — сказала Полли.

— Конечно, она мертва, она не выдержала проверку. Но что Лизандр находит в этом забавного?

— Ничего забавного он в этом не находит, Чин Текки–то, — объяснил Оби.

— Он — человек, а люди плачут, когда им грустно.

— Но почему ему грустно? Всего–навсего, ликвидирована старая, исчерпавшая силы хакхлийка. Ах, Лизандр, — с сожалением сказал Чин Текки–то. — Я начинаю сомневаться, правильно ли мы тебя обучали, хотя ничего уже не исправишь. Заходите в кабину, старт через одну двенадцатую дня.

Гигантский звездолет замер неподвижно — по крайней мере, так казалось его экипажу. На самом деле корабль вращается вокруг Земли, его орбитальная скорость входит в общую сумму скоростей, куда кроме орбитальной прибавляется скорость собственного вращения Земли вокруг Солнца и скорость движения Солнца внутри Галактики плюс медленное величественное падение самой Галактики к Великому Центру Притяжения, траектория корабля, с точки зрения некоего неподвижного наблюдателя, похожа на штопор — если бы только существовала для такого наблюдателя неподвижная точка отсчета. Но внутри корабля кажется, что он неподвижен. Двигатели остановлены. Ускорение исчезло. Исчезло постоянное ускорение в 1,4 g (оно же «сила притяжения»), к которому успел привыкнуть за свою жизнь экипаж; теперь и хакхлийцы, и предметы просто плавают в невесомости. Эффект любого движения увеличен. И даже слабый толчок магнитных захватов, отшвырнувших посадочный модуль прочь от громадины корабля, превращается в чуть заметную вибрацию. Все 22 000 хакхлийцев на борту почувствовали ее и приветствовали радостными возгласами: Земля — лучшая планета, которую им удалось отыскать за 3000 лет скитаний, и вот она почти в их руках.

* * *

Ракетные двигатели модуля работали без перерыва — необходимо было перейти с орбиты в плоскости эклиптики на планетарно–полярную и погасить скорость, в общем, изрядно перестроить направление вектора движения. Через тридцать секунд после отстыковки модуля от материнского корабля Сэнди стошнило. Он не в силах был бороться с головокружением. Раньше его никогда не укачивало — впрочем, до сих пор у него и не было условий, в которых возникла бы такая опасность.

Внутреннее ухо у хакхлийцев устроено иначе, и поэтому от «морской болезни» они не страдали. Но, в конечном итоге анатомическое преимущество им мало помогло. Слишком яростно швыряло аппарат при атмосферном входе, и даже хакхлийские желудки не выдержали.

Хуже всего, что Сэнди стал козлом отпущения. «Держи себя в руках, Заморыш!» — рявкнул Демми. «Уфф! Ох!» — стонала Елена, а Полли кричала из пилотского кресла: «Проклятье, Сэнди, ты бы пакетом воспользовался каким–нибудь, что ли!» Но времени на комментарии у Полли не осталось, потому что модуль вошел в пояс орбитального мусора. Следуя предварительно просчитанному курсу сближения, они миновали большинство крупных объектов, но никакими заранее запрограммированными маневрами не удалось полностью избежать столкновений. Когда локатор засек обломок, летящий курсом на столкновение, включались маневровые ракеты, и аппарат, кренясь, уходил в сторону, если же уклониться полностью не получалось, магнитные репеллеры смягчали удар.