Александр Клемент - Под дном морским

Орел страдала глубоко. Она не претендовала на чувства Аконта. Ведь она же сама делала то, что должно было погубить его; ведь только счастливый случай оставил его в живых.

Как вырвать это из прошлого? Как стереть из памяти? Каким каленым железом можно вытравить это из сознания?

Да, но любовь, такая любовь, которая залила ее сейчас всю; разве эта любовь не имеет права на прощение? Разве безграничное, беспредельное чувство, которое владеет ею, не имеет права на забвение прошлого?

Аконт был чрезвычайно внимателен, ласков, но и только. Она ловила глазами каждый его взгляд. Лежа, прежде чем заснуть, она перебирала в памяти все сказанное им, восстанавливала все его жесты… но… нет, это не то.

Теперь она была одета по-женски и все свое жалованье пустила на туалеты, чтобы быть одетой не хуже красавицы — и она достигла в этом отношении многого. По внешности она не уступала красавице. Темная, она была так же прелестна, как светлая красавица, и матросы заглядывались на нее все чаще и чаще. Но для нее существовал лишь один недоступный Аконт.

Жара сменилась ливнями и яхту поливало как из ведра.

Радио затихло. Макса сменили обычные концерты и доклады.

Это говорило за то, что день встречи приближался.

Дни шли, а Макса все не было. Подъем сменился упадком и на яхте от безделья начиналось разложение. Тогда Аконт, посовещавшись с капитаном, собрал всех и изложил им дальнейшие планы. По мере того, как он говорил, экипаж приходил в неописуемое волнение, а когда он кончил, у всех было одно желание — скорее за новое дело.

После окончания официальных торжеств, Макс был вызван к главе правительства.

Он сделал сжатый доклад и указал размеры привезенных сокровищ. Страна в это время усиленным темпом развивала свою промышленность и чрезвычайно нуждалась в деньгах.

Макс изложил план дальнейших работ. Глава правительства нашел их несколько фантастичными, но тут же прибавил:

— Вы хозяин клада — и ваше право им распоряжаться.

Макс передавал драгоценности в распоряжение правительства с тем, чтобы на национальных заводах, национальными средствами были выполнены все его заказы.

— Это на три года займет все наличные силы, оставит лишь минимум времени на удовлетворение текущих потребностей, — сказал Макс.

— Но это создаст исторический момент в индустриализации всей страны, — ответил глава правительства.

— Итак, — сказал Макс, — я могу рассчитывать на проведение моего предложения в законодательном порядке, после чего я попрошу вооруженную силу. Лишь под ее защитой мне удастся доставить все драгоценности. Прошу иметь в виду, что привезена едва десятая доля того, что мы видели; возможно, что очень многого мы еще не знаем.

Да, — прибавил Макс, — у меня просьба. Жизнь некоего гражданина находится в зависимости от судьбы экспедиции. Так как драгоценности поступают в ваше пользование, я прошу об его освобождении, тем более, что его дело связано с работами Аконта.

Макс назвал имя возлюбленного Орла. Освобождение было обещано.

Теперь надо было подготовиться к встрече с «Искателем». Глаза, сотни глаз, с сотнями намерений следили за Максом — и, не будь вооруженной силы, ему не удалось бы соединиться с «Искателем».

Государства, которым в разное время принадлежал остров, предъявляли свои требования — сначала правительству, а затем Максу, и угрожали отвоевать силой оружия право хозяина на половину и даже две трети найденного.

Дело осложнялось — и в настоящем и в будущем. Вокруг «Искателя» разгорелись страсти. Нашлись даже наследники пиратов, подавшие иски о наследстве.

Надо было всех обмануть и исчезнуть незаметно.

Военные суда, назначенные к отплытию, стояли в порту под парами, а в море стерегла орава судов различных наций. Ни войти, ни выйти.

«Искатель» шифром был об этом извещен по радио, но эта весть, объяснявшая задержку Макса, очень мало способствовала успокоению экипажа.

Оказалось, что доставить сокровища в порт не легче, чем их найти.

Макс придумывал комбинацию за комбинацией, но все отвергал, как непрактичные. Он по привычке помышлял о каком-либо аппарате Аконта, но Аконта не было, а без него не придумаешь. Приходилось не изобретать, а комбинировать уже изобретенное.

Исход был найден. По радио дано было знать, что экспедиция отплывает пятого ноября в сопровождении таких-то военных судов, а первого ноября погрузились в воду и ушли шесть подводных лодок в сопровождении Носа, снабженного письмами Макса.

Пятого ноября вышла в море экспедиция в ложном направлении, а за ней на приличном расстоянии следовал международный флот. Все было честь честью — преследователи были хорошо замаскированы.

Пятнадцать дней уже плавал Макс по океану и, когда получил сведения-шифр, что в лодки погрузили драгоценности, а на яхте оставлен только младший состав, он резко изменил курс и пошел к месту назначенной встречи. Теперь он был спокоен за судьбу драгоценностей.

Была инсценирована встреча. И в тот момент, когда «Искатель» поднял пары, из международного флота отделилось несколько судов тех наций, которые считали себя хозяевами острова в прошлом и настоящем. Они подошли к «Искателю» и объявили груз арестованным. Макс вступил в пререкания, отказался показать трюмы и с оставшейся командой перешел на военное судно.

Поспешили удрать, так как обман грозил сильным озлоблением.

Пока вскрывали заколоченные трюмы, экспедиция с Максом ушла далеко. Одно судно осталось в качестве хозяина «Искателя».

Поняв, что они обмануты, капитаны передали «Искателя» и, не сказав ни слова, удалились на свои суда.

«Искателя» взяли на буксир и, таким образом, все благополучно прибыли в порт.

Когда драгоценности были свезены в кладовые государственного банка и об этом оповестили мир, посыпались сотни солиднейших предложений с большими сроками кредита. Предупредительность к послам дотоле игнорируемой нации выросла, точно по мановению волшебной палочки. Спрос на валюту возрос невероятно и ее котировка сделалась необычайно устойчивой. Требования на иностранные паспорта многократно возросли.

Теперь республика диктовала свои условия. Никакого кредита — все оплачивается золотом и редкими каменьями. Срочность, точность и добротность исполняемых заказов — вот что требовалось.

Когда экспедиция приехала в столицу, началась новая эра чествований и докладов. Макс предоставил им проводить время по их собственному желанию.

Только через десять дней после окончания разгрузки все собрались вместе.

Макс изложил цель собрания. Правительством утверждено общество под названием:

«Общество по постройке подводного города»,