Генри Каттнер - Нечеловеческий мир

- Откуда она знает, что мы идем за ней? - вглядываясь в отдаленно стоящий дом, спросил Фергюсон.

- Откуда ты знаешь, когда ударяешься обо что-то ногой? - проворчал Кэрнс. - Долина... девушка - ее часть. Я помню! - Его голос изменился. - Она может призывать зверей откуда угодно. Ближе к этому месту - здесь - она может разговаривать с деревьями и лианами. А в долине...

Доктор бросил на Фергюсона странный, слепой взгляд и пошел по дорожке, не закончив предложение.

Фергюсон последовал за ним, размышляя о мутациях. Ученый Джеклин, работая с силами слишком огромными, чтобы их можно было удержать под контролем, высвободил неизвестное излучение, которое, наверное, пронизало джунгли, как тепловые волны, ударяясь в окружающие холмы и отражаясь обратно, пока вся долина не пропиталась силой, способной свести зародышевую плазму с протопанных временем путей и создать... что? Что угодно. Все, что угодно. Разумные лианы... или... или растения-животные!

Что стало с Джеклином, его женой и индейцами? Жесткое излучение способно убивать. Может, ребенок, девочка, выросшая в середине пылающего котла неуловимых волн, стала единственным выжившим человеком? И, если это правда, какие невероятные изменения произошли с ней благодаря этим силам? Не только с виду - ее волосы, глаза и кожа цвета слоновой кости были весьма странными - но внутри, в сознании и Бог знает, где еще?

Небольшое животное спрыгнуло с дерева и прошмыгнуло вперед по тропе, странным образом ничего не боясь.

Оно выглядело, как белка, хотя, когда ветер взъерошил его коричневую шубку, под шерстью показалась зеленоватая шкура.

Сэмпсон, который был ближе всего к краю дорожки, выхватил револьвер и мгновенно выстрелил в маленького зверька.

- Свежее мясо, - коротко сказал он.

Пуля попала зеленоватому существу в верхнюю часть тела. По инерции оно перелетело через голову и прокатилось по тропе.

Затем - глаза Фергюсона выкатились - животное поднялось, тряхнуло хвостом и побежало дальше, не обращая никакого внимания на людей, оставшихся позади. Ошарашенные, они остановились и увидели, как создание бросилось на лиану, кольцами идущую через дорогу. Сверкнули острые зубки. Зверек прогрыз верхний слой лианы, и брызнул густой молочный сок. Белка стала жадно пить.

Лиана судорожно изогнулась, и из маскирующего подлеска вырвалось толстое кольцо, схватившее белку зеленой, змеиной хваткой. Наступила минута яростной драки. Когда она закончилась, лиана лежала ленивыми, победными кольцами вокруг животного, а ветка с цветками в форме чашек ползла вперед, чтобы присосаться к пушистому телу.

Люди осторожно подошли ближе. Лиана немного пошевелилась, но на этом все кончилось. Сверкнуло мачете. Фергюсон нагнулся. По его позвоночнику пробежала дрожь, но он заставил себя дотронуться до шкуры зверька.

И отпрыгнул, ловя ртом воздух. Разумеется, это было невозможно!

Пэрри уставился на него.

- В чем дело?

- Трава, - нервно сказал Фергюсон. - Клянусь, это трава - не мех.

КЭРНС НЕВЕСЕЛО рассмеялся.

- Я вспомнил, - сказал он. - Видите хвост существа? Это тоже не мех, а папоротник. Или выглядит и наощупь такой же, как большой пучок папоротника, каким-то образом адаптировавшийся к такому существованию. Во всяком случае, это не белка. Даже не животное. Это словно перекати-поле, эволюционировавшее через несколько миллионов лет. Растение, питающееся соком других растений... когда ему везет. Неудивительно, что пуля ничего ему не сделала! У него нет нервной системы. Бог знает, как оно вообще устроено.

- Давайте, пойдем к домику, - мрачно предложил Фергюсон.

Окруженное деревьями строение в конце пути казалось очень тихим. Домик был каменный, как они увидели, когда подошли ближе. Столбы из белого камня поддерживали крошечный портик, а стены представляли собой мощные каменные плиты. Самым странным во внешнем виде дома были искусные резные листья, усики и цветки, оплетающие столбы и украшающие стены и оконные рамы тонкими каменными узорами.

- Индейская работа? - спросил Пэрри. - Резьба, я имею ввиду?

Кэрнс грубо усмехнулся и что-то пнул.

- Смотри, - сказал он. - Вот еще... резьба!

Его ботинок снова нанес удар земле.

Через тропинку шла длинная гирлянда каменных цветов. Кэрнс потоптался по ней и отпнул расколовшиеся обломки в сторону.

- Оно растет , - пробормотал он.

- Растет?- переспросил Фергюсон. - Нет... это же камень.

- Знаю. Камень мутировал в растение, или, может быть, растение в камень. Но оно точно растет. Мы с Грутом...

Он внезапно прервался и стал вглядываться в одну точку. Фергюсон посмотрел туда же и почувствовал в груди удушающую тесноту. На это не было настоящей причины. И это был не совсем страх.

Потому что в двери дома, под аркой каменных цветов стояла девушка и пристально смотрела на них яркими черными глазами.

ЕЕ ВЗГЛЯД был удивительно пустым. Она видела их, но на деревья и тропу она смотрела с такой же безразличной неохотой. И тут, в своем жилище, она... изменилась, едва заметно увеличились ее странности, которое Фергюсон почувствовал с первого взгляда.

Волнистые серебристые волосы превратились на солнечном свете в белый огонь. Поза изменилась, словно ее мышцы могли течь, как вода. Фергюсону пришел на ум ягуар, расхаживающий по клетке, и та же кошка, но уже в естественной среде обитания. Тут определенно было такое же различие, хотя девушка ничуть не походила на кошку.

Легкость - вот качество, которое наблюдал сейчас Фергюсон. Абсолютная, безмятежная самоуверенность, не нарушаемая мелкими неврозами, которые атакуют как цивилизованных, так и не цивилизованных людей. Это могло быть выражением лица богини, неуязвимой богини, обладающей мощью самого Юпитера.

Она была не Цирцея - нет. Поскольку эту девушку не заботили люди. Она бы поленилась превращать человека в свинью. Когда эти холодные, спокойные черные глаза встретились со взглядом Фергюсона, он подумал о том, что девушка даже не считает его человеком или даже то, что они, вообще, принадлежат одному виду. Она и не принадлежала к тому же виду, что и он. Ни один человек не может находиться в единении с лесом и самой землей, в уверенном единстве, молча, но отчетливо висевшем в мертвом тихом воздухе.

Это был дом богини.

Кэрнс медленно двинулся вперед, его лицо было таким же белым, как и лицо девушки. Она посмотрела на него так, словно он был похожим на белку существом, быстро бегущим на зеленых, бесчувственных лапках. Девушка неторопливо вышла из двери, ее руки скользнули по дверным косякам, будто погладили оплетенные камнем колонны, и Фергюсон безумно подумал, что дом почувствовал ее прикосновение и ответил.