Сергей Барк - Трансформер [СИ]

За что их-то наказывать? Наверное, все же жизнь была чередой случайностей и ему просто не повезло.

Марк вспомнил, как маленьким он впервые проявил свой талант.

Отдыхая у дедушек в деревне, больше всего ему нравилось наблюдать, как готовит престарелый омега. Когда солнце жарило словно раскаленная сковорода, дедушка суетился в летней кухне, готовя обед для многочисленного семейства. Огромных размеров кастрюля, красная в горошек, бурлила на огне, испуская тяжелый мясной пар будущего супа.

Маленький Марк вытянулся на высокой деревянной лавке и в полудреме наблюдал за стараниями деда, убаюканный размеренной суетой.

— Дед, а дед?

— Чего тебе, маленький? — не оборачиваясь, спросил Сергей Никитич.

— А какой твой любимый цвет?

— Цвет… ну, зеленый.

— Как травка?

— Как травка, маленький.

— А… значит, теперь тебе кастрюля больше нравится?

— Ты о чем?

— О кастрюле. Теперь она красивее?

Дед чуть растерянно огляделся. И как только его взгляд переместился на печку, где готовился суп, Сергей Никитич ахнул и уронил поварёшку.

Кастрюля была зеленая как травка весной, в желтый горошек…

С тех пор на него стали косо смотреть. Родные со временем смирились, и все же часто чувствовалась неловкость, когда неожиданно всплывал постыдный факт о внуке или сыне, все вокруг смущались и переводили разговор в другое, более безопасное русло.

Сначала Марк не понимал, что такого страшного в том, что предметы вокруг него меняются. Но чем старше он становился, тем четче осознавал весь ужас своего дара.

А когда понял, что помимо наличия необычных способностей он еще и невероятно силен, то и вовсе испугался, и с тех пор как будто ожидал катастрофу, неясно мерещащуюся на горизонте. И день настал.

Подойдя к школе, когда утренний сумрак еще окутывал прозрачной невесомой синевой все вокруг, а осенняя прохлада морозила дыхание, Марк не нашел каких-либо следов присутствия посторонних людей. А значит, их следовало ожидать позже.

Омега никогда не видел и не слышал, как забирают в заключение таких как он, поэтому решил просто подождать в просторном холле, не решаясь идти дальше с пугающими распросами.

Вахтер-бета преклонного возраста не обратил на него никакого внимания, позволив тихонько сидеть на лавочке.

Время шло, и широкое низкое помещение заполнялось галдящими учениками, достигнув апогея за пять минут до начала урока. Затем всех как будто ветром сдуло, и звонок разрывался пустующим эхом о плитку стен.

Одним из последних вошел Родион и, не заметив омегу притаившегося в самом углу у стены, который вжался в нее еще плотнее, добившись почти идеальной гладкости поверхности, прошел на урок.

— Эй, — окликнул бета, — ты чего на урок не идешь?

Марк не знал, что сказать.

— Оглох, что ли?

— Что вы шумите, Петр Вячеславович? — директор школы, низенький, раздавшийся в талии альфа как раз вошел в коридор, укоризненно уставившись на вахтера.

— Так это, Максим Александрович, Белецкий на урок не идет.

Услышав неприятную фамилию трансформера, директор нахмурился и не преминул немедленно отыскать взглядом виноватого:

— Прогуливаешь, Белецкий?

Марк подскочил, сжимая перед собой тяжелый рюкзак и, застучав зубами, попытался ответить:

— Не-е-ет.

— А что тогда?

— Он раньше всех пришел, да так и сидит, — вставил свои пять копеек бета.

— Что случилось, Белецкий? — сдержано спросил темноглазый альфа, хотя одинокая нотка недовольства тем, что его задерживают, все же вырвалась на свободу.

— Я… я не могу. — От волнения на ресницах повисли тяжелые слезы. Он не плакал вчера, не плакал утром, но пережитый стресс наконец переполнил чашу и омега, не сдерживаясь, разрыдался.

Директор скривился:

— Иди за мной, — и, дождавшись пока Марк медленно побредет к его кабинету, последовал за ним.

Через двадцать минут, когда директор выслушал невероятный рассказ из уст ненормального трансформера, он немедленно поднял трубку и обратился к секретарю:

— Вызовите ко мне Родиона Сокольникова и Арсения Федорова.

Согласный хрип отключился через секунду, и пока Марк продолжал вытирать сопли салфетками из коробочки, которую поспешил подставить альфа, как только они вошли в кабинет, в комнату постучали.

— Войдите.

Родион Сокольников вошел в кабинет, прикрыв за собой дверь. Марк заметил, как безразличный взгляд альфы мазнул по его лицу и остановился на упитанной физиономии Максима Александровича.

— Проходите, Родион, присаживайтесь. Подождем Арсения.

— Спасибо, я постою, — бросил альфа и остался стоять напротив директорского стола глядя на директора сверху вниз. От последнего не укрылось данное обстоятельство, но недовольно поджав губы, ему оставалось только пробурчать:

— Что ж, как хотите.

— Арсения мы вряд ли дождемся, сегодня его нет в школе.

— По какой причине?

— Понятия не имею, — монотонно ответил Родион, и ни одна мышца не дернулась на его лице, словно он предвидел вопрос заранее.

— Вот этот молодой человек утверждает, что вчера нарушил закон, запрещающий трансформеру использовать силу, — директор перевел взгляд на вжавшегося в стул Марка, не смевшего поднять глаз ни на одного, ни на другого. От застившей глаза пелены слез он плохо различал, что происходит вокруг.

— Поздравляю. При чем здесь я? — без интереса спросил Родион, уставившись немигающим взглядом на директора.

— По его словам, именно вы имеете к этому прямое отношение.

Родион молчал, заставляя директора продолжить:

— Он объяснил некоторые обстоятельства, из которых следует, что вы и Арсений Федоров явились свидетелями и, более того, невольными участниками вчерашних вопиющих событий, которые требуют самых тщательных разбирательств.

Родион все также молчал, и лицо директора стало наливаться от злости.

— Необходимо составить отчет и пригласить компетентных людей. Честно говоря, я вообще не понимаю, почему вы и Арсений первым делом не позвонили куда следует еще вчера и не рассказали о том, что произошло! — закончил тучный альфа на высокой, звенящей от возмущения ноте.

— А что произошло?

Марк впервые поднял лицо и, вытерев рукавом слезы, заметил, как на физиономии Максима Александровича проявилось недоумение.

— То есть как, что произошло? Вы хотите сказать, что не понимаете о чем идет речь?!

— Верно.

Налив из графина воды, Максим Александрович разом осушил стакан.

— Вчера, около двух по полудню, Марк Белецкий материализовал препятствие посреди дороги за школой, спровоцировав аварию и, возможно, явился причиной смерти или увечий человека!

— Я… — начал было омега, и альфы одновременно перевели на всхлипнувшее создание непонимающие взгляды, будто и вовсе забыли о его присутствии. Вмиг стушевавшись, омега снова потянулся к салфеткам, пытаясь опередить очередной поток неконтролируемых слез.