Николай Метельский - Унесенный ветром. Книга седьмая - Осколки маски [не завершено]

- Тогда какого демона ты толкаешь его в пропасть? - прорычал Акено.

- Ты просто зациклился на мальчишке! - повысил голос Кента. - Хватит! Он больше не безродный пацан, заканчивай его опекать!

- Это я на нём зациклился? Это ты умом тронулся! - вспылил в ответ Акено. - Какого демона ты ему постоянно пакостишь?! Он к Аматэру ушёл, так ты его и там пытаешься достать?!

- Он вообще тут не причём! - орал в ответ Кента. - Нам нужны эти земли, и клан их получит!

- Войну в Японии мы получим, а не земли! Твои мозги окончательно высохли, раз ты этого не понимаешь!

- Я понимаю побольше тебя, сопляк! Нас ставят в позу, а мой сын даже не понимает этого! Так у кого тут мозги отсохли?!

- Может, хватит? - раздался неожиданно голос у двери. - Шо из-за ваших криков заснуть не может.

Повернувшись в ту сторону, оба мужчины увидели Кагами, держащую на руках сына. Только это и не позволило Кенте накричать ещё и на неё.

- Брысь отсюда, - прорычал он.

Кагами ушла. Молча. Но при этом осанкой и взглядом вполне чётко дала понять кто здесь королева, а кто два дебила.

- Если тебе больше нечего сказать, то закончим этот разговор, - произнёс Кента уже спокойно.

А вот сын молчал и продолжал сверлить его взглядом.

- Если ты не откажешься от своей идеи, - нарушил тишину Акено, - я заберу семью и выйду из Рода.

- Что-о-о-о?! - начал привставать с кресла Кента. - Ты... Да ты...

- У меня нет другого выбора. Либо скидывать тебя и становиться главой клана, либо уходить. Но ты всё ещё мой отец. Ты вырастил меня. Так что я предпочту мирный вариант. Пусть с тобой Нибори занимается. Дядю скидывать с пьедестала всё же проще, чем отца.

- Да ты свихнулся, - рухнул обратно в кресло Кента.

- Хватит, - вздохнул Акено. - Ты десять лет тиранил Докья, и чем это обернулось? Даже клан Целителей не выдержал и объявил нам войну. Так теперь ты ещё и с Аматэру хочешь схлестнуться? Моя семья не будет в этом участвовать.

- Ты не посмеешь, сын, - произнёс Кента тихо. - Ты не бросишь клан.

- С таким главой, как ты? Запросто, - усмехнулся Акено.

- И всё это из-за какого-то мальчишки? Очнись, Акено.

- Забудь уже о нём, - покачал тот головой. - Ты ведёшь клан к войне. Войне внутри собственной страны. Это тебе не какая-то там Малайзия. И я всё ещё твой наследник, пока ещё ты...

- Вон, - прикрыл глаза Кента. - Вон с глаз моих!

- Отец...

- Я сказал вон! - рявкнул Кента. - И я не начинал ту войну! Это те ублюдки начали её! Это они перегнули палку! И если Аматэру только дадут мне повод, я уничтожу их всех! Вон отсюда! Пошёл вон...

Под конец Кента, казалось, обессилел, прикрыв глаза и тяжело дыша.

- Прости, - поднялся из кресла Акено. - Возможно, я перегнул палку, не стоило мне...

- Уйди, - произнёс Кента тихо. - Оставь меня одного.

- Прости, - произнёс ещё раз Акено, после чего вышел из гостиной.

- Когда же это всё наконец закончится? - прошептал Кента в пустоту. - Нет, ну каков засранец!

Кента и подумать не мог, что Акено выдвинет ему подобный ультиматум, и в будущем с этим надо будет что-то делать, а сейчас остаётся только терпеть. Несмотря на демарш сына, всё идёт по плану. Более того, этот самый демарш утвердил Кенту во мнении, что он поступает правильно. Ситуация швах, в том числе и в семье, но он выжмет из этой ситуации максимум.

- Аматэ-э-э-ру-са-а-ан! - услышал я крик справа от себя.

Повернувшись, увидел двух малолетних братцев-наёмников Хасэгава, старший из которых толкал локтем младшего. Давненько я с ними не встречался. Дозарядив барабан револьвера, положил его на стоящий рядом столик. Когда парни подошли, Тароу, старший из братьев, извинился.

- Прошу прощения, Аматэру-сама, мой брат был слишком невежлив.

- Вау, а это что за древность? - воскликнул Фусаши, не обращая внимания на извинения брата.

Вопрос относился как раз к револьверу, который я отложил в сторону.

- Всё нормально, Тароу-кун. А это не что иное, как реплика Ремингтона модели 1858 года. Отличная машинка. Разве что в современных реалиях спусковой механизм одноразового действия мешает.

- То есть перед каждым выстрелом нужно взводить курок? - удивился Фусаши. - Ну, это совсем неинтересно.

За что получил ещё один удар локтем от брата, на который, впрочем, совсем не отреагировал.

- В целом согласен, - хмыкнул я. - Сейчас с ним разве что развлекаться, для серьёзной работы он малопригоден. Ну, а вы тут какими судьбами? Вас же вроде как на Пляжную базу отправляли.

- Ротация, - пожал плечами Тароу. - Ближайшие две недели мы тут будем.

- Типа на отдыхе, - влез Фусаши. - Даже таким крутым перцам, как мы, нужно отдыхать.

На что его брат вздохнул и возвёл очи горе.

- Ну и как в целом служба? - спросил я.

- Да так себе, - ответил всё тот же Фусаши.

За что вновь получил удар локтем, причём на этот раз такой силы, что аж немного согнулся.

- Всё хорошо, Аматэру-сама, - произнёс Тароу. - Для нас честь работать на вас. А мой дурной брат имеет ввиду то, что его не шлют туда, где идут тяжёлые бои. Не обращайте внимания на идиота.

- Не, ну серьёзно, - возмутился Фусаши, - как нам опыт набирать, если мы всё время где-то в тылу находимся?

- На наш век хватит, - произнёс с угрозой Тароу.

Вроде как - замолкни уже.

- Да понимаю я всё, - насупился Фусаши. - Но мы же только и делаем, что тренируемся, а применять-то свои навыки когда начнём?

- Когда скажут, тогда и начнём, - припечатал Тароу.

- А что, велики те навыки? - спросил я.

- Мы всего лишь в начале...

- Да уж получше многих, - прервал его Фусаши. - Половина наёмников не чета нам.

Да уж, самоуверенность до небес.

- Я, кажется, уже знаю, кто в вашей семье помрёт первым, - покачал я головой.

- Потому отец и не подпускает его к серьёзным делам, - вздохнул Тароу.

- Да чё такого-то? - возмутился Фусаши.

- Я вообще-то не о нём говорил, - хмыкнул я. - Идиоты довольно живучий народ. Первым умрёшь ты, Тароу-кун.

- Что? - нахмурился Фусаши.

- Твой брат умрёт первым, - повторил я. - Либо пытаясь вытащить тебя из какой-нибудь задницы, либо прикрывая, либо исправляя то, что ты наворотил. В общем, он умрёт по твоей вине.

- Чушь, я не допущу этого!

- Все вы так говорите, - хмыкнул я, беря в руки револьвер. - А потом полжизни корите себя.