Сергей Барк - Трансформер [СИ]

Как ни странно, но Марк бы, наверное, ничего не сказал, если бы то же самое случилось в присутствии Арсения. Как бы больно, как бы обидно ему не было, он слишком долго жил с мыслью, что его альфа официально занят лучшим омегой в школе. Это была его реальность. Но видеть, как он загибает в туалете не пойми кого и держать дверь…

«Пусть катится на все четыре стороны! Придурок!»

— Я альфа, он омега. Не вижу проблемы. — От безразличия Родиона волосы вставали дыбом.

— Но… но так нельзя! Я не хочу на это смотреть!

— Придется привыкнуть.

— И не собираюсь, — Марк шипел, пока слезы подступали все ближе. — Пусть лучше сдохну трансформером, ненавидимый всеми, но смотреть на это я не стану!

Альфа сузил глаза и шагнул к Марку.

— Объяснись, — привычный требовательный тон, — почему твоя свобода стоит одноразовых давалок? Разве тебе не плевать?

Марка трясло.

Он не может сказать, что они пара. Родион ему никогда не поверит. Наверняка он догадался, что Арсений водит его за нос и потому послал. А если услышит, что какой-то неказистый отброс общества записывается к нему в спутники…

Но смеяться и издеваться над своими чувствами омега не позволит. Слишком остро, слишком больно. Мучаться в одиночестве привычнее. Он не станет свидетелем сексуальных предпочтений своей пары, не имея ни малейшего шанса когда-нибудь раскрыть свои чувства.

Остается только соврать.

— Ты ведешь себя неправильно, то, что ты делаешь, аморально. Ты даже его не знаешь!

Марк сразу же понял, что неосмотрительно начал поучать альфу, но по каменному лицу последнего нельзя было предугадать реакцию.

— Это все, что тебя заботит?

Марк сглотнул, не понимая, к чему ведет Родион:

— Да.

— То есть если я буду трахать того, кого знаю, у тебя не будет претензий? Ник или Арсений подойдут?

Кровь отхлынула от лица, стоило только представить, как сильные руки с коротко постриженными ухоженными ногтями впиваются в слегка загорелую кожу нового друга.

Это было еще хуже. Еще больнее.

Голова начала кружиться. По его же собственной логике выходило, что он должен быть не против, но… Но…

— Я не хочу на это смотреть, — отводя взгляд, ответил Марк, позволяя горькой влаге скатиться по щекам. Было зябко и хотелось обнять самого себя.

— Ты не оставляешь мне выбора. Мне нужен телохранитель.

В душе Марка вспыхнула надежда и он вздернул подбородок, заглядывая в прекрасное лицо.

— Но и от целибата я далек. Если я выполню твое условие, то ты компенсируешь мне потерю собственным телом. Устраивает?

Кажется, Марк что-то недопонял.

— О чем ты?

— Если я не могу трахать кого захочу, потому что ты против случайных связей, значит, ты подставляешь себя по первому требованию и где угодно.

Желудок ухнул вниз.

Плечи напряглись.

Острое покалывание коснулось рук и медленно поползло вверх по телу.

Мертвенная бледность уступала место обжигающему румянцу.

— Ты смеешься надо мной?

— Нет.

— Ты сумасшедший.

— Я практичный. Мне неважно, кого трахать, первого встречного или тебя, но в этом простом удовольствии я не буду себе отказывать.

«Не важно, кого трахать, первого встречного или тебя…»

От слов альфы хотелось умереть, одновременно от счастья и от обиды.

— Разрешаю подумать над компромиссом. А сейчас я хотел бы вернуться в зал. Ты нас задерживаешь…

Оставалось лишь механически переставлять ноги, следуя за прекрасным запахом альфы, казавшимся в тот момент медленно удушающей отравой. Чем больше вдохнешь, тем быстрее сердце остановится от смертоносного эфира. Что же остается?

Прекратить дышать?

Марка трясло мелкой дрожью. Матовый свет, приглушенная музыка увлекали его в глубину холодной безнадеги и собственной никчемности.

Каждый омега мечтает быть желанным, ценным, незаменимым для своей половины. И в какой-то мере его альфа тоже нуждается в нем, только совсем не так, как того требовала природа.

А Родион и вовсе, казалось, являл собой нарушение любых законов здравого мира. Он сам решал, что ему нужно, и получал это любой ценой, плюя на любые нормы морали.

— Ой, простите, — кто-то задел плечо Марка, но незначительный ушиб и толчок не шли ни в какое сравнение с тем, что полыхало в душе, хоть и заставило омегу оторвать взгляд от пола и провести бесцельным блуждающим взором вокруг.

Легкое ощущение прохлады все же коснулось нервных окончаний, позволяя осознать окружающий мир.

Они вышли на широкую крышу, уставленную легкой мебелью в светлых тонах, разделенную редкими стеклянными переходами, увитыми развесистыми растениями, такими же темными, как и ночь, тонувшая в звездах.

Искусственное освещение лишь немного подчеркивало окружающие предметы, позволяя гостям беспрепятственно перемещаться среди импровизированного открытого сада.

Родион стоял впереди, беседуя с кем-то. Мягкая снисходительная улыбка, безразличный взгляд… словно и не было того отвратительно-мерзкого разговора несколько минут назад. Будто он и вовсе не мог произнести тех ужасных фраз, выедающих сердце кислотой у маленького, крошечного омеги, застывшего невидимой статуей у колонны, дополняя безупречную обстановку вечера.

Нет.

«Нет. Лучше я умру. Лучше буду жалеть всю жизнь. Но с ним я не останусь», — принял решение измученный трансформер, тяжело выдохнув и смирившись со своей судьбой.

Мечтать иногда так опасно. Разочарование режет зазубринами напрасных надежд гораздо больнее, чем суровая прямая сталь правды.

Разве он не знал этого?

Разве не поклялся принять свою судьбу такой, какая она есть?

Марк уверенно сделал два шага, намереваясь сообщить альфе о своем решении. Ни одной лишней секунды он больше не пробудет на чужом празднике жизни! С него довольно!

В этот момент, как нельзя кстати, Родион остался один, покинутый очередным гостем, желавшим засвидетельствовать свое почтение наследнику семьи Сокольниковых.

Альфа взглянул на свой опустевший стакан, обвел взглядом немногочисленную толпу желавших, как и он, немного проветриться. Заметил официанта с подносом неподалеку и сделал знак, тот незамедлительно поспешил к альфе.

«Какой огромный», — на задворках сознания промелькнуло замечание по поводу внушительного роста человека в кипенно-белой рубашке.

Родион отдал бокал и не глядя подхватил новый, когда человек в форме неожиданно толкнул его назад.

Наткнувшись на преграду, альфу сильно повело, бокал выпал, звонко лязгнув стекляшкой и, не удержавшись, Родион перевалился через декоративный парапет, мгновенно скрываясь из виду.

Всё действо заняло не более пары секунд, и уже на следующем вдохе Марк рванул что было сил, преодолевая последние метры в единый миг.