Аркадий Стругацкий - Неизвестные Стругацкие: От «Града обреченного» до «Бессильных мира сего» Черновики, рукописи, варианты

Вариант ХС с главами ГО сохранился. И если соотношение ГЛ-ГО-ХС рассматривается в разделе «ХС», то отличия этих четырех (а не двух) глав, собственно — первой части ГО, от разных вариантов основного текста приведены ниже.

Различия в основном, конечно же, стилистические. Ибо тот, прежний ГО писался и правился в середине 70-х, правка же этого варианта относится к первой половине 80-х: другое время, за плечами уже несколько других произведений, изменились и взгляды Авторов, изменился стиль.

Стилевые разночтения чрезвычайно интересны и будут полезны для тех, кто будет изучать изменение стилистики АБС в течение творческой, жизни, но оценивать эти разночтения («лучше-хуже»), право же, необъективно: кому-то более нравятся ранние АБС, кому-то — поздние. Поэтому здесь они рассматриваться не будут — оставим эту работу специалистам. Рассмотрим лишь некоторые фактические исправления.

Правятся некоторые числа. Если в рассказе Кэнси о полковнике Маки говорилось, что в шахте он взорвал, по одному варианту, восемь тысяч китайских рабочих (по второму варианту — пять), то здесь — три с половиной тысячи.

В романе говорится, что Дональд до мусорщика работал грузчиком на складе или продавцом в зеленной лавке (два варианта издания), то здесь — продавцом в галантерейном.

«И почему именно павианы? Почему не тигры?» — думает Воронин о нашествии павианов. Здесь не тигры, а крокодилы.

После обнаружения у Дональда пистолета следует разговор Воронина с Дональдом, в котором Андрей пытается уговорить Дональда сдать пистолет, Дональд же думает о чем-то своем. Здесь вставка:

Дональд вдруг спросил вроде бы даже с любопытством: — И вы не чувствуете ни стыда, ни унижения, ничего? — При чем здесь это? — растерялся Андрей.

Из этой рукописи можно узнать, что гон на болотах происходит у краснух раз в три месяца.

Встретив Давыдова в первый раз, Воронин поразился приступу ностальгии, охватившей его. Размышляя, Воронин замечает: «…не то чтобы этот бородач казался ему воплощением родины, вовсе нет». Здесь следует дополнение: «…не так представлял он себе воплощение Родины». Давыдов, рассказывая Воронину о фермерской жизни, замечает: «У нас, браток, на болотах с бабами очень туго». Здесь поясняется: «Не едут они к нам!»

Интересуясь, что произошло с селом за годы, когда Давыдов уже ушел с Земли, а Воронин еще был там, Давыдов спрашивает не вообще — «как там на деревне», а конкретно: «А на Вологодчине тебе бывать не приходилось?»

О спорах насчет Эксперимента Давыдов рассказывает, что они происходят, когда фермеры насосутся самогонки. В этом варианте — пива.

Когда Андрей объясняет Сельме, что ей нужно будет сделать, чтобы получить работу: «Пойдешь на биржу, заполнишь книжку, бросишь в приемник… Там у нас установлена распределяющая машина», — здесь объяснение продолжается: «Она решит, куда тебя направить вначале».

Андрей, обращаясь к Изе, называет его не просто «трепло», а «трепло астраханское». А голос Изи, когда тот зачитывает проект решения о павианах, приобретал «левитановские интонации».

Когда Воронин шутя передает Гейгеру привет от Эльзы и заявляет о ребеночке, Фриц реагирует на это, говоря не «Дурацкие шутки», а «Азиатские шутки».

Отто, говоря о профессиональном обучении в Городе, недоумевает, зачем оно нужно, если «каждый то и дело меняет профессию». В этой рукописи более конкретно: не «то и дело», а «шесть раз в год».

Когда Воронин во время ожесточенного спора задумывается о соотношении Эксперимента и дела товарища Сталина, Изя вдруг отвечает ему, и Андрей осознает, что «уже некоторое время говорит вслух». Здесь — продолжение: «…причем, по-видимому, громко, потому что все смотрели на него и улыбались».

Потом разговор переходит на обсуждение интеллигенции и культуры, где Воронин полностью соглашается с мнением Гейгера об интеллигенции, но расходится с мнением насчет полезности культуры. В этой рукописи, там, где Воронин поначалу старается объяснить Гейгеру, как надо понимать культурное достояние, он, обрывая пояснение, говорит: «Э-э, да куда тебе!..»

Во время разговора о сущности Эксперимента и Наставников Давыдов говорит о том, что Город для Наставников — нечто вроде аквариума, а они наблюдают за жителями Города, и добавляет: «Ученые они, понял?»

Потом разговор заканчивается и начинается пение. В этой рукописи вместо «Там в степи глухой замерзал ямщик…» все хором поют: «Хазбулат удалой, бедна сакля твоя…»

Вначале роман вышел, как обычно, в журнальном варианте. Причем журнальных изданий было три. Поначалу в журнале «Радуга» (Таллин; №№ 1–4, 1987) была опубликована пятая часть романа «Разрыв непрерывности» под названием «Экспедиция на Север». Затем в двух выпусках журнала «Знание — сила» (1987, № 12; 1988, № 1) вышел отрывок — вторая глава второй части (посещение Ворониным Красного Дома) с заголовком уже «Град обреченный» и с подзаголовком «Игра». Это издание практически не содержит каких-либо отличий от других вариантов. И уже полностью роман вышел в журнале «Нева» (1988, №№ 9,10; 1989, №№ 2, 3).

Последующие издания публиковались по двум разным чистовикам, поэтому в них можно заметить многочисленные (но, в основном, стилистические и мелкие — слово-два) разночтения, о которых уже говорилось выше. Вариант журнала «Нева» позже публиковался в 1989 году («Избранное». — М.: «Вся Москва»; вместе с ЗМЛДКС, ВНМ и ОЗ) и др., этот же вариант представлен в «Мирах братьев Стругацких» и, несколько дополненный, в собрании сочинений «Сталкера». Второй вариант публиковался в двухтомнике и трехтомнике АБС (М.: «Моск. рабочий», 1989, 1990), в издании Ленинградского отделения «Художественной литературы» (1990, отдельной книгой), в издании «Молодой гвардии"(1991; с ЗМЛДКС) и др., этот же вариант был опубликован в собрании сочинений издательства «Текст».

Приведем лишь несколько примеров фактических разночтений в разных изданиях (многие были перечислены выше, в разделе «Чистовики»).

Придя домой после отражения павианов, Воронин с наслаждением сдирает с себя одежду и бросает ее: в одном варианте —

«в ящик с грязным барахлом», во втором — «в мусорное ведро». Причем во втором варианте, когда Андрей моет посуду, есть дополнение: «…грязный комбинезон и грязное белье в ведре скрылись под слоем гнилых объедков…»

Когда Воронин, идя в мэрию, сталкивается с представителями добровольной милиции, один из них цитирует в спину уходящему Воронину известный стишок («Жасмин — хорошенький цветочек!..»). Во втором варианте приводится и вторая его строчка: «Он пахнет очень хорошо…»

И отсутствуют во втором варианте интересные уточнения. Во втором варианте: «Он вдруг вспомнил, как брат рассказывал ему когда-то, что на Дальнем Востоке относятся к корейцам в точности так же, как в Европе относятся к евреям». Более полно в первом варианте: «Он вдруг вспомнил, как брат рассказывал ему когда-то, что на Дальнем Востоке все народы, а особенно японцы, относятся к корейцам в точности так же, как в Европе все народы, а особенно русские и немцы, относятся к евреям». И в этих же изданиях Андрей думает о Паке: «Еврей дальневосточный».