Олария Тойе - Звезды Малого Круга

Каждый клан имел свою символику и цвета, свои внутренние правила и законы. Иногда за одно и то же преступление наказание бывало абсолютно разным – от общественного порицания до временного изгнания. Все роды были равны по социальному положению, каждые пять лет старейшины избирали Голосом Народа представителя следующей по очереди общины. Жители Хаджады старались тщательно соблюдать единые для всех родов правила этикета, но их было не так много.

Вообще, число пять на Хаджаде имело особое символическое значение: пять пар прародителей – пять женщин и пять мужчин, у которых, согласно преданиям, родилось по пять детей. Поэтому все хаджадийцы тоже мечтали иметь пятерых детей. Насколько хватало фантазии, число пять применялось во всем – традиционно в домах было по пять окон с каждой из пяти сторон, у вилок было по пять зубцов, стаканы и чашки имели по пять граней, и даже сиденья стульев и кресел были пятигранные. Сама природа, казалось, соблюдала пента-правило: пятилучевая симметрия была основой всего живого. У цветов было по пять лепестков, у беспозвоночных – по пять щупалец, у насекомых – по пять пар конечностей.

И конечно, символизма не избежала кухня Хаджады. Правила предписывали делать пять перемен по пять блюд в праздники и употреблять пять блюд в будни. И в каждый рецепт любого блюда входило, конечно, пять обязательных ингредиентов. Или просто пять ингредиентов. Впрочем, как истинные гурманы, хаджадийцы лукавили: иногда специи считались основным ингредиентом, иногда незначительным усилителем вкуса. Что ж, небольшое исключение лишь подтверждало правило.

Хаджадийцы почитали священным хота – маленького пушистого зверька с большими глазами и длинным хвостом с кисточкой. У каждого клана были свои предания о хотах и о том, как животные, когда-то обитавшие в пустыне, стали абсолютно домашними. Не было ни одного дома, где не жил бы хотя бы один хот. Обычно, конечно, в доме жили сразу пять хотов. Но, несмотря на такую особенную любовь и почитание, еще ни один хот не покинул планету вместе с девушками. “Наверное, они очень скучают по этим пушистикам,” – подумала Лана, с интересом разглядывая изображения хотов в кубе. Хоты, и правда, вызывали умиление у каждого, кто их видел. Игривые, послушные и, что особенно важно, чистоплотные, они легко обучались всевозможным трюкам. Кроме того, хоты довольно долго жили, и рождали они обычно по одному детенышу за раз. Однако иногда у хотов появлялось сразу пять малышей, что, по-видимому, и стало одной из причин особенного к ним отношения.

И еще хоты были наделены идеальным слухом – малыши смешно булькают, а взрослые особи способны повторять окружающие звуки – пение птиц, игру музыкальных инструментов, даже некоторые интонации людей. Хотя произносить слова хотам пока ни разу не удалось.

Планета Хаджада, зеленый мир с голубыми линиями рек и озер. Практичные хаджадийцы соединили некоторые водоемы каналами и путешествовали по ним из поселения в поселение, перевозя грузы, посещая знакомых и родственников. Хаджада славилась мягким климатом – каждое утро густые ночные туманы оседали обильной росой, питающей растения. Дожди же были большой редкостью и большой радостью.

Любопытным был и растительный мир Хаджады. Самые высокие деревья едва достигали половины роста человека, и почти все они были «вечно-цветущими». Цветы, от мелких, размером с булавочную головку, до огромных, имели непривычные для Ланы оттенки: тёмно-красные, терракотовые, тёмно-зеленые, цвета горького шоколада, индиго. И почему-то серые. Много серых: серебристые, мышастые, с проседью и почти черные, глянцевые с переливами и бархатно-матовые. Всё это великолепие всегда обрамлялось свежей нежно-зеленой кроной.

Местные жители создавали из цветов невероятно сложные головные уборы, некоторые из которых были такими огромными, что Лана сомневалась, можно ли вообще с таким букетом на голове безопасно передвигаться. Цветочные головные уборы носили все поголовно – и мужчины, и женщины, и дети.

Хаджадийцы были необыкновенно грациозными. Лане не терпелось увидеть их танцы, про которые она столько читала, и услышать их удивительное пение, красоту и многоголосье которого куб, увы, передать не мог. Планета уже нравилась Лане, и она решила поддержать традиции хаджадийцев. С большим трудом нашла она пять предметов одежды нужных цветов. Даже подобрала шейное украшение, которое состояло из пяти нитей с нанизанными на них мелкими камешками. Приготовления к празднику на Хаджаде заняли много времени и день пролетел незаметно.

За час до заката корабль приземлился на планету. Долгожданных гостей встречали. На специальной пятиугольной площади, красиво украшенной цветами, собрались представители всех пяти родов планеты. Еще до открытия люка Лана услышала радостное пение – согласно традиции, первыми из корабля вышли члены совета. Когда на ступеньках появились Водар и Лана, звуки пения почему-то стихли и наступила полная тишина. Лана испугалась. Неужели она сделала что-то не так? И в тот же момент толпа встречающих разразилась таким оглушительным хором, что девушка еле сдержалась, чтобы не прижать ладони к ушам. Сила сотен голосов взмывала ввысь и, казалось, может поднять корабль. Но Водар протянул руку и в ту же секунду всё смолкло.

– От лица Ксилерии приветствую тебя, брат Хаджада! – голос Водара звучал сильно и глубоко, накрывая встречающих своей мощью.

– Приветствуем тебя, старший брат, – прозвучал в унисон ему хор встречающих.

– Примешь ли ты меня под свои цветущие ветви?

– Раздели с нами эту праздничную ночь, брат, – вторили голоса хаджадийцев.

Все было так необычно, что на мгновение Лане показалось, будто она вдыхает аромат вчерашнего напитка.

– Эти люди умеют управлять звуками, помнишь, я говорил тебе? Их пение вызывает разные эмоции у слушающих. Сейчас они рады нашему прибытию, поэтому ты тоже ощущаешь их чувства, – тихонько шепнул Водар, слегка наклонившись к Лане.

От группы старейшин отделился человек. Остановившись на некотором расстоянии от гостей, он, обращаясь к Лане, пропел:

– Приветствую тебя, дочь Ксилерии, раздели нашу радость этой праздничной ночью!

Лана, сама не зная почему, прижала руки к груди и пропела в ответ:

– Найду радость под сенью твоих цветущих ветвей, – и развела руки в сторону встречающих.

Послышался одобрительный гул, быстро утонувший в музыке.

Лана, следом за Водаром, прошла к столу. Члены совета Ксилерии разместились по обе стороны от них, а старейшины Хаджады сели напротив. Лана заметила, что столы составляли пятиугольник, и улыбнулась, все именно так, как описано в кубе. Музыка была такой красивой, что хотелось подпевать. Понятно теперь, почему эти люди так мелодично говорят-поют.