Роберт Хайнлайн - Не убоюсь зла [litres]

(Босс, это дешевка.) (Что?) (Джо пишет поверх спроецированной на холст фотографии. Он делает такие работы для тех, кому нужен срочный или дешевый портрет или портрет домашнего питомца. По его мнению, это не искусство.)

(Не понимаю почему, Юнис. Это ведь все равно оригинальная картина маслом.) (Я тоже не понимаю, но для художника это важно. Босс, ну и грязь здесь. Стыдоба. Чертова сука Джиджи.) (Думаешь, она здесь живет?) (Не знаю, босс. Может, Джо сам расслабился. Он любит порядок, но не любит тратить время на уборку. Его волнуют только две вещи – живопись… и секс.) (Похоже, у него и с тем и с другим проблем нет. Вижу, он оставил твой «гэдэбаут».) (Уверена, что он не на ходу. Джо не умеет водить.)

Джиджи принесла кофе, поставила чашку на столик:

– Сахару? Сливок нет. – Она склонилась ближе и злобно прошипела: – Что ты здесь забыла?!

Джоан спокойно ответила:

– Ничего не нужно. Спасибо, Джиджи.

– Джиджи!

– Чего тебе, Джо?

– Трон.

Девушка повернулась к нему:

– При ней?

– Да.

Джиджи неохотно повиновалась. Сняла полотенце, бросила на пол перед креслом, приняла нужную позу. Понимая ее нежелание показываться голышом врагу, Джоан не стала смотреть.

(Юнис, я ведь ей не враг.) (Босс, а я предупреждала.)

Джоан попробовала кофе. Он был слишком горячим и слишком горьким, не чета ароматному и дорогому напитку, что готовила Делла. Но Джоан все равно намеревалась его допить, когда остынет.

Она задумалась, узнал ли Джо ее наряд. В «Ля Бутик» за большие деньги создали копию костюма по прошлогодней моде «пополам напополам», который носила Юнис Бранка: красно-черного, с юбкой-трусиками и полусвитером. Джоан наняла самого дорогого художника по телу и тщательно, руководствуясь воспоминаниями и внутренним голосом, проследила, чтобы роспись точь-в-точь соответствовала той, что была на Юнис Бранке.

(Юнис, Джо так растерялся, что не заметил, во что мы одеты?) (Босс, Джо все замечает.) (А чего он пошел рисовать, будто нас здесь нет?) (Не знаю. Но его даже ядерной бомбардировкой не отвлечешь. Удивительно, что он вообще впустил нас посреди работы.)

(Долго он будет работать? До утра?) (Вряд ли. Так он работает, только когда творит шедевр. А здесь работа пустяковая.)

Джоан картина вовсе не казалась пустяковой. Она видела, что художник работает по тусклой фотографии Джиджи в той же позе, в которой она была сейчас, но в то же время поглядывает и на модель. Однако он не повторял в точности ни фото, ни натуру, а добавлял новые краски, что-то усиливал, что-то упрощал, использовал более теплые телесные тона, превращая плоский холст почти в стереоизображение – правдоподобное, теплое, живое, чувственное и притягательное.

Если это было и не искусство, то уж точно больше чем обычная фотография. Картина напомнила Джоан работы давно покойного художника, который нравился Иоганну. Писал портреты таитянок на черном бархате. Как его звали? Литег?

(Юнис, что нам делать? Уйти? Кажется, Джо на нас плевать.) (Босс, ему не плевать. Совсем наоборот. Смотрите, у него даже нервный тик начался. Шея дергается.) (Так что мне делать?) (Босс, могу лишь сказать, что сделала бы я.) (А я о чем спрашиваю?) (Это немного другое. Так вот: если Джо работал, когда я возвращалась домой, я старалась не шуметь и не мешать ему. Сперва я переодевалась, принимала душ и смывала с себя краску и макияж. Потом прибиралась по мелочам; генеральную уборку делала по выходным. Затем готовила еду, чтобы покормить Джо и его натурщиков. Они всегда были голодны после работы. Джо никогда не заставлял позировать ему до потери сознания; всегда устраивал перерывы на отдых и еду. Случалось, что он раскрашивал меня до утра, но всегда останавливался, если я уставала.)

(Мне что, раздеться? А это не выбьет его из колеи еще больше?) (Босс, я не указываю вам, что делать. Я вообще была против этого визита. Джо видел это тело тысячи раз, и вы прекрасно знаете, что нагота не выбивает из колеи, а расслабляет. Я всегда считала, что невежливо ходить в одежде при голой натурщице, если только мы не знакомы совсем коротко. Но вы не обязаны меня слушаться. Можете глянуть в глазок, проверить, на месте ли Антон с Фредом – а они будут на месте, – и уйти. Признать, что Шалтая-Болтая уже не собрать.) (Наверное, так и надо сделать.)

Со вздохом Джоан поднялась, скинула сандалии, стянула полусвитер, трусики-юбку и чулок. Джо не видел, что она делает, зато Джиджи прекрасно видела. Джоан заметила, как та удивленно вытаращилась, но позу не нарушила.

Джоан поднесла палец к губам, призывая Джиджи к молчанию. Собрала одежду, подошла к ванной, стараясь не показываться на глаза Джо, развесила одежду на сушилке и вошла внутрь.

Чтобы смыть черную и алую краску, потребовалось всего несколько минут.

(С лица тоже смывать?) (Не надо, вы краситесь не так сильно, как я. Полотенца в тумбочке под раковиной. По крайней мере, должны быть.)

Джоан нашла одно чистое банное полотенце и три полотенца для лица. Решив, что использовать последнее большое полотенце невежливо, она вытерлась маленьким. Осмотрела себя в зеркало, решила, что выглядит сносно. После душа она чувствовала себя свежей и расслабленной.

(Что теперь?) (Приберитесь здесь. Затем перестелите кровать, если нужно. Простыни в ящике под ночником.)

На крошечную ванную не ушло много времени. Чистящее средство и губка оказались примерно там, где ожидалось. С унитазом оказалось сложнее; Джоан почистила его, но так и не оттерла ржавые следы смыва и задумалась, почему развитая цивилизация, строящая космические корабли, не может решить такого простого вопроса.

Или это вовсе не развитая цивилизация?

Джоан вымыла руки и вернулась в комнату. Постельное белье было вроде свежее, не больше двух ночей, и она решила его не менять. Поправляя простыню, она заметила на одной наволочке след губной помады и перевернула ее.

(Джиджи?) (Возможно, босс. Цвет ее. Но это ничего не доказывает.)

(Что теперь?) (Посмотрите, что еще можно убрать, но ни в коем случае не трогайте вещи Джо. Можете поднять тюбик краски, чтобы вытереть под ним пыль, но обязательно положите на то же место.)

Это отняло еще некоторое время. Джо наверняка заметил, чем она занимается, но виду не подал. Картина выглядела завершенной, однако он продолжал работать.

В раковине скопилась гора грязной посуды. Джоан нашла мыльный порошок и принялась за дело. Когда посуда была вымыта, вытерта и убрана, а раковина надраена до блеска, внимание Джоан привлек холодильник.

(Юнис, неужели ты держала дома так мало еды?) (Босс, я старалась не хранить много скоропортящихся продуктов, но так мало при мне не бывало. Джо не слишком о таком заботится. За продуктами я его не отпускала; вместо хлеба, молока и ветчины он непременно привел бы домой нового голодного друга. Посмотрите в морозилке.)