Ян Вайсс - Фантастика чехословацких писателей

Невидимый Петр Брок воспользовался случаем и рассмотрел принцессу. Она была прекрасна. Огромные, затененные длинными ресницами темно-синие, как вечернее небо, глаза какого-то необыкновенного разреза и формы подчеркивали удивительную красоту чужестранки. Губы, не слишком полные, пленительно страстные, открывались в улыбке, точно спелый пунцовый стручок, обнажая ряд блестящих белых зернышек. Возможно, весь секрет был в принцессиной молодости, которая и делала ее неправильное личико столь прекрасным, а большой рот – столь соблазнительным.

Человек в окошке сгреб драгоценности и криво усмехнулся:

– Ладно, идите! Но от Господа Муллера вам не сбежать! Он будет гнаться за вами от звезды к звезде...

– Отправьте меня на самую далекую, на самую последнюю..

– Последние наши станции – на звездах-карликах в туманности ЗЕТ-Б. Там не так уж и плохо. . Солнечная система совсем как наша, только в карманном издании. . Солнышко в миллион раз меньше нашего. А планетки, что кружатся вокруг него, – точная копия нашей Земли. На

ЗЕТБ-1 живут человечки, как две капли воды похожие на землян. Правда, ростом пониже. . Каждый туземец легко помещается в дамской сумочке. Но они еще гиганты по сравнению с крошками, населяющими соседний шарик

ЗЕТБ-II. Такие же люди, как мы, они не больше муравьев.

А на ЗЕТБ-III люди были обнаружены в пыли под микроскопом. . Ну, выбирайте любую...

– Давайте первую, раз ничего другого не остается. .

– Это послушные, умненькие куколки. . Заживете там словно в сказке.

– Но как мне скрыться, если он все же меня настигнет?

– А вдруг вы еще рады будете, если кто-нибудь вызволит вас с этой лилипутской звезды. Ведь со временем они вам опротивеют. Вот, пожалуйста, ваш билет.

– Итак, стану принцессой гномов, – вздохнула она и исчезла в лиловых складках портьеры.

Брок двинулся за ней по пятам, сгорая от любопытства,

– даже в горле запершило.

XVII

Зал ожидания на пороге вселенной. Бесполезные споры, «...всюду зем-

ля господня. .» Бархатный зал. Брок пытается спасти принцессу

Он очутился по ту сторону занавеса и тотчас смекнул, что от разгадки тайны его отделяет еще длинный белый коридор; только пройдя его до конца, будет скинуть бремя любопытства.

Белые лампочки льют молочный свет, глухо звучат шаги, перебивают друг друга голоса. Чемоданы и рюкзаки с каждым шагом становятся все тяжелее, оттягивают руки переселенцев. Наконец и этот путь пройден. Долгое, бесконечное ожидание. И вот медленно, как крышка гроба, открываются массивные железные ворота. Гудящая толпа людей, которые буквально падают от усталости, поспешно устремляется к зияющему проему. Последней в него проскальзывает принцесса, а за ней Петр Брок. Ворота за ними мягко, неумолимо закрываются.

Просторный зал заполнился людьми. Все как по команде уселись на свои узлы и чемоданы.

– Я представлял себе это несколько иначе. . – заметил художник, разочарованно оглядывая голые стены, словно отыскивая на них картины.

– Хоть бы скамейки поставили. . – вздохнул миссионер, который побоялся сесть на свой жалкий баул. – У меня там дароносица, чаши и кресты, завернутые в церковные облачения. Не дай бог, сломаются, – сообщил он сыщику.

А тот в недоумении посасывал трубку.

– Черт побери! И это зал ожидания на пороге вселенной? Скорее напоминает приемную богадельни!

– Вот так всегда получается, – язвительно проскрипел напудренный юнец, – когда не выделяют тех, кто богат. Я

путешествую только первым классом – и на подводных, и на обычных, и на воздушных кораблях. Я могу себе это позволить. – Он нервно передернул плечами и стряхнул пыль с рукава своего фрака, который задела старушка, пробиравшаяся в другой конец зала. – И куда ты, старая, лезешь?

Беззубая старушенция гордо вскинула седую голову.

Ее волосы, спереди расчесанные на пробор, походили на серебристые крылья летящего жука. На макушке у нее была смешная шляпка, завязанная под подбородком черной лентой.

– Я графиня Кокочин! – спесиво заявила она и навела на дерзкого юнца золотой лорнет.

– О, простите, ваша светлость, я не предполагал... –

Молодой человек отвесил преувеличенно низкий поклон и с насмешливой галантностью снял белый цилиндр.

– Старость доставляет мне столько хлопот, – уже спокойно сказала графиня.

– И куда же вы изволите направляться?

– Я? На Л-70!

– Черт возьми! Звезда любви...

Старуха кокетливо стукнула его лорнетом.

– Ах, проказник! Звезда молодости, а не любви. . Я лечу за молодостью. Далеко это?

– Двадцать муллеренов... Не знаю, доживете ли вы до конца путешествия! – злорадно сообщил Лас Абела, бывший миллионер.

– Но ведь мне сказали, что путешествие продлится лишь трое суток. .

– Может быть, – согласился Лас Абела, – но не забывайте, что в других галактиках время другое и люди стареют не так, как под нашим солнцем...

– Всюду земля господня! – включился в разговор миссионер. – Если будет на то его воля, вы умрете. Похристиански, с крестом! Я везу его с собой. У меня и освященный елей есть для соборования. Так что не беспокойтесь, – добавил он.

– А я вас в гробу надушу.. – Парикмахер нажал на грушу пульверизатора. От терпкого непривычного запаха запершило в горле.

– И меня, и меня, – закричала розовая куколка, которой очень захотелось благоухать в объятиях своего возлюбленного поэта.

В эту минуту над отдыхающими возникла матросская шапка, лицо, изъеденное глубокими оспинами, и черная, с желтыми полумесяцами, безрукавка. Брок сразу его узнал

– это был тот самый пьяница, который распевал похабную песню на кольцевой улице Вест-Вестера.

– Подъем, господа, за мной! – закричал матрос, прикуривая от факела. В глубоком вырезе на его груди виднелась яркая татуировка: космический корабль, плывущий среди звезд. Руки у него тоже были покрыты татуировкой

– неуклюжими изображениями чудовищных неземных растений.

Матрос отпер маленькую дверцу, ведущую в темноту, и все повалили за ним. Началась давка. Узкий коридор не спеша проглатывал одного путешественника за другим.

Он был сырой, длинный, словно пищевод гигантской змеи, и вел то вверх, то вниз. Все шли гуськом, склонив головы, локтями касаясь влажных стен. Далеко впереди чадил факел матроса.

Наконец там появился светлый прямоугольник, и люди воспрянули духом. Факел исчез в нише, но его желтоватый огонь высвечивал движущуюся вереницу тел. Когда принцесса, а следом за нею и Брок шагнули в светлый прямоугольник, сзади захлопнулась дверь.

Бархатисто-черный круглый зал, высоко под потолком сверкает раскаленный фиолетовый шар. Со всех сторон слышатся крики отчаяния, плач, люди заламывают руки.