Андрей Геращенко - Пронзая время

Быстро одевшись, Гусев пересчитал деньги. Как ни странно, сто долларов и триста тысяч белорусских никто не тронул, и их вернули Гусеву при выписке. «Тот парень надолго меня обеспечил», — улыбнулся Гусев и, ещё раз вспомнив о деньгах Калины, вызвал по телефону такси. Галя жила в конце Чкалова и туда ещё нужно было доехать. Внизу, на первом этаже был магазин «Максим», работающий ночью, поэтому Гусев решил закупить всё необходимое там, как только приедет таксист.

Минут через десять, которые показались Гусеву вечностью, во двор дома въехало такси. Спустившись вниз и, дав таксисту задаток и велев подождать, Вячеслав отправился в магазин. Купив там четыре бутылки шампанского, шоколад, конфеты и целую груду апельсинов, мандаринов, яблок и бананов, Гусев едва дотащил всё это до машины.

— Праздновать едешь? — поинтересовался таксист, помогая укладывать принесённые Гусевым пакеты с продуктами.

— Ну не работать же, раз всё это со мной?! — засмеялся Вячеслав.

— Это точно! — подмигнул таксист и расплылся в довольной улыбке.

Перед тем, как позвонить в дверь, Гусев составил пакеты с продуктами возле стены — так, чтобы они не были видны сквозь глазок, и лишь затем нажал кнопку звонка. Галя почти тут же открыла дверь и немного растерянно улыбнулась:

— Проходи.

— Одну минуту — я тут кое-что с собой захватил, раз уж выходные, да ещё и праздник на носу, — предупредил Гусев и принялся вносить в квартиру пакеты.

— Ну, теперь здравствуй ещё раз! Принимай выписавшегося больного! возбуждённо и немного театрально воскликнул Гусев, когда перенёс последний пакет.

— Здравствуй — не слишком то ты похож на больного, разве что в гости по ночам ходишь. Проходи.

— Так ведь потому и не похож на больного, что уже выписали. А ночью приехал, потому что только сейчас из Минска — надо же с кем-то поделиться радостью по поводу того, что я дома, — улыбнулся Вячеслав и принялся расставлять бутылки с шампанским на журнальный столик, стоящий в зале. Галя взяла у него фрукты и отнесла их мыть на кухню.

Через полчаса они сидели на диване, пили шампанское, закусывали его фруктами и говорили, говорили, словно встретились в первый и, одновременно, в последний раз в жизни и стремились наговориться про запас. Галя рассказывала о своей жизни, вспоминала смешные истории, случившиеся в её школе. Несколько раз, как бы исподволь, незаметно, касалась финансовых проблем — вечного безденежья, бедности и отсутствия какой-либо перспективы. Гусев больше слушал. Он понимал, что за разговорчивостью Гали скрывается чувство неловкости от его позднего визита, и перебивал редко — больше для того, чтобы в очередной раз посмеяться над какой-нибудь интересной историей. Глядя на Галю, Гусев внимательно разглядывал каждую чёрточку её лица озорные, серые глаза, чуть вздёрнутый, изящный носик, светло-серые, чуть вьющиеся волосы и с каждой минутой чувствовал, что его всё больше и больше тянет к этой, ещё совсем недавно чужой женщине. «А что — может и в самом деле это неплохой вариант устроить свою судьбу?! Конечно, такой сильной любви, как в юности, уже не будет, но… В любом случае Галя мне приятна, как человек и интересна, как женщина, — раздумывал Вячеслав, с улыбкой слушая очередную историю из школьной жизни — Галя говорила о проблемах с деньгами. — У всех сегодня эти проблемы. Каждый решает их по-своему. Вот и я, например, совершенно по-своему — это уж точно. Взял бы тогда деньги Калины проблем бы точно не было. Хотя… Калина — далеко не последний человек, у которого есть деньги. Например, тот же мужик в «Витязе». Надо будет проверить, написал ли он заявление».

— Ты меня слушаешь, Слава?

— Конечно, слушаю. Просто не хочу перебивать — ты очень интересно рассказываешь.

— Ну, так вот — заходит наш физик в класс…

«Даже если и написал — что с того? Совершенно ничего. А мораль… Он наверняка какие-нибудь афёры прокручивает, вот я его и наказал. Так сказать — экспроприация экспроприированного».

— …а дама как рухнет!

— Ну, вы даёте — ха-ха-ха-ха! — заразительно засмеялся Гусев, и Галя тут же к нему присоединилась.

«Она красиво смеётся, задорно — словно школьница. Наверное, я ей тоже нравлюсь», — решил Вячеслав, наполняя шампанским опустошённые фужеры.

— Ой, я совсем пьяная. У нас сегодня какая-то необычная ночь! воскликнула Галя.

— Это шампанское — почти лимонад, так что ничего не будет. Знаешь, любая ночь кажется необычной, потому что люди живут днём и ночной мир им недоступен. Поэтому ночь всегда кажется загадочной, таинственной и… немного страшной.

— Страшной?! Да — ночь и в самом деле кажется страшной. Но с тобой мне совсем не страшно. Ты бы защитил меня, если бы сейчас к нам в квартиру ворвалась целая банда?

— Конечно. Хоть десять банд! — засмеялся Гусев.

«Набрать денег, прихватить с собой Галю и на Запад — здесь всё равно жить не дадут. А отмывать деньги через бизнес всё равно не стану — не люблю, не хочу, да и не умею. А по-другому как объяснить, откуда деньги? Никак! Да ещё и неизвестно, дадут ли мне работать дальше или нет. К тому же ещё непонятно, что дальше будет происходить с моим ощущением времени. Смогу ли я нормально работать даже в том случае, если меня ни в чём не заподозрят. Здесь не может быть никаких гарантий. А становиться подопытной обезьяной у меня тоже нет желания», — Гусев взял с тарелки апельсин и принялся очищать его от кожуры.

Едкая капелька апельсинового сока, выдавленная из кожуры, предательски брызнула прямо в глаз и Вячеслав, отложив недочищенный апельсин на стол, зашипел и принялся тереть веко пальцами.

— Давай помогу! Сок в глаз попал, да?! — воскликнула Галя и, вскочив со своего стула, подбежала к Вячеславу и попыталась протереть ему веко салфеткой.

— Не надо — уже прошло, — мягко остановил её Гусев.

— Может, водой промоешь?

— Уже прошло. Посиди лучше со мной.

— Хорошо, — кивнула Галя и селя рядом.

Несколько минут они сидели молча, а затем Галя потянулась к мандаринам. Её волосы коснулись щеки Вячеслава. Гусев погладил её волосы и неожиданно привлёк к себе.

— Ты что, Слава? — улыбнулась Галя.

Гусев провёл пальцами по её щекам и, почти силой усадив к себе на колени, пояснил:

— Мне кажется, что ты мне очень нравишься!

— Только кажется?

— Ты мне, конечно же, нравишься — я в этом уверен! — крикнул Гусев и поцеловал Галю.

— Тише, ненормальный — сейчас стол опрокинешь! Да у нас ещё и шампанское осталось! — Галя выскользнула из объятий Вячеслав и принялась наполнять бокалы.

После шампанского повисла неловкая пауза.

— Ну, мне, наверное, пора? — нерешительно спросил Гусев.

— Разве ты спешишь? — Гале, как она ни старалась, не удалось скрыть огорчения.