Сергей Барк - Трансформер [СИ]

От прошивших тело эмоций, слова прошли мимо ушей, заставляя Антона благоговейно выдохнув и замереть, чувствуя на себе желанное, тяжелое тело.

Кажется, альфа ожидал сопротивления, замерев в ожидании. И Антон хотел, искренне понимал, что должен что-то сказать, сделать… но было так хорошо. А он так устал сопротивляться, и ему, и себе.

— Сдавайся, — тихо выдохнул в загривок альфа, заставляя нутро томительно подобраться.

— Ни за что, — дыхание оставило матовое пятно на глянцевой поверхности.

Адам вжался в оттопыренные ягодицы сильнее, двинул бедрами, давая ощутить всю тяжесть собственного напряжения. Член в ложбинку лег идеально.

Омега не удержал вздох:

— Штаны помнешь.

— Напугал.

Так и не встретив достойного отпора, альфа потерся увереннее, сорвав еще один полузадушенный вздох.

— Калининградцы будут здесь через час, — омега попытался урезонить словом. Мозг еще натужно соображал, когда тело окончательно показало ему средний палец и удобней примостило голову на столешнице.

— Значит, надо спешить.

— Адам, не надо, — слабо ответил омега, не в силах сделать хотя бы что-то.

— Давно надо было. Очень давно, — чужая рука задрала полы пиджака, потянула за рубашку, вытягивая материю из-за пояса.

— И что тебя удерживало? — Антон отчего-то решился задать столько лет мучавший его вопрос. Спина выгнулась сама собой, как только горячая рука легла на поясницу.

Альфа хмыкнул:

— Думаю, сейчас не самое подходящее время…

Омега загипнотизировано следил за чувственными прикосновениями. Чужие ладони поднырнули под него, пуговица вышла из петли, вжикнула молния.

— Скажи, — сердце отчаянно заходилось в груди от новых ощущений. Штаны упали на пол вместе с трусами, рука легла на ягодицу, успокаивающе погладив.

— Ты, кажется, был сильно влюблен в кого-то, и я не стал лезть. Во мне ты видел друга, навязываться не в моих правилах.

Пальцы снова обошли белую кожу и скользнули в ложбинку.

Закусив губу, Антон молчал. Капельки пота выступили на разгоряченном лбу.

— Вот только как ты умудрился остаться девственником, для меня загадка, — два пальца уверенно вошли в анальное отверстие, заставив Антона замычать. Аккуратный член радостно выпрямился по стойке смирно. — Впрочем, этот тупица сам виноват, что упустил тебя. Только меня бесит, что ты до сих пор сохнешь по этому ублюдку.

Пальцы трахали напористо, входя до основания, заставляя омегу упираться в гладкое дерево и сильнее оттопыривать попу, подаваться навстречу.

— Он лучший, — честно простонал омега.

Адам застыл на мгновенье:

— Мне насрать. Твои душевные терзания я засуну тебе туда, где им уже давно стоило бы оказаться.

Пальцы исчезли. Антон почувствовал, как обе ладони легли на бедра, рисуя картину того, что сейчас видит перед собой альфа.

— У тебя было море времени устроить свою жизнь. Ты не справился, мистер Совершенство.

— И что? — еле выдавил Антон, вздрагивая от ощущения упирающегося в растянутую дырочку члена.

— Я забираю тебя себе.

Горячее тело жадного естества прошило насквозь. Антон забился от яркой вспышки боли, говорившей, что его девственность рухнула в тартарары вместе с остатками блокаторов, все еще бродивших до этого момента в крови. Страсть выжгла все.

Не ощущая своего тела, Антон сидел, откинувшись спиной на альфу на одном из удобных офисных стульев, пока узел распирал его изнутри. Руки Адама перехватывали спереди, оглаживая обнаженный торс, касаясь соска.

— Ты сволочь, — прошептал усталый омега. Метка жгла открытой раной, пока альфа лениво зализывал собственную печать, утверждавшую право на тело секретаря.

— Много болтаешь.

Антон хмыкнул, еле улыбнувшись.

— Еще претензии есть? — беззлобно поинтересовался он у наглого начальника.

— Да. Прекрати менять оттенки моих галстуков.

Смысл слов не сразу добрался до утопленного кайфом мозга. Антон дернулся, но хватка альфы была крепкой.

— Все хорошо, — прошептал тот на ушко.

— Как давно ты знаешь? — с трудом подавляя волнение, спросил Антон.

— Вытряс правду из нашего друга.

— Марка? — не поверил омега. Лучший друг выдал его после того, как сам же избавил от участи трансформера?!

— Да.

— Не верю, — слезы звонко задребезжали в раненом голосе.

— Тихо, — Адам обнял его крепче. — Он согласился рассказать мне все, когда я озвучил ему свои намерения взять тебя на работу и…

— И?

— И сделать своим, если в течение трех лет ты не выберешь кого-нибудь другого.

— И как, интересно, я должен был это сделать, если ты отпугиваешь любого, кто смеет ко мне приблизиться на расстояние выстрела.

— Изложите свои претензии в письменной форме. Я обещаю рассмотреть в течение пяти рабочих дней.

— Я увольняюсь.

— Размечтался, — зубы ухватили за мочку, заставив омегу умолкнуть на время.

— Кирилл ведь не сам не пришел сегодня на работу, — спросил омега спустя пару минут, имея в виду секретаря на замену.

— Не понимаю, к чему ты клонишь, — слишком безразлично ответил потерявший совесть босс. — К тому же, я предлагал тебе уйти домой.

— Совесть взыграла?

— Скорее минутное помутнение.

За дверями послышался шум.

— Калининградцы, — констатировал Антон…

nemechtatel

Римма Казакова.

Байрон, «Корсар»