Пол Андерсон - Билл, герой Галактики (Сборник американской фантастики)

Произнося эти слова, жрец пристально смотрел на Меле. А та, с высоко поднятой головой, и не думала отводить взгляд.

— А теперь я объявляю вас мужем и женой!

Хадуэлл заключил Меле в объятья и поцеловал. Радостные крики огласили морской берег. Катага застенчиво улыбался.

— Хочу порадовать тебя, Хадуэлл, — продолжил жрец.

— О? — Хадуэлл с неохотой оторвался от жены.

— Мы тут посовещались и решили, что ты достоин… Абсолюта!

— Я очень тронут!

Жрец махнул рукой. Четверо мужчин подтащили странный агрегат, который он видел лишь издали. Теперь Хадуэлл разглядел, что это платформа размером с большую кровать, вырубленная из черного дерева. Колючки, крюки, заостренные раковины, грозные шипы. Выемки, похожие на чаши, еще не заполненные жидкостью. Еще какие-то приспособления, назначение которых осталось для Хадуэлла загадкой.

— Впервые за шестьсот лет Инструмент покинул святилище, в котором хранился, — возвестил жрец. — С тех пор, как В’ктат, герой-полубог, спас игатийцев от уничтожения. Но его вынесли ради тебя, Хадуэлл.

— О, я недостоин, — потупился тот.

Скромность Хадуэлла произвела самое благоприятное впечатление.

— Поверь мне, — с жаром возразил Лэг, — ты достоин. Согласен ли ты на Абсолют, Хадуэлл?

Тот взглянул на Меле. Но не смог прочитать выражение ее прекрасного лица. Повернулся к жрецу. Бесстрастная маска. Толпа замерла. Хадуэлл скосился на Инструмент. Малоприятное зрелище. В его душу закралось сомнение.

Может, он ошибся в суждениях об этом народе? Инструмент, похоже, предназначался для пыток. Эти колючки и крюки… Да и все остальное… Хадуэллу представилось, как их можно использовать, и по его телу пробежала дрожь. Перед ним — густая толпа, за спиной — обрыв в тысячу футов. Хадуэлл вновь взглянул на Меле.

И прочитал на ее лице лишь любовь и обожание.

Так чего волноваться? — подумал Хадуэлл. Они никогда не причинят ему вреда, особенно после того, что он для них сделал.

Несомненно, Инструмент используется лишь символически.

— Я согласен, — ответил Хадуэлл.

Последовал взрыв восторга, игатийцы окружили Хадуэлла, улыбаясь, пожимая руки.

— Церемонию проведем немедленно, — решил Лэг. — В деревне, перед статуей Тангукари.

Тут же они тронулись в обратный путь, во главе со жрецом. Хадуэлл и Меле переместились в середину процессии. После бракосочетания Меле не произнесла ни слова.

В молчании перешли они качающийся мост. Игатийцы сгрудились вокруг Хадуэлла. Если б не их врожденная доброжелательность, он мог бы заподозрить жителей деревни в дурных намерениях.

А жрец спешил к алтарю Тангукари.

Внезапно раздался громкий крик. Все повернулись и бросились к реке. Добежав до берега, Хадуэлл увидел, что произошло. Катага, отец Меле, вновь замыкал шествие. Когда он добрался до середины моста, неожиданно лопнула главная несущая лиана. Катаге удалось схватиться за боковую лиану, и он завис над рекой. Но ненадолго. У всех на глазах его пальцы разжались, и он рухнул в воду.

Хадуэлл оцепенел. Как в замедленном кино, прокручивалось перед ним падение Катаги, торжествующая улыбка на его лице, ревущая река, торчащие из воды скалы ниже по течению.

Страшная, неминуемая смерть ждала Катагу.

— Он умеет плавать? — спросил Хадуэлл Меле.

— Нет, — ответила девушка. — Он не захотел учиться… Папа! Как ты мог!

Бурный поток пугал Хадуэлла куда больше, чем бездонная пустота космоса. Но погибал отец его жены. И времени на раздумья не оставалось.

Хадуэлл бросился в ледяную воду.

Катага уже терял сознание, когда Хадуэлл схватил его за волосы и потащил к ближайшему берегу. Но река не хотела расставаться с добычей. Водовороты кружили их и тянули ко дну. Чудом удалось Хадуэллу избежать первой скальной гряды. Но впереди громоздились вторая и третья.

Жители деревни, что-то крича, бежали по берегу.

Силы убывали, но Хадуэлл не оставлял попыток выбраться из воды. Острый камень поцарапал ему бок. Катага приходил в себя, начал вырываться.

— Не сдавайся, старик, — подбадривал его Хадуэлл. До берега оставался какой-нибудь десяток футов, но поток вновь поволок их к середине.

Нечеловеческим усилием Хадуэллу удалось схватиться за склонившуюся над водой ветвь. Он не разжал пальцев, пока жители деревни, следуя указаниям жреца, не вытащили обоих на берег.

Их отнесли к храму Тангукари. Отдышавшись, Хадуэлл подмигнул Катаге.

— Едва уползли, старик!

— Подонок! — тот плюнул в Хадуэлла и захромал прочь.

Хадуэлл изумленно смотрел ему вслед.

— Должно быть, старик повредился умом. — Он повернулся к жрецу. — Ну, так когда приступим к Абсолюту?

Угрожающие лица игатийцев надвинулись на него.

— Ха! Он хочет Абсолюта!

— Какой наглец!

— После того, как он вытащил бедного Катагу из реки, ему хватает совести…

— Спасти жизнь собственному тестю!

— Да откуда он свалился на нашу голову? — задал риторический вопрос Вэсси. — Смерть для него — слишком большая честь.

Хадуэлл никак не мог понять причину массового умопомешательства. Он обратился к жрецу.

— Что происходит?

Лэг, сжав побледневшие губы, печально смотрел на него и молчал.

— Разве меня не удостоят церемонии Абсолюта?

— Ты ее заслужил, — последовал ответ. — Если кто достоин Абсолюта, так это ты, Хадуэлл. Справедливость требует, чтобы ты получил Абсолют. Но есть принципы милосердия и сострадания, которые так ценит Тангукари. Если взглянуть на случившееся под этим углом, ты, Хадуэлл, совершил недостойный, отвратительный проступок, вытащив беднягу из реки. Боюсь, простить такое невозможно.

Хадуэлл не знал, что и сказать. Очевидно, он нарушил табу, не позволяющее спасать игатийцев, свалившихся в реку. Но откуда мог он знать о существовании табу? Разве такой пустяк мог перевесить все доброе, что он сделал для них?

— Неужели вы не можете хоть как-нибудь отблагодарить меня? — взмолился он. — Вы мне нравитесь. Я хочу жить среди вас. Я уверен, вы что-то придумаете.

Глаза старого жреца затуманились сочувствием. Он сжал булаву, оторвал ее от земли.

Его остановил возмущенный гул толпы.

— Я бессилен. — Булава легла на землю. — Оставь нас, лживый посланец. Уходи от нас, о, Хадуэлл. Ты недостоин даже смерти.

— Ладно! — Терпение Хадуэлла лопнуло. — Черт с вами, грязные дикари. Не останусь с вами ни за какие коврижки. Я ухожу. Ты со мной, Меле?

Девушка вздрогнула, взглянула на Хадуэлла, затем — на Лэга. Повисла тяжелая тишина.

— Вспомни об отце, Меле, — молвил наконец жрец. — Вспомни о вере предков.

Меле гордо вскинула маленький подбородок.

— Я замужняя женщина. Пошли, Ричард.

— Молодец, — кивнул Хадуэлл и поспешил к звездолету. Меле последовала за ним.