Генри Каттнер - Нечеловеческий мир

Он засветился еще ярче.

- Самое время поесть, - резко сказал Гастингс. - В космосе метаболизм интенсивнее. Мы не можем позволить себе пропускать обед.

- Я выхожу наружу, - помотал головой О’Брайен.

Но Арнсен поддержал пилота.

- Мы уже здесь. Ты можешь подождать еще часок. Я тоже проголодался.

На камбузе они открыли саморазогревающиеся банки и быстренько проглотили горячую еду. Корабль внезапно стал казаться тюрьмой. Даже Гастингса постепенно охватила жажда поскорее узнать, что ждет их снаружи.

- Мы много раз пролетели над астероидом, - с сомнением сказал он. - Здесь нет ничего, мистер О’Брайен. Мы же видели это.

Но О’Брайен поспешил обратно в рубку управления.

Скафандры были громоздкими даже при таком небольшом тяготении. Гастинг проверил кислородные баллоны. Утечка была бы фатальной в здешнем безвоздушном мире.

И, НАКОНЕЦ, они вышли из люка. Арнсен почувствовал, как предчувствие неведомого сжало ему сердце. Дыхание в шлеме звучало громко и резко. Автоматически поляризующееся стекло шлема защищало от ослепительных солнечных лучей, но не от зрелища ужасающе безжизненной сцены.

Мир, в котором никогда не было жизни, казался более ужасным, чем Йотунхейм [10] Йотунхейм в скандинавской мифологии — один из девяти миров, земля, населённая великанами-ётунами (прим. перев.) , где жили Ледяные Великаны. Тяжелые ботинки Арнсена ступали по голой поверхности. Здесь не было ни пыли, ни снега, ни малейших признаков эрозии, поскольку тут никогда не было атмосферы.

Кристалл в руке О’Брайена горел молочный светом, исхудавшее лицо было измучено нетерпением. Глядя на друга, Арнсен почувствовал вдруг ужасный гнев на демона, который поработил такого славного прежде парня.

Но он ничего не мог сделать, только идти за ним следом и ждать. Рука сама собой дотронулась до увесистой дубинки на поясе.

Арнсен смотрел, как постепенно угасает надежда в глазах О’Брайена, и нехотя произнес:

- Мы видим только поверхность, Дуг. А вот внизу...

- Верно, - воскликнул О’Брайен. - Возможно, где-то есть вход в подземелье. Однако, я уже не уверен... Мы могли опоздать на целые тысячелетия, Стив. - Его взгляд снова вонзился в кристалл.

А кристалл торжествующе пульсировал. Из него радостно извергалось бледное пламя. Он был живой, теперь Арнсен в этом не сомневался. Живой и счастливый, что снова оказался дома.

Они опоздали? Но не было ни малейших следов артефактов на этом безжизненном астероиде. Казалось, все однообразие космоса сконцентрировалось в этом мирке без названия, по которому брели три человека.

Наконец, они вернулись в корабль.

Наступила короткая ночь этого крошечного мирка. Исчезла пылающая корона Солнца, на ужасающе черное небо выскочили звезды, больше напоминающие твердые драгоценные камни. Небо засверкало холодными огнями.

Безжизненный, чужой, странный мир на самом краю пропасти Неведомого.

Наконец, они уснули. Повышенный метаболизм требовал восстановления сил.

Несколько часов спустя Арнсен проснулся. Сев на койке, он первым делом подумал о том, что его разбудило. Выспавшимся он себя не чувствовал. И не мог даже сказать, видел ли какие-нибудь сны.

Напротив иллюминатора, на фоне сверкающих звезд, он увидел голову и плечи человека, большие, гротескно искаженные.

Они тут же исчезли, а перед глазами Арнсена все закрутилось в ведьмовской пляске. Синие, желтые, аметистовые цвета, все оттенки спектра и еще много других цветов, не имеющих названия, не существующих в знакомом человеку мире, плясали колдовскую сарабанду там, в безвоздушной темноте за стеклом иллюминатора.

И темнота поглотила Арнсена. Он заснул...

СОЗНАНИЕ ВОЗВРАЩАЛОСЬ медленно. Голова разламывалась, язык казался толстым и распухшим. Несколько секунд он мысленно ругался, пытаясь что-то припомнить.

Сон? Арнсен снова выругался, скинул с себя одеяло и встал с койки.

О’Брайена не было. Текс Гастингс тоже ушел. Два скафандра исчезли со стоек.

Лицо Арнсена скривилось, точно от боли. Теперь он понял, что было не так в его ночном видении. Человек, которого он мельком увидел на фоне иллюминатора, был не внутри корабля, а снаружи . Дуг? Или Гастингс? Это не имело значения. Ушли они оба. Он остался один на один с таинственным миром.

Арнсен проглотил сразу чуть ли не горсть таблеток кофеина, чтобы прояснилось в голове, потом снял со стойки скафандр. Уже надев его, он понял, что в иллюминатор льется солнечный свет.

Скоро он был готов, вышел из корабля, залез на него и осмотрелся. Кругом до самого близкого горизонта, были лишь пятна солнца и тени. И ничего иного.

На твердой, как железо, поверхности следов не оставалось. Пришлось искать просто наугад. Он спрыгнул с вершины корабля на землю - при низком тяготении были доступны еще и не такие подвиги. Затем, стискивая дубинку, направился к самой высокой вершине, видной отсюда.

И ничего не нашел.

Хуже всего было угнетающее его ужасное одиночество. Арнсен слишком уж близко находился к краю Солнечной системы и окружавшей ее таинственной Неизвестности. И был он единственным живым существом в месте, которое и предназначено-то не было для человека. Ужасное однообразие астероида вонзалось в его голову, точно острый нож, пронзая неистовым холодом. В поисках не было никакого облегчения. Далекое Солнце с ясно видимой короной было слишком маленьким отсюда. Кроме него, небо было полно звезд, не мерцающих, как на Земле, а сияющих с дикой яростью, вечных и неустанных. В освещенных солнцем местах его жгло сквозь скафандр, в тени он дрожал от холода.

Но все же, чувствуя лишь тошноту и ненависть, искал то неизвестное, что забрало его Дуга.

Парень был поэтом, мечтателем, дураком, а потому простой жертвой для ужаса, который где-то таился на астероиде.

Исчерпав все силы, Арнсен пошел к кораблю. Воздух в скафандре кончался, а он так и не нашел ни единого следа Дуга или Гастингса. Он машинально шел к кораблю...

Корабль оказался дальше, чем он думал. Наконец, Арнсен увидел его у высокого сталактита, сияющего в солнечном свете, и ускорил шаг. Ну, почему он не подумал взять с собой запасные баллоны с кислородом?

Фиксатор люка скользил под его неуклюжими в толстой перчатке скафандра пальцами. Наконец, люк распахнулся. Арнсен прошел через воздушный шлюз, поднял стекло своего шлема и с наслаждением вдохнул свежий воздух. Кислородные баллоны стояли в специальной стойке рядом. Он сменил баллоны на спине и проглотил еще несколько таблеток кофеина.

Наверное, какой-то инстинкт заставил его обернуться и глянуть в иллюминатор. Снаружи, примерно в четверти мили от корабля, брела, шатаясь, фигура в скафандре...

Сердце Арнсена бешено заколотилось. Одним движением он застегнул скафандр, опустил стекло шлема и выскочил в шлюз. Ему показалось, что прошла вечность, прежде чем он очутился снаружи и запрыгал, напрягая все силы, к человеку, который упал и беспомощно лежал, ярко освещенный Солнцем. Кто это? Дуг? Гастингс?