Грег Иган - Стрелы Времени

– Вовсе нет. Я голосовал за кандидатов-мужчин, но ни один из них не прошел в Совет.

– Просто подумай над этим, – сказала Тарквиния. – О большем я не прошу.

Они разделили постель Рамиро, но легли порознь. Рамиро наблюдал, как она спит при свете мха. Он не знал, были ли ее слова насчет эсилианской надписи правдой, но это его не заботило; он был по горло сыт попытками обойти предсказания, сулившие якобы неоспоримую достоверность будущего.

Какие бы слова ни были высечены на эсилианском камне, за шесть поколений путешественники сумели добыть все знания, необходимые для того, чтобы в целости и сохранности вернуться домой и защитить свою родную планету. Теперь самым сложным было найти способ мирно прожить еще шесть поколений и достичь цели своей миссии, не растратив впустую всего, что было достигнуто за прошедшие годы.

Валерия проснулась от панических криков, доносившихся с примыкавшей к зданию улицы. Она выбралась из постели и заглянула в окно. Все как один глазели на восточную часть неба.

– Это гремучая звезда? – прокричала она. Сейчас она не видела ничего необычного, но едва не упавший на землю сверхскоростной метеор мог привести людей в замешательство.

– Это Солнце, дуреха! – ответила ей какая-то женщина.

Валерия не понимала, о чем идет речь. Неужели загорелась еще одна планета – неужели Пио постигла участь Геммы? К этому моменту Пио мог уже подняться над горизонтом, но Валерия не видела никаких признаков того, что за время ее сна их мир обзавелся третьим солнцем.

– Где? – спросила она.

Женщина указала на непримечательный клочок неба. Если там и находился Пио, планета была слишком тусклой, чтобы ее можно было разглядеть, не прибегая к совместным усилиям. Валерия недоумевала: неужели толпа поддалась какой-нибудь коллективной галлюцинации? Ей и самой, в моменты усталости, доводилось видеть мнимые пожары в пустыне, но прямо сейчас ее недосып, по-видимому, наградил ее всего лишь осовелым взглядом, который никак не мог сосредоточиться на звездах, расположенных прямо перед Валерией, как будто в ее зрении возникло слепое пятно.

Вообще-то в ее поле зрения действительно появилась небольшая черная пустота, которая, однако же, осталась на старом месте, когда Валерия перевела взгляд на другую часть неба. Она вернулась в комнату и наощупь сверилась с часами у постели. Она проспала куда больше, чем думала – рассвет наступил целую склянку тому назад.

Черным диском на востоке оказалось Солнце.

– Я не понимаю, как такое могла устроить гремучая звезда, – сказал Евсебио. – С Геммой все ясно, но каким образом попадание метеора могло погасить пламя целой звезды?

Валерия сидела в углу переговорной комнаты с бумагой и краской, вслушиваясь в слова двенадцати членов Комитета пожарной безопасности Зевгмы, которые собрались в этот послеполуденный час при свете ламп. Комитет уже давно составил планы на случай любого мыслимого кризиса, но эту жуткую затянувшуюся ночь не предвидел никто.

– Достаточно сильный удар о поверхность звезды мог нарушить ход реакции, – предположил Корнелио. – Мы не располагаем данными о взаимодействии процессов горения и экстремальных сейсмических явлений, но если волна давления изменила структуру солярита – пусть даже и временно – горение вполне могло остановиться.

– На всей поверхности? – скептически возразил Евсебио. – Я готов поверить в то, что вокруг места удара гремучей звезды могла образоваться темная зона – лишенная пламени область, которая бы исчезла спустя одну-две склянки. Но никак не это.

Джорджо указал на окно.

– О результате, тем не менее, спорить не приходится. И если за этим стоит не гремучая звезда, каковы альтернативы?

Валерия воспроизвела его слова на груди и оглядела комнату, готовая втиснуть на страницу еще одно дополнение к развернувшейся дискуссии, но ответа на вопрос Джорджо не последовало, и она воспользовалась этой возможностью, чтобы посыпать грудь краской и зафиксировать предыдущие реплики на бумаге.

– По крайней мере, это может принести пользу сельскому хозяйству, – с надеждой заметил Евсебио. – Если чередование светлого и темного времени суток, наконец-то, приблизится к старому суточному циклу, непокрытые злаки должны дать более высокий урожай.

Он взглянул на Адельмо, но агроном развел руками в знак неопределенности.

– Гемме хватает яркости, чтобы загубить ночь, но она может оказаться недостаточно яркой, чтобы растения воспринимали ее как сигнал к началу дня.

В комнату вошел Сильвио, который обратился к Евсебио с приватной беседой. До Валерии донесся обрывок их разговора, когда Евсебио недоверчиво повысил голос.

– Она предупреждала их о том, что это случится?

Когда разговор был окончен, Евсебио выглядел взволнованным.

– Совещание откладывается до завтра, – сказал он. Валерия начала собирать бумаги, готовясь оставить Евсебио в тесной компании доверенных лиц для обсуждения новости, которой с ним поделился Сильвио, и была удивлена, когда он подошел прямо к ней.

– Не могла бы ты сходить со мной в здание тюрьмы? – спросил он.

– Зачем?

Выражение паники на ее лице, похоже, развеяло его беспокойство.

– Никто тебя не арестовывает, – пошутил он. – Я просто хочу, чтобы ты кое с кем поговорила.

– Вы хотите, чтобы я вела протокол? – Она неуклюже повертела в руках ящик с красками.

– Это бы не помешало, – согласился Евсебио. – Но вообще-то она хотела встретиться с тобой и назвала твое имя.

– В Зевгме такое имя ношу не я одна. – Валерия была уверена, что Евсебио не станет делать необоснованных заключений, но в то же время не хотела, чтобы за ней числилось знакомство с криминальными элементами.

– Она хотела увидеть приемную дочь Ялды, – сказал Евсебио. – А еще говорила что-то про силу Нерео, но тюремщики не сумели точно передать ее слова. Так что я более, чем уверен, что она имела в виду именно тебя.

В картине Зевгмы, освещенной одной лишь Геммой, не было ничего необычного, но у тела Валерии было собственное восприятие времени, и от этой нестыковки улицы производили впечатление какой-то галлюцинации. Следом за Евсебио она шла по темной брусчатке на встречу с выжившей из ума женщиной.

– Она назвалась Кларой, – объяснил Евсебио по пути в вестибюль. – Я знаю, что все остальное наверняка окажется чепухой. Скорее всего, охранники не запомнили половину из того, что она им наговорила, и потом просто переосмыслили ее слова в свете этой странной штуки, когда она появилась на небе.

Валерия ничего не ответила; у нее не было ни одной догадки.

Они сидели в комнате для допросов, дожидаясь, пока Клару не приведут из ее камеры. Когда охранник впустил ее внутрь, и Валерия увидела склеенные руки, обмотанные цепью, по ее коже побежали мурашки. Она никогда прежде не видела этой женщины, и все же заключенная сияла так, будто только что встретила друзей, потерянных в далеком прошлом.