Саад Хоссейн - Гуркха и Владыка Вторника

– Как бы мне ни нравилась наша игра, должна попросить вас сдаться, – сказала полковница Шакия, ее голос эхом разносился по площадке. – Дверь непробиваема даже для вас, Первый Селюк. По сути дела, вы в металлическом ящике. Карма проанализировала ваши возможности и подготовила множество разнообразных дронов, чьи атаки на данный момент имеют шестьдесят восемь процентов вероятности проникновения сквозь вашу защиту. Эти проценты поднимутся, когда мы продолжим тестирование. Под конец вы падете, джинн или не джинн.

Мелек Ахмар оскалился. Наконец достойный противник.

– Ссать я хотел на ваши шестьдесят восемь процентов. Я джинн-король Мелек Ахмар, Один из Семи. Вы проанализировали лишь каплю моей силы. Я могу обратить в прах весь этот город.

– В таком случае мы в тупике, – ответила полковница Шакия. – Карма подготовилась даже к подобной возможности. Если будет высвобожден полный потенциал вашей силы, я авторизирована использовать Кью-бомбу. Я не способна объяснить конкретную физику, но ее основная функция – сбросить все квантовые состояния в радиусе действия, по сути преобразовывая территорию в первичный бульон. Меня уверили, что даже ваш так называемый «эффект искажения», возможно опирающийся на экзотическое поле небарионного типа – даже он может быть разрушен, хотя нам не хватает данных, чтобы провести точную симуляцию. Сейчас Карма исходит из того, что ваше поле должно быть наложением призрачной вселенной, предыдущей итерации нынешнего мира, печальный пережиток, что отчасти делает вас призраками, реликтами мертвого, отдаленного прошлого. Я отвлеклась. Ваш выбор ясен. Либо покиньте город, либо мы все умрем очень необычной смертью. Честно говоря, мне все это наскучило, так что умоляю вас – решайте быстрей.

– Наскучило? – взревел Мелек Ахмар. – Наскучило?!

– Или третий вариант, – подмигнул Гурунг. – Мы открываем дверь.

Он приложил ладонь к двери, пробормотал заклинание и как по сезам откройся металлические плиты разъехались в стороны.

Гамилькар Панде пребывал в полудреме, развалившись на ужасно дорогом диване в святая святых Додже, ноги на журнальном столике из красного дерева и по большей части игнорировал кошки-мышки боя дронов против джиннов. Ранее аскетичную комнату торопливо превратили в командный центр, атмосфера внутри была напряженной и тревожной. Старик сидел перед трехмерным голографическим боевым каналом, призывая свои механические войска и отпуская шокированные комментарии по поводу положения дел. Очевидно, отражение атак толстого джинна и маленькой джинны не слишком высоко располагалось в его списке вероятных занятий на этой неделе.

За его спиной сидел затянутый в боевой доспех монгол Кхунбиш с глазами, закрытыми в молчаливой медитации. Он был в некотором роде пацифистом и ему требовалось подобное дзену состояние, чтобы осуществлять насилие любого вида. Полковница Шакия устроилась в командном модуле, подключившись к Карме напрямую, ее голова была упакована в жидкий гелевый шлем, значительно усиливавший ее ментальные рефлексы, позволяя командовать множеством дронов не выжигая эхо чрезмерным потоком данных. Она, разумеется, была единственной, кто делал что-либо полезное, ее тело было покрыто потом, а мышцы подергивались.

Последним обитателем комнаты была Карма, несколько полных уровней ее разума фокусировались на происходящем, пережевывая цифры в противостоянии с полями искажения джиннов, и ее присутствие ощущалось почти физически, призрак, парящий над головами, дарующий странное ощущение безопасности. Бог-Машина была в комнате. Что могло пойти не так?

Так что, когда двери разъехались, они все посмотрели вверх, ошеломленные, кроме Гамилькара Панде, откинувшегося на своем сидении и приветственно улыбавшегося.

– Дверь! – закричал Додже, вытаращившись на выгнутую крышу, где он, предположительно, ожидал увидеть Карму, парящую в эфире. – Гребаная непробиваемая дверь открылась!

– Добрый вечер, Додже, – сказал Гурунг.

Он выступил перед джинном и два старика уставились друг на друга, мужчины, чья общая история привела город к этому безумному мгновению, потенциальному столкновению призрачной вселенной и квантовой аннуляции.

– Что это значит, шериф? – слова Кармы прогремели сверху, словно глас разгневанной богини. – Вы нас предали.

– Я их пригласил, – ответил Гамилькар Панде. – Со всем уважением, Карма, но ты попросила найти другой путь. Честно говоря, нет никакого желания посылать мою возлюбленную Канелию на штурм сада. Мне очень нравится этот сад.

– Спасибо, – РеГи присела в реверансе.

Полковница Шакия издала в своем шлеме придушенный звук, отвергая подобную любовь.

– Кроме того, – продолжил Гамилькар Панде, – оружие, которое ты собираешься использовать, ну, складывается впечатление, что оно может разрушить куда больше, чем одну эту башню. В коконе своего рая, мы считаем, что одиноки в этом мире, но это не так, верно? На планете хватает адских мест. Кто знает, что будет ответом на полное развязывание силы? Эскалация хорошей не бывает, так ведь, Карма? Разве не потому часть тебя дала мне карт-бланш?

– Продолжайте, шериф, – чуть помедлив ответила Карма. Ее тон был ледяным, клиническим.

Гамилькар Панде повернулся к джинну.

– Мелек Ахмар, Владыка Вторника, Красный Король, согласны ли вы на условия, которые…

– Нет, хер там я согласен! – взревел Мелек Ахмар. – Я пришел сюда править! Либо сегодня я сяду на трон, либо я сожгу всё!

– Ваш кармический счет взлетел с безумной скоростью, очень скоро вы сможете купить трон, – заметил Гамилькар Панде с некоторым весельем в голосе. – Хотя желания, которые вы исполняете… ох, не верится, что вы получаете удовольствие…

– Хренов Гурунг заставляет меня заниматься самыми гнусными вещами, принуждает продолжать злодейства. Позволь тебе сказать, шериф, вы, хреновы хомы, придумываете самые смехотворные, ужасные желания, а потом я вынужден взять и исполнить их, а потом все вы, ублюдки, сидите и меня обзываете всяким! Мне это надоело, меня тошнит от этого города, хотел бы я никогда здесь не появляться!

– Я не способна понять вашу стратегию, – субвокализировала Карма Гамилькару. – Первый Селюк выглядит нестабильным. Вы его выводите из равновесия. Он обладает невероятной разрушительной энергией и, вероятно, мозгом имбецила. Вы рискуете нашим выживанием.

– Нашим выживанием? Первостепенным является выживание города. Ты и я городу не синонимичны.

– Ясно.

– Я предохранитель. Ты дала сбой, Карма?

– Вы самонадеяны, шериф. Вы слишком много себе позволяете. Я напрасно вам доверилась.