Ярче Тысячи Солнц - Алекс [СИ]

Взяв Мэйда за руку, я вывел его наружу и сразу потащил к кормушкам. Не знаю, как Мэйд, а я голоден, как собака.

Люди, что во время буйства ррасков разбежались и попрятались по углам, сейчас вставали и шли к нам. Останавливаясь на некотором расстоянии, они мрачно смотрели на Мэйда. Причём если Хорёк и сотоварищи смотрели больше похотливо и многообещающе, то из лагеря «зверюшек» глядели гораздо злей. Я думал, главная опасность грозит от ррасков? Не-ет… Люди — вот главная опасность. Сейчас, пока Рекса бдит, они не решатся напасть на нас. Но я уже убедился, что рраски тут не всегда. Их куда-то забирают. И тогда что? Придётся драться? Против всех?!

Рыжий Саня, когда я проходил мимо, демонстративно сплюнул на песок.

— Чего они так? Что я им сделал? — шёпотом спросил Мэйд, когда я приволок его к кормушке.

— А ты подумай. Вспомни, как ты со мной обращался. Многие пережили и гораздо худшее.

Мэйд поник и прижал уши к голове. А я всучил ему большую креветку и положил руку на плечо.

— Только себя не вини. Уж в этом-то ты точно не виноват. Просто они обозлились на всех. Пойдём. Мы должны успеть выспаться прежде, чем заберут ррасков.

Я привёл его на своё старое место, где песок был без камушков, и мы улеглись, обнявшись. Тут же примчалась Рекса и плюхнулась рядом, а за ней и остальные. Никаких попыток сожрать Мэйда они не предпринимали, больше их пугало соседство Рексы. Они поглядывали на неё с опаской, попискивали, но, в конце концов, все улеглись плотной группой.

С утра пораньше меня разбудил ор Хорька.

— Эй! Рампунцель. Вы живые там с кисой?

Проснувшись, мы с Мэйдом выглянули из-за ррасков. Хорёк стоял в отдалении, не решаясь приблизиться.

— Чего тебе, болезный? — недовольно откликнулся я.

Гадость какую-нибудь опять скажет. Чего от Хорька ещё ожидать?

— Лучше отдай нам киску по-хорошему. Тогда он выживет. Ты же понимаешь, что зверюшки его убьют?

— А больше вам ничего не завернуть?

— Ну-у-у. Можешь прийти с ним. Мы тебя сильно не обидим. Будем добрыми и ласковыми. Опять же котику твоему меньше достанется.

Так они что, «зверюшек» тут к сексу принуждают? Красота просто! Презирают их за то, что пережили насилие, но сами насильники, по сути. Выверт человеческой логики — такая сложная загибулина… Хотя почему-то такое происходит во всех тюрьмах, по всему миру. Одно и то же. Стыдно признавать, но, похоже, такова наша природа.

— Знаешь что, Хорёк, свалил бы ты отсюда лучше по-тихому. Все мои враги мертвы, не становись в их ряды, они расстрельные, — серьёзно предупредил я.

— Ну смотри, Рампунцель, я хотел по-хорошему, — не расстроился Хорёк моим отказом.

Я сполз с рраска, сев на песок, а Мэйд обнял меня со спины и положил подбородок на плечо.

— Если надо, я тоже буду драться!

Да уж, лягается он хорошо, конечно, но как боец… Я потрогал его пальцы, ощупывая когти. Нехт. Обстриг. Мешают они некам в повседневной жизни. Попробуй с таким маникюром писать или… да даже телефоном пользоваться не удобно. Но сейчас они бы были кстати.

— Если они посмеют нас тронуть, клянусь, я прикажу рраскам их сожрать! — зло сказал я.

И я сделаю это. Смогу убить людей. Я не злой и добрый, но прощать мне сложно. Я Мэйда-то долго не мог простить, при том, что у его поступках были свои логичные причины. А этих… Которые осознают, что делают…

— Почему бы нам просто не пригрозить им?

— Не поверят. Они слишком привыкли жить среди ррасков. Но можно попробовать. Всё равно, когда ррасков нет, они чувствуют себя безнаказанными…

Куда уходят рраски? В этот раз я наблюдал за процессом. С громким лязгом по всей стене открылись заслонки, и все рраски, подорвавшись, рванули туда. Едва слышное чавканье говорило о том, что они что-то едят. Хорёк, как выяснилось, всё ещё стоял неподалёку, только ещё его компашка подтянулась и, улыбаясь, смотрел на нас.

Что они хотели сделать, я так и не узнал. Что-то вжикнуло, Мэйд вскрикнул, подпрыгнув от неожиданности, и я не удивился, когда мне в руку воткнулся дротик. Интересно, каким образом они выносят нас из вольера? Хотя, когда ррасков нет, пустоглазые спокойно могут зайти. «Что голые люди против неков в скафандрах сделают?» — думал я, укладываясь на песок.

Очнулся в знакомой уже до тошноты клетке. Интересно, им самим не надоело нас туда-сюда дёргать? Оставили бы тут сразу и не было бы проблем. Или это тоже часть эксперимента?

Мэйд очнулся раньше меня. И сейчас пытался поджечь взглядом знакомого сиама в халате, что стоял на некотором отдалении от клетки и смотрел на нас. Мой куратор, как он себя назвал. Сиам оказался пожароустойчивым. Похоже, пока я валялся в отключке, они успели поговорить о чём-то, но спрашивать я не стал.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил у меня куратор.

— Как подопытный кролик, — мрачно ответил я.

— Это такие зверюшки в вашем мире, над которыми проводят опыты? Знаю, знаю… — усмехнулся куратор под маской.

Я промолчал. Всё-то он знает.

— Какой-то ты сегодня грустный. Ну ничего, сейчас взбодришься, — продолжил куратор. — Ладно, ребят, в лабораторию их, — помахал он рукой.

В помещении никого, кроме него, не было, но манипулятор заработал, подхватывая нашу клетку. Значит, тут стоят камеры. Вот чёрт, всё, что мы тут говорили и делали, они слышали и видели. Да и пусть, планов побега мы, вроде, не обсуждали. Вот только про то, что Арис, кажись, сбежал, говорить, конечно, не следовало…

Куратор, не спеша, шёл за клеткой следом, а клетка приехала в знакомую лабораторию, где проходили эксперименты с порталами.

Что?! Ох, чёрт, они же не собираются… Мэйд-то тут зачем?

Но, когда клетка встала на место, манипуляторы продели в клетку сетку мобильного портала. Только расположили её не поперёк клетки, а под потолком. Стало ясно, что собираются…

Я ухватился за прутья решётки и заорал:

— Э-э-э-эй! Вы что делаете?! Уберите Мэйда отсюда!

— Мэйд будет принимать участие в этом эксперименте, — спокойно сказал куратор. — Он, я погляжу, очень дорог тебе. Ты его любишь?

Они решили убить его? Просто убить? Хотя нет, не просто, а страшно, на самом деле, когда твоё тело в течение нескольких минут распадается на составляющие — это страшная смерть. Мэйд сидел весь бледный, в какой-то прострации, а я начал дёргать решётку. Я был в панике.

— Не делайте этого, зачем вам это? Зачем? Какой же это эксперимент, если он просто умрёт?! Это же просто убийство!

— Ну, зато нет тела — нет улики.

Ах, вот оно что… Всё казалось каким-то нереальным. Что это не со мной, не с нами происходит. Одного котика я уже потерял. И сейчас опять. Но тогда всё произошло быстро, и я не сразу понял, а теперь… Это похоже на какой-то бред, на кошмар, от которого я никак не могу очнуться.