Евгений Дрозд - Фантастика. Журнал Парус [компиляция]

Там, на пороге класса, словно на пороге жизни, как олицетворение чистоты и дружелюбия, сидел серо-голубой пушистый котенок. Низким, дрожащим голосом, полным возмущения и в то же время удивления, Баба-Женя прорычала со свирепым присвистом:

— К Ы Ш-ш-ш-с!!!

Бедное животное в шоке повалилось на бок.

Три дня отпаивали мы котенка теплым молоком. Но долго еще он жаловался на бессонницу, головные боли и страх перед открытым пространством.

Мы решили «довести» Бабу-Женю. Сделать это оказалось не так-то просто. Она табунами выставляла нас из класса, вызывала батальоны родителей, ничуть не стесняясь нашей «старшеклассности», ставила провинившихся в угол, точнее в углы, так что мы вроде бы как занимали круговую оборону.

Стало ясно, что обычными методами не проймешь этого знатока изящной словесности. Мы поняли, что тут следует предпринять нечто такое, что не укладывалось бы в ее прямоугольной голове.

Почти не надеясь на успех, на перемене перед уроком прикрутили к учительскому столу мясорубку и провернули через нее (до половины) мужской ботинок. Сорок четвертого размера.

Когда со звонком Баба-Женя вошла в класс и приблизилась к столу, случилось невероятное: она покраснела, губы ее задергались, и, тяжело опустившись на стул, она замерла, закрыв лицо руками.

Мы тоже молчали. Все обиды улетучились, нам было и жалко ее, и стыдно перед ней.

А на следующий день урок литературы у нас вел уже другой учитель. Оказалось, что мы вовсе не рады этому. Ведь и прозвище-то мы ей дали не оскорбительное какое-нибудь, а, наоборот, ласковое — Баба-Женя…

Ну, хватит уже о наших корифеях. Вот так всегда: только примешься за дело — или кто-то мешает, или лезут в голову глупые воспоминания. На чем я тогда остановился-то? Из-за чего о школе заговорил? Ага, речь шла о формуле таланта. Все дело в том, что в школе я сумел-таки усвоить одну вещь: аксиома, формула, другими словами — любая истина действительно истина тогда и только тогда, когда обведена черной рамкой. Вообще рамка — символ законченности. Некрологи тому подтверждение.

Бессознательно моей формулой пользовались и пользуются бесчисленные поколения поэтов и художников. Просто никогда еще не была она выражена так четко и ясно. Но ведь и законы природы ученые не из пальца высасывают. Законы природы существовали всегда, и мы пользуемся ими, не оплачивая патента. Но открывшим закон считается тот, кто впервые сформулировал его.

Открываю карты. Формула таланта:

где М— мастерство художника, а Л— его любовь.

Из формулы видно, что если нет мастерства ( М = 0), нет и таланта ( Т = 0); нет любви — эффект тот же.

Меня лично в этой формуле радует, что при достаточно большом значении Лможно добиться значительного Т, даже если Ми хромает. Вот что меня радует.

Стоп.

Семь тактов паузы.

Информационное сообщение:

Все вышесказанное есть не что иное, как ЗОНД.

Если, дойдя до этого места, ты заметишь, что тебе было нестерпимо скучно, лучше завяжи сразу, дальше будет еще хуже (это по-твоему). Я не обижусь. Просто мы очень разные.

А о чем будет дальше?

О тебе.

О ком это, «о тебе»?

Если я назову имя, все повествование будет для одного человека, а это меня не устраивает. Я ведь по натуре, во-первых, общителен, во-вторых, тщеславен. Поэтому я решил дать тебе псевдоним. Я назову тебя Элли. Да-да, по имени той самой девочки в серебряных башмачках. Я знаю, в детстве тебе нравилась эта книга. А я был просто влюблен в девочку, которая дружила со Львом, Страшилой и Железным Дровосеком.

Я не собираюсь описывать события, когда-либо происходившие с тобой, вовсе нет; я, в сущности, их и не знаю. Мне важно передать ощущение тебя. Например, чтобы показать тепло твоей щеки, вовсе не нужно описывать щеку и указывать температуру. Нужно показать снежинку, которая превращается в слезу.

Скорее, я буду рассказывать о себе, ведь мы звучим в унисон. А вымысел — плод моей фантазии — имеет не меньшее право на существование, нежели реальность. Ибо Я — Бог своей книги. Мои права и возможности неограниченны. Хотя есть у меня и обязанности: за все нужно платить, даже если ты — Бог.

Книга — это только план, чертеж, по которому читатель на своем станке художественного восприятия создает окончательный продукт — образ. Люди различны, и станки их — разных моделей. Каждый понимает книгу по-своему. Но хороший инженер не станет рисовать деталь только в натуральном виде: с таким чертежом трудно работать. Нет, он даст свою деталь и в разрезах, и с увеличением отдельных, особенно сложных узлов, и проведет дополнительные, на самом деле не существующие (!) линии. Ту же работу обязан проделать и писатель, если только он намеренно не затуманивает смысл, если он действительно хочет, чтобы его понимали так, как он хочет.

Экспрессионисты корежат деталь, чтобы выяснить ее суть. Прием, достойный пятилетнего ребенка. Я в этом возрасте радио разломал — искал человечков.

Импрессионисты ближе подобрались к истине. Но, мне кажется, перегнули палку: попробуй понять чертеж, если на бумаге самой детали нет, а есть только дополнительные линии. Тут, чтобы понять, учиться нужно. Ну, пусть, кому охота, учатся.

А реалисты, наоборот, великолепно рисуют саму деталь — окружающий мир, но забывают (есть, конечно, приятные исключения), что необходимо уточнить свой рисунок. Какие-то особенные метафоры, лексические средства, ассоциативные цепочки, как у Рембо, прустовские временные сдвиги, джойсовский «поток сознания» и многое-многое другое. Это уже зависит от особенностей таланта. Если он есть.

Истина — на стыке мнений.

Истина — ночь. Ветер скребется в оконную раму и волнует молодые листья тополей, заставляя их, захмелевших от неясного, но сладостного ожидания, трепетать в нервном предгрозовом воздухе.

Суровые сверчки, живущие в постоянных лишениях и в ужасных, но непонятных нам глобальных катастрофах, не имея и малейшей, самой хрупкой надежды, все передают и передают свое вечное «SOS».

На чердаке вниз головой, как елочные игрушки, зависли летучие мыши. Они объясняют, показывая на макетах, своим мышатам принцип действия, устройство и правила пользования ультразвуковым биолокатором.

А на крыше демонически черные коты играют в кошки-мышки с невидимками.