Евгений Дрозд - Фантастика. Журнал Парус [компиляция]

— Решено. Диван остается у Землянички, а я — со спокойной душой. Раньше шагнешь — раньше вер…

Иртрэм ахнула, любимый сделал шаг и исчез. Лейтенант и девушка остались вдвоем (не считая дивана). Свелка потупился, обмозговывая положение (ик!.. ик!). Потом, надумав нечто, направился к уцелевшему углу коровника, достал пропуск, облепил его по контуру глиной. Отсчитал положенное расстояние и призвал в свидетели девушку с диваном:

— Я был неправ, прошу прощения у вас троих, но нас задушили планом: дай — и не греши. Теперь сделанного не вернуть. Хотите — считайте это свадебным подарком, хотите — дружеским жестом…

Трижды полыхнуло пламя. Бревна венца разбросало одним махом.

— Юкла… Юкла Стэ, возьмите пропуск.

Пропуск исчез.

— Что же касается каналов и тех взрывоопасных формул, то мы их засыплем… И надумал же ваш друг. Как школьник — на скамейке ножичком… А вообще-то молодец!

Иртрэм шагнула к лейтенанту.

— Давайте, я почищу оружие.

Коо Свелка протянул бластер. Она взяла его, вдавила Кнопку на рукоятке, и из ствола выскочил грязный тампон. Лейтенант кивнул — спасибо за помощь. И покраснел.

— Думаю, Юкла Стэ не обидится, если я вас поцелую. — Иртрэм привстала на цыпочки. Коо зажмурился… Вдруг испугался чего-то и пустился наутек. Нецелованный, видно.

Сверху просыпалась свежая партия бессодержательных облаков, а из подземных лабиринтов поднялась рачительная пара роботов. Они добровольно шли на восстановление коровника, а увидят — пополнят ящики свежей глиной.

Но кто-то спорит, есть ли на Марсе каналы.

Рисунки Валерия РУЛЬКОВА

Управляющий был толстощек, округл и весь лучился сердечностью. Время от времени он поправлял сползающие на кончик носа очки. Профессиональная любезность его, заискивающие улыбки меня коробили.

— Итак, насколько я понял… — подвижные руки перелетели от очков к пиджаку, на котором управляющий расправлял невидимые складки. Слишком подвижные руки. — Уважаемый господин хотел бы сопоставить слухи о нашем предприятии с истинным положением вещей и, в зависимости от этого, так сказать, сопоставления…

Мы прошли коротким коридорчиком, стены которого были обиты панелями из сандалового дерева. Выход закрывали мощные ворота, конечно же, черного цвета. На воротах — массивная задвижка с богатой гравировкой. Под ладонью моего проводника задвижка подалась, и ворота бесшумно отворились.

— Уважаемый господин наверняка уже слышал, что наше предприятие предназначено для обслуживания самой широкой клиентуры, так сказать, широкой публики. У нас прекрасная репутация. Клиенты поступают из нескольких галактик. Общество здесь самое избранное. Впрочем, уважаемый господин сейчас сам увидит… Ну, вот и наше кладбище.

Последние слова сопровождались широким жестом, знаменовавшим совершенство всего окружающего. Действительно, пейзажик открывался очень милый. Поскольку здание правления, через которое мы прошли, находилось на возвышенности, можно было охватить взглядом весь обширный парк, разрезанный сеткой широких аллей. Меж деревьев виднелись контуры склепов, сооруженных из мрамора оливкового цвета и неразборчивые абрисы каких-то странных сооружений, о предназначении которых можно было только догадываться.

— Уважаемый господин позволит мне быть проводником! — послышался услужливый голос управляющего.

Мы двинулись по аллее. Невнимательно слушая объяснения погребмейстера, я с интересом оглядывался по сторонам.

— Наша фирма старается удовлетворять все пожелания клиентов, касающиеся формы захоронения. А пожелания бывают такие разные. Как говорится, одному нравится поп, другому… — он разразился нервным смехом, но тут же замолк, перехватив мой суровый взгляд. Но и сейчас ничуть не смутился. Это был опытный, закаленный в боях управляющий, и подобные мелочи смутить его не могли.

Около небольшой таблички, подвешенной на двух металлических столбиках, я задержался и прочел вслух надпись:

КУРУ МАПУРУ

Усох 7-5-4596

Мир Его Осадкам!

— Что это значит!

— А это такая раса с Альдебарана. Мыслящие жидкости. Существуют в виде подвижных круглых капель. Этот вот приехал к нам, подцепил грипп и от высокой температуры усох.

Мой проводник развел руками, выражая полное бессилие и горечь.

— И он тут лежит!

— Где там! Испарился полностью! Здесь только табличка. Так пожелала его родня. Если бы уважаемый господин знал, что это была за мука разговаривать с ними! Одно кошмарное бульканье!

Еще через несколько шагов я остановился около огромной плиты из песчаника. Выбитые буквы гласили:

МХУЗТР ИОПТЦУ УРИОБ НЕР

Жил 22000 лет

Прохожий! Прокляни жестокий мир, где умирают в столь юные годы!

Управляющий, не дожидаясь вопроса, поспешил объяснить:

— Не удивляйтесь, это их особая мера времени. Планета вращается вокруг солнца с невероятной скоростью. В связи с чем год у них короче нашего. Так что на самом деле покойнику было всего лишь три с половиной тысячи лет.

Тихо поскрипывал под подошвами гравий. В кронах деревьев порхали птицы, наполняя все вокруг звучным щебетаньем. Солнце уже клонилось к западу и заливало кладбище теплым светом. Мы неспешно шли по свежепроложенной аллейке, минуя десятки утопающих в зелени могил. Чувство глубокого покоя все больше и больше овладевало мною. Однако элегическое настроение перебивал какой-то странный шум, тут явно неуместный. Я не мог понять, в чем дело, пока мы не дошли до самого конца аллеи. С правой стороны выделялось необычное строение. Нечто вроде беседки, крыша которой опиралась |на четыре бетонных колонны. К своду с помощью длинных, около трех метров, цепей крепилась металлическая коробка. Она раскачивалась со стовосьмидесятиградусным (уф, ну и словцо) размахом, со свистом рассекая воздух. Именно этот свист и нарушал кладбищенский покой.

Управляющий уловил мои недоуменный взгляд. — Родня заказала условия, такие же, как на родной планете. А у них там переменная, пульсирующая гравитация. В ритме колебаний жидкого ядра. Что еще мы здесь могли сделать! Пусть бедняга покачается!

Я бросил на управляющего быстрый взгляд, пытаясь обнаружить на его физиономии хотя бы намек улыбки. Но нет. Поймать его было невозможно. Он был совершенно серьезен.

Мы свернули в поперечную аллейку, и внимание мое привлекла застекленная клетка, стоящая на каменном постаменте. Грани усилены были золочеными планками. Клетка напоминала аквариум, из которого выпустили воду. Внутри из угла в угол слонялось гуманоидное создание, без одежды, зато густо заросшее седой шерстью. Перепутанные патлы закрывали даже лицо и не позволяли разглядеть черты. Гуманоид не проявил к нам никакого интереса, хотя несомненно заметил.