Саад Хоссейн - Гуркха и Владыка Вторника

– Возможно. В любом случае, я доведу это до конца. Ты согласна?

– В данный момент не вижу вариантов лучше.

– Благородный Марс, – сказал Гамилькар Панде. – Вы истинный и древний король джиннов, один из семи, верно?

– Один из семи, – подтвердил Мелек Ахмар. – Я об этом и говорю. Думаешь, мы, джинны, разбрасываемся королевскими титулами как хомы?

– Разве отправление правосудия не одна из обязанностей короля?

– Так ты и в самом деле признаешь меня королем этих владений? – в глазах Мелека Ахмара зажегся лукавый огонек. – Джинны придерживаются строгих законов и документации, чтоб ты знал. – Он щелкнул пальцами. – РеГи! Я так понимаю, ты хорошо разбираешься в составлении контрактов? Вот этот хом предлагает нам трон…

– Так скажем, вы скорей приглашенный судья, – сказал Гамилькар Панде. – Может, высокий гость? Выдающийся монарх с королевским туром, почтивший нас своей мудростью и знанием законов. Карма и я по этому вопросу единодушны, и мы просим прощения за скудность нашего приветствия.

– Хорошо сказано, шериф, – широко улыбнулся Мелек Ахмар. – Наконец учтивость, приличествующая братьям-королям. Я принимаю твое приглашение. Должен сказать, над приемом гостей вам стоило бы еще поработать.

– Я говорил о правосудии, – сказал Гамилькар Панде. – Я следователь. Возможно, вы соблаговолите выслушать мое дело.

– Правосудие! – выкрикнул Додже. – Шериф правду говорит! Я требую правосудия, Король-джинн! Твой слуга Гурунг преследовал меня годами. Он почти убил меня сорок лет назад, а сейчас вернулся завершить работу! Он одурачил тебя, чтобы ты исполнил его желание, Король Марса. Он привел тебя, чтобы ты меня убил!

Мелек Ахмар сердито посмотрел на Гурунга.

– Гурунг, это правда?

– Несомненно, – ответил Гурунг. Он подкрутил усы и похлопал по своему ножу.

– Ну вот, – сказал Мелек Ахмар. – Мы действительно пришли тебя убить. Шериф, будь так добр, выдай нам его. Может у Гурунга улучшится настроение, если он его зарежет, а мы, наконец, вернемся к закатыванию вечеринок и наслаждению жизнью.

– Он признался в планах убийства! – вклинился Додже. – Мы в городе закона, Король-джинн. Мы ценим человеческую жизнь. Мы ценим справедливость. Таковы законы Кармы. Тебе и твоим псам здесь места нет.

– Да, человеческая жизнь. Законы. Справедливая цена. – Спокойно произнес Гамилькар Панде. – Это действительно идеалы, которыми мы живем. Бхан Гурунг, к сожалению, я не могу выдать вам Додже. Позвольте выступить в его защиту. Помните ли вы, как убили двадцать три мужчины и женщины около сорока лет назад, в очевидной попытке добраться до этого человека, Додже?

– Да, помню, – кивнул Гурунг.

– И тогда же вы пытали и убили его брата?

– Да.

– Зачем?

– Я пытался найти Додже, – ответил Гурунг.

– Мой бедный братик, – всхлипнул Додже.

– Бхан Гурунг, вы почти убили Додже, когда он наконец вернулся домой?

– Да. Я и сам почти умер.

– А затем?

– Меня судила и приговорила к смерти армия. Мой расстрел должен был состоятся в день, которым по удаче стал КД1. Карма объявила общую амнистию, и я был спасен.

– Кто установил дату вашей казни, Гурунг?

– Люди, которые меня судили.

– Кто они?

– Мне не позволено разглашать детали военного суда гражданским, – оглянулся Гурунг.

– Я полковница Шакия, Оборона, здесь я старший по званию офицер, – сказала Канелия Шакия. Ее гелевый шлем уменьшился до капюшона на спинке кресла, оставив тонкую голубую пленку на ее лице, что придавало ей вид выходца из моря. – У меня есть полномочия рассекретить все записи, относящиеся к вашему делу, Гурунг.

– В зале присутствовали четыре генерала и секретарь, – ответил Бхан Гурунг.

– У меня есть имена этих генералов, – сказал Гамилькар Панде. – Один из них особенно интересен. Его брат был спикером в парламенте.

– Ничего необычного, все они были коррумпированы и связаны друг с другом, – сказал Додже. – Старая система. Прогнившая до основания.

– Вас приговорил генерал СК Тхапа?

– Да, я запросил расстрельную команду, – ответил Гурунг. – Он выбрал дату, как глава трибунала.

– Действительно любопытно, что он выбрал именно КД1, – заметил Гамилькар. – Человек вроде него, с хорошими связями, наверняка заранее знал, когда Карма придет к власти. Будто он специально назначил день, в который казнь не могла произойти.

Гурунг выглядел потрясенным. Эта мысль явно никогда не приходила ему в голову.

– Итак, возможно предпринималась попытка сохранить вам жизнь, – продолжал Гамилькар. – Можете сказать почему?

– Не могу, – Гамилькар уставился на Додже.

– На протяжении этого расследования мне не давала покоя одна вещь… Почему? Почему, например, Додже покупал так много собственности перед КД1? Почему Карма выделила ему так много баллов за эту собственность?

– Я не под следствием, шериф! – рявкнул Додже.

– Так много почему. Почему генералы плакали? Почему Тхапа спас жизнь Гурунга? – Гамилькар проигнорировал старика. – Все ясно видели преступление Гурунга. Там нечего было расследовать. Что было неясным – это преступление Додже. Не желая впустую растрачивать огромное доверие Кармы, я решил расследовать именно его.

– Карма! – прорычал Додже. – Я запрашиваю немедленное устранение этого убийцы-негражданина Гурунга! А этот предатель Гамилькар Панде должен быть лишен гражданства и казнен!

– Не сейчас, – сказала Карма.

– Я требую, будь ты проклята! Ты должна служить нам! У меня твои гребаные кармические баллы! Я их обналичиваю, будь ты проклята, делай, как приказано!

– Ваш запрос должен быть отложен, – хладнокровно вмешался Гамилькар Панде. – У нас внешнее критическое положение. Когда кризис будет разрешен, мы всенепременно покоримся вычислениям Кармы.

– Ты лжешь!

– Это допустимое соглашение, шериф, – сказала Карма. – Отметьте, пожалуйста, что экстраординарная свобода действий, предоставленная вам, заканчивается здесь. Рассмотрев это дело, мы обеспечим запрос уважаемого Додже в обмен на его баллы.

– Что? Все мои баллы? – переспросил пораженный Додже.

– Вы запрашиваете смерть двух человек, один из которых мой шериф, – ответила Карма. – Это будет ваш последний запрос.

– Ладно! Пошла ты. Думаешь, я только в этом месте существую? Думаешь, я все яйца сложил в твою гребанную кармическую корзинку? Забирай и убей псов.

– Мы осведомлены обо всем, уважаемый Додже, – сказала Карма.

– Как элегантны твои уравнения, Карма, – сказал Гамилькар. – Ты избавляешься от нас троих одним ударом. Кажется, я подписал собственный приговор. – Он бросил взгляд на Канелию. Она застыла в кресле, ее лицо было непроницаемо. Он искренне надеялся, что она не достанет револьвер, чтобы закончить все прямо сейчас. – Что ж, складывается ощущение, будто мое расследование было бесполезным. Я полагаю, в этом мире все равно не осталось места для людей вроде нас.