Роберт Хайнлайн - Зеленые холмы Земли. История будущего. Книга 1

– Конечно.

В окно струился теплый и мягкий свет. Когда солнечный зайчик коснулся век Аллана, он открыл глаза. Жена тоже проснулась. Она вздохнула и прижалась к нему:

– Ой, милый, погляди-ка! Голубое небо – мы дома ! Я и забыла, какое оно чудесное.

– А ведь здорово вернуться! Как ты себя чувствуешь?

– Гораздо лучше. А ты?

– Великолепно. – Он откинул одеяло.

Она взвизгнула и натянула одеяло на себя.

– Больше так не делай!

– А?

– Пусть мальчик встанет и закроет окно, а его девочка еще понежится в постельке.

– Ладно.

Аллан двигался куда легче, чем накануне, но лежать в кровати все-таки было приятнее. Он повернулся к телефону и попросил:

– Отдел обслуживания.

– Что вам угодно заказать? – приятным контральто ответил телефон.

– Апельсиновый сок и кофе на двоих, яичницу из шести яиц – не слишком прожаренную, тосты из хлеба грубого помола. И пришлите «Таймс» и «Сатердей ивнинг пост».

– Через десять минут будет исполнено.

– Спасибо.

Подающее устройство загудело, когда он еще брился. Аллан взял поднос и подал Джо завтрак в постель. Поев, он отложил газету и сказал:

– Оторви-ка на минуту нос от своего журнала.

– С удовольствием. Он чертовски большой и тяжелый, чтобы держать его в руках.

– А ты бы выписала облегченное издание из Луна-Сити. И обойдется-то всего в восемь-девять раз дороже…

– Не дури. Ну, что ты задумал?

– Как насчет того, чтобы выбраться из нашего затхлого гнездышка и отправиться покупать одежду?

– О-о-ох… Нет, не пойду я на улицу одетая по лунной моде!

– Боишься, что станут глазеть? Ты что, стала на старости лет пуританкой?

– Нет, я просто не желаю выходить на улицу всего-навсего в куске нейлона и паре сандалий. Для начала мне нужна теплая одежда. – И она еще уютнее завернулась в одеяло.

– Настоящая женщина-первопроходец! Собираешься вызвать портного в номер?

– Мы не можем себе этого позволить. Слушай, ты же все равно собрался идти. Купи мне там любую тряпку, лишь бы теплая была.

Макрей заупрямился:

– Пробовал я уже для тебя покупать…

– Ну пожалуйста, в последний раз… Зайди к Сэку и купи синее джерси для улицы, десятый размер. И пару чулок.

– Ну… хорошо.

– Вот и молодец. А я тут бездельничать не буду: вон какой длиннющий список людей, с которыми я должна встретиться, посидеть в кафе.

Сначала Аллан отправился купить одежду для себя. Привычные ковбойка и шорты грели не лучше соломенной шляпы в зимнюю вьюгу. Хотя в действительности было совсем не холодно. Солнце дарило приятное тепло, но человеку, привыкшему к постоянной температуре не ниже семидесяти по Фаренгейту, погода казалась холодной. Аллан всячески старался либо подольше оставаться в метро, либо идти по той стороне Пятой авеню, которая была защищена крышей.

Аллан подозревал, что продавец всучил ему завалящий костюм и что он выглядит в нем деревенщиной. Костюм, правда, согревал, но и весил изрядно, к тому же он стягивал грудь и стеснял движения. Интересно, думал Аллан, долго ли еще придется мучиться, пока снова обретешь земную походку?

Заботливая продавщица выполнила заказ Джо и, кроме того, подобрала для нее теплую пелеринку. Аллан отправился домой, согнувшись под тяжестью пакетов. Тщетно он пытался поймать такси. По-видимому, спешили все, а не он один. Один раз его чуть не сбил с ног какой-то мальчишка лет тринадцати-четырнадцати. Мальчишка крикнул: «Разуй глаза, дед!» – и скрылся прежде, чем Аллан подобрал подходящий ответ.

Когда он вернулся, все у него ныло и он мечтал о горячей ванне. Принять ванну не удалось: у Джо сидела гостья.

– Миссис Эпплби, это мой муж. Аллан, это матушка Эммы Крейл.

– Как поживаете, доктор… Или… Как лучше сказать – профессор?

– Лучше просто мистер.

– Когда я узнала, что вы в городе, я чуть не сгорела от нетерпения, так хотелось поскорее услышать о моей драгоценной девочке… Как ей там живется? Похудела? Хорошо ли выглядит? Уж эти мне современные девицы… Я всегда втолковывала ей, что надо побольше гулять. Сама я ежедневно совершаю променад в парке – вы только посмотрите на меня. Она прислала свою фотографию, – кажется, я ее захватила с собой. На ней она выглядит совсем плохо – наверно, неважно питается. Эта синтетическая пища…

– Не ест она синтетической пищи, миссис Эпплби.

– …Должно быть, малопитательна, не говоря уже о вкусе. Что вы сказали?

– Ваша дочь питается вовсе не синтетической пищей, – повторил Аллан. – Свежие фрукты и овощи – это чуть ли не единственное, чего у нас в Луна-Сити в избытке. Понимаете, растения кондиционируют…

– Вот я об этом и толкую. Признаться, не понимаю, как это вы там у себя, на Луне, получаете пищу из кондиционеров…

– В Луне, миссис Эпплби.

– …Но она не может быть здоровой. Наш кондиционер дома вечно ломается, и из него идут такие ужасные запахи, просто невыносимо, мои дорогие. И вы думаете, что они могут сделать такую простую маленькую машинку, как кондиционер, чтобы… Хотя, конечно, если вы хотите, чтобы она еще изготавливала синтетическую пищу…

– Миссис Эпплби…

– Да, доктор? Вы что-то хотели сказать? Лично я…

– Миссис Эпплби, – с отчаянием заговорил Макрей, – кондиционирование воздуха в Луна-Сити выполняет гидропонная ферма. Это резервуары для выращивания растений. Там масса зелени. Растения извлекают из воздуха углекислоту и обогащают его кислородом.

– Но… вы в этом уверены? Помнится, Эмма говорила…

– Совершенно уверен.

– Ну-ну… Я не претендую на понимание подобных вещей, я ведь натура художественная, как частенько говаривал мой бедный Герберт. Герберт – это отец Эммы, он был всецело поглощен техникой, хотя я и настаивала, чтобы он слушал хорошую музыку и просматривал обзоры лучших книг. Боюсь, что Эмма пошла по стопам отца. Я просто мечтаю, чтобы она бросила свою дурацкую работу. Неподходящее это дело для женщины – как вы считаете, миссис Макрей? Все эти атомы и нейтроны и прочие штуки, которые летают вокруг нас в воздухе. Я читала о них в разделе «Популярная наука» в журнале…

– Она хорошо в этом разбирается, и, похоже, ей это нравится.

– Ну разумеется, так и должно быть. Это важно – получать удовольствие от своей работы, независимо от того, насколько она дурацкая… И все же я беспокоюсь о девочке – похоронить себя вдали от цивилизации! Поговорить не с кем, ни театров, ни культурной жизни, ни общества…

– В Луна-Сити демонстрируются стереокопии каждого бродвейского спектакля, имеющего успех. – В голосе Джо зазвучали резкие нотки.

– О-о? В самом деле? Но ведь это совсем не то, что пойти в театр, моя дорогая, там же общество изысканных людей. Вот когда я была девушкой, мои родители…