Алистер Лоуренс - Соната лунной принцессы [СИ]

Неохотно, с неким отвращением, которое мне не удавалось побороть, взглянул на Криса. Его облик стал куда менее похожим на человека, нежели при первой нашей встрече. Его карие глаза сделались ярко красными, и сияли пламенем в полумраке ночного туманного парка, будто глаза дикой кошки или какого-то демона из дешевого фильма ужасов. Дымок, окутавший кожу, теперь полностью закрывал ее, не спасал и длинный черный балахон. Черная струйка предательски струилась из-под одежды. В таком виде ему нельзя больше показываться на людях. К тому же, он то исчезал из виду, то появлялся вновь, подобно испорченной голограмме, хотя это уже не вызывало у меня никакого удивления. Даже голос Криса заметно изменился, сделавшись сдавленным, хриплым, металлическим, словно он говорил в медную трубу. Казалось — каждое слово причиняет ему нестерпимую боль.

— Это тебе. — Дрожащей рукой Крис передал чип. — Там карты и кое-какая информация, все, что удалось утаить от «Цитадели». Мне она больше не понадобится. Перед просмотром не забудь отключить антивирус и интернет. Храни ее надежно.

— Не забуду. — Кротко ответил я, когда ценный носитель оказался в накрепко сжатой в кулак ладони. — Никто не найдет его.

Кристофер тяжело опустился на колени. Из его зараженной утробы вырвался сдавленный стон. Я хотел было помочь подняться на ноги, но парень решительно отверг меня, отмахнувшись, будто от назойливого комара.

— Не прикасайся. — Прохрипел он минутой позже, когда силы вернулись к нему. — Мало ли, как передается эта зараза. Что бы ни случилось — не трогайте меня.

С этими словами Кристофер издал негромкий стон и повалился на бок в некоем ступоре, его глаза закатывались назад, руки и ноги вытянулись и выпрямились. Мышцы напряглись, потом расслабились, и так несколько раз попеременно.

Я же, повинуясь просьбе, просто стоял и наблюдал, да и к тому же, не имел ни малейшего представления о первой помощи при превращении. И вообще, прямо скажем, врач из меня неважный. Нет, перевязать рану или наложить жгут я могу, но вот сделать укол, или взять образец крови — это не ко мне, если, конечно, вы не мазохист.

Впрочем, Крис пришел в себя довольно скоро. Очнувшись, парень принял полусидящее положение.

— Чертовы обмороки. Вроде бы понимаешь все, но ничего не можешь сделать. И еще, это больно. Все тело будто пронзают миллионы ножей. — Да уж, не позавидуешь. — Бегите, когда я стану ану и нападу на город. Воспользуйтесь всеобщей неразберихой и страхом. Спуститесь в старое метро, через него проберитесь в подземелье. Главное — найти сектор 23 и подземный коридор. Запомни карту… Наизусть. Путь предстоит неблизкий, вам понадобится много еды и главное воды. Возможно, мы больше не сможем увидеться, поэтому — удачи. Береги нашу Лизи. Теперь… ты должен выполнить обещание, которое не смог выполнить я. — Крис говорил медленно, с перерывами, останавливался, словно вот-вот обморок повторится снова.

Превращение не оставляло ни единого шанса на спасение. Только потеря человеческого сознания и жажда убивать — вот скорое будущее для парня.

Крис поднялся на ноги и с трудом покинул парк, по всей видимости отправился в укромное местечко доживать свой последний час. Хотелось бы рассказать обо всем Стивену, но я и так не приходил домой без малого трое суток. Элизабет наверняка соскучилась. Да и мало ли что могло случиться. Подумает еще невесть какую глупость.

В спину подул промозглый и сырой ветер. Я съежился и поспешил домой, в отличие от Криса, которому видимо придется ночевать в подвале. Печальная участь — провести остаток дней в компании крыс, тараканов и мух.

Что ж, ему уже не помочь. Медицина бессильна.

«Надо бы поторопиться, чтоб не подхватить простуду». — С этой мыслью я бодро отправился восвояси.

— Я дома, любимая! — Я вошёл домой и огляделся. Элизабет поджидала меня на кухне.

— С возвращением, дорогой! — Лиз кинулась на шею и едва не повалила меня на пол.

Неожиданно немного.

— Оу, полегче, дорогая. — Вымолвил я после страстного поцелуя.

— Прости, я соскучилась. — Объятия девушки несколько ослабли.

— Я тоже. Сильно-сильно соскучился. Работы много. — Преступность в зеленой зоне и вправду резко возросла и власти заговорили о строительстве стены между желтой зоной и нами, а пока полицию подняли по тревоге. — Все хорошо?

— Когда ты рядом, то все хорошо. Люблю тебя! — Элизабет хихикнула и в ее голосе прозвучало некое женское коварство.

К моему возвращению Лиз приготовила ужин. Поскольку я не знал, когда вернусь, то заранее прикупил для девушки побольше вкусной еды. Очевидно, в мое отсутствие она не скучала: меня поразило обилие всевозможных блюд на столе. «Это же надо, на целую неделю вперед наготовила. И кто будет это есть? Нас же всего двое. Обалдеть можно, да тут — на целый полк голодных ртов». — Удивился я.

— Ого! — Почесал затылок. Вот это пир на весь мир! — За деньги я не беспокоился. Переработка в ночное время — штука не из дешевых, если твоя профессия не дворник или грузчик, конечно. — Интернет помог?

— Да! Надеюсь, у меня все получилось правильно. — Элизабет окинула взглядом кухонный стол, до краев заставленный различными необычными угощениями.

Я мигом кинулся приводить себя в порядок. Хотелось поскорее переодеться в домашнее, и умыться не помешало бы. Лизи в это время хлопотала на кухне, украшая свои изысканные блюда.

В последнее время готовка стала для Элизабет настоящим хобби. Девушке из подземелья нельзя появляться на людях — первая проверка документов и конец нашим жизням, всех нас ждет незавидная участь Криса, и это, в самом лучшем случае. Могут продать на органы или даже в сексуальное рабство, или, что еще хуже — отправить в Институт Брауна… Брр, даже думать не хочется.

Ни для кого не будет секретом, что наши ученые во время исследования влияния болевого фактора на психику подключали подопытного к аппарату, над ним вешали металлический стержень, заостренный у края, и медленно опускали его, достаточно медленно, что проходило несколько часов, пока стержень не прошивал тело несчастного насквозь. Затем двухметровый стержень продолжали опускать и поднимать до той поры, пока подопытный не испускал дух.

Если орудие пыток попадало в печень, селезенку, сердце или крупный кровеносный сосуд, то это можно назвать везением. Смерть приходила довольно быстро, пусть и не менее мучительно. Куда страшнее — желудок или кишечник. Пытка могла длиться часами, если не сутками.

И что? Все знали и разве хоть кто-то возмутился? Нисколько. Преступников не принято жалеть. Скорее наоборот. Потому что год за годом пропаганда превращает общество в стадо — покорными овцами куда проще управлять, как известно…