Владимир Коростелев - Кратолюция. 1.0.1. Кассумкратия

— Пока кассумкратия — это «заповедник». К сожалению, да. Пока это «заповедник».

— Догадка каждого присутствующего кассумкрата, что он рыл строго под кассумкратию, не оправдывается.

— Тогда он мог и не быть шпионом. Он держал информацию в таких деталях, которая точно не обсуждалась на концентраторе «Яранга», где он преимущественно свидетельствовал.

— Тогда все факты указывают на то, что он свихнулся.

— Убежден, что он-таки успел ценную информацию записать в мозг.

Курсант СВС.[Доспех], а именно в таком зацементированном статусе он сотоварищи оставался, выше только вице-комиссионер, Ромега Панноре заключил:

— Проклятье. Да он ставил сам себе вопросы. И сам на них себе отвечал.

— Проклятье в другом. Там написана голая правда.

— А я не соглашусь с тем, что что-то из произнесенного чипом не имеет отношения к кассумкратии. Все имеет. Все.

— Пожалуй, поддерживаю.

— И я.

— Выражу солидарность.

— Отрекаюсь от ранее высказанных слов.

— Что делать с кибернетическим мозгом?

— Отдать его каждому кассумкрату ЭПТ «Айсджамп». Кассумкратское согласование воль найдет ему применение.

— Хотя чип не нужен.

— Ведь каждый кассумкрат не проповедует кассумкратию.

— Ибо каждый кассумкрат сохраняет ее огонь для желающих присоединиться.

— Только индивидуальным общением, но не книгам и систематизациями в файлах.

Трансляция творившегося у тела Кирисориса была выведена и в аудиторию с Кураном, выразительно смотревшимся блеклостью цвета морской волны своего скафандра на фоне светло-пурпурных доминант.

Минут через двадцать после ее окончания, эхнув, он покинул аудиторию, где его окликнул юноша в черном костюме и белой рубашке, расстегнутой на три пуговицы книзу от ворота, с руками, «растущими» из брючных карманов. На лицо вдовствующего старика наконец-то налезла улыбка — пришелец так походил на его сына, исчезнувшего в бескрайнем вакууме. Но юноша устремил взор в пол, виновато сообщив:

— Куран, я не с добрыми вестями.

Взгляд спереди на 3D-картинку с Кураном и гонцом размывается, и камера Вашего внимания за 7 000 км сломя голову несется к «Яранге-5». Раз поворот, два поворот, маневры меж «Ярангами»… Снижение скорости.

Мы видим баржу, носовые отсеки которой переоборудованы, «обтесаны» под помещение наблюдательного функционирования. Там, в выкрашенной изнутри антидепрессивной белой краской каюте, по-прежнему два человека, по-прежнему переговариваются… Там Велслав издевательски оттягивал оглашение будоражащей новости.

Ростислав вернул себе самообладание и ровным голосом выпытывал:

— Вице-уполномоченный, а еврасы в курсе твоего обнаружения умысла на выдачу тайны?

— Это не такой уж и информационный артефакт. Просто здешним ларчик с ним вручат в самый последний момент… — самодовольно заметил евразийско-терракратский чиновник.

Собеседник, просидевший на ЭПТ «Айсджамп» лучшие годы своей заряженной на прорывы жизни, прозревал, что Велслав с очевидностью раскрепощался для какой-то словесной сенсации. И славянин-терракрат даже не переживал за перехват своих слов дежурившими космографами конкурирующих космоцивов. Рубка Комиссионера славилась благодатным экранированием, о чем всем космоцивам было известно из разведывательных сводок.

Вообще большая часть сот концентраторов ЭПТ «Айсджамп», ее 85 портупей из пластика и металла, активно экранировались. Наслоения всяких полимерных изощрений выглядели по-детски, но позитивного эффекта доставало на дистанции до 20 000 км. А, как тогда и малец держал в уме, на дистанцию ближе чем 30 000 км космографы космических цивилизаций приближаться «стеснялись» (в этот километровый промежуток они и сами нарывались на прощупывание даже самодельной аппаратурой). На дальних же дистанциях разве только что самые последние модели космографов, сходивших со стапелей космических верфей, могли чего-то поделать. Конечно, были и белые пятна, но они были известны, и ступая по ним, кассумкраты даже приучили себя блокировать размышления — вдруг сам с собой разговоришься и выпалишь чего не то.

Ростиславу уже порядком надоели прелюдии, поэтому, слегка приподнявшись на стуле, подкинул гипотезу:

— Только не говори, что Ассамблея «довершает препарации» ко вторжению в «кассум-заповедник».

— Исключено. Ты ж только что глупость сморозил. Ассамблея — это место поболтать, не ассоциированное с прямыми вооруженными действиями. После «3-О» никакого истощения мозгов не хватит дать им хотя бы ненационализированных уборщиков. Более того, дорогой мой. Пять лет как космоцивы разводятся по разным углам многомерного измерения. Пять! Хотя кое-какие формальности остались. Последние Предсигнальные Согласия о стратегических спорных территориях еще редактируются. Представляешь. И успешно. Только искусственные владения под Юпитером — камень преткновения. Вот никак разные космоцивы усредниться не могут.

— И?

И в лучших законах жанра завеса приоткрывается, ушные раковины напрягаются, а глаза ошарашиваются. Сановник сложнейшего геополитического тела, гордо закрывшегося за географического свойства названием «Евразийский Союз», перетирал каждую деталь наворачивающегося разбоя.

Предшествовавшие вылету Велслава на ЭПТ «Айсджамп» три месяца высокие чины и блюстители космических цивилизаций на Созывах мнений Ассамблеи Цивилизационного Межевания в Люмартане (Луна) делили всю механику, металл, пластик около Юпитера. А сочные барельефы, которыми временно окропили немало повидавшие стены усеченно-пирамидального конференц-дворца «Прилив», должны были разжигать желание мыслить и вкладывать силы только в раздел.

Трагические сцены Беловежских соглашений, просыпавшие волшебную пыль стабильности, двузначные в историческом процессе сцены Орландских соглашений о трехстороннем взаимном признании суверенитета на территории бывших США. Из недавнего прошлого — сцены Люмартанских Дебатов о мире на Марсе на самом на потолке. Притом с передергиванием фактов — участники переговоров, как гласят документальные видеокадры, были не в благородных одеждах модного покроя, а в зачуханных боевых скафандрах и робокостюмах.

И в этом самом «Приливе» критериев распила ЭПТ «Айсджамп» на Ассамблее вброшено немало…

Мясники из Организации Хобартского Договора (союза Австралии и Новой Зеландии) сочли возможным попросту «скормить» кассумкратские территории технологически отсталой космической цивилизации, так сказать, лидеру позорного рейтинга. И как-то не склеилось обсуждение… Желающие не выскакивали из своих кресел, выполненных из искусственного выращенных алмазных кубов — короне самодовольства распоясавшихся физиков.