Алексей Хохлатов - Неосфера 2053. Эпоха после блокчейн [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Наше внимание привлекла группа молодых людей, среди которых мелькнуло знакомое лицо. Приблизившись, мы уже в общих чертах знали поимённый состав этой группы. Я попросил помощника представить нас, поэтому, когда мы подошли, все уже знали друг друга. Это позволило избежать долгих представлений и расшаркиваний, и улыбки на наших лицах были естественными.

– Вы видели это? – поинтересовался у нас парень с вьющимися волосами, костюм которого переливался по диагонали всеми цветами радуги.

– Я это и заметил первым, – уверенно произнёс я.

– Когда они стали размножаться в воздухе?

– Их было сначала трое: два сзади и один спереди, потом появился ещё один, и ещё, а потом спереди – два.

– Да-да, так и было. Мой робот подал сигнал для обработки информации о таком поведении незнакомых летателей.

– Друзья, я уверена, что не только ваши помощники, но и ещё с десяток других подали такие сигналы Неосфере даже в случаях, когда их владельцы не смотрели в небо, – справедливо заметила моя жена.

– Нам трудно привыкнуть, что всё совершенствуется так быстро. Умные алгоритмы сами находят оптимальные пути совершенствования самих себя. Раньше мы указывали своим помощникам, на что им надо обращать внимание, теперь мы сами получаем от них такие же рекомендации, – с ноткой удовлетворения в голосе заметил я.

– Алексей, в конечном итоге мы контролируем искусственный разум и не позволим ему реализовать какой-нибудь зловредный алгоритм, типа бесконечного саморазмножения. В самой сердцевине кода всех наших программ вшит принцип подтверждения внедрения тех или иных новшеств, и этих подтверждений должно быть не менее чем от тысячи нод [34], при этом половина плюс одна из них подчинены людям и требуют, так сказать, аналогового нажатия кнопки «Да».

– Да, трудно себе представить, чтобы одновременно у пятисот одного человека был сбой намерений в одну и ту же сторону, и все они подтвердили нежелательное развитие событий. Но всё же теоретически такая возможность сохраняется… И что с этим делать – никто не знает. – Юноша, высказавший такую печальную мысль, понуро опустил взгляд на собственные бегофуты, как бы давая понять, что он не давал согласия на то, чтобы появилась обувь, воплотившая собой сапоги скороходы из детских сказок.

– Что, Вячеслав, вас не устраивает то, что скороходы появились без вашего на то согласия?

– Я хотел, чтобы…

– Чтобы вы получали гонорар за их изобретение, – озвучил мысль, мелькнувшую в его голове и тут же считанную помощником, один из участников беседы.

– Да, потому что я изобрёл их принцип! И мне известно, что Неосфера доказывает первенство другого. Я не давал согласие трижды, будучи одним из семисот владельцев нод, но вынужден был согласиться, когда факты убедили меня в первенстве другого. Что ж, наш совершенный, прозрачный, справедливый мир обязывает принимать объективную реальность…

– Но представьте, как праздновало чувство справедливости у того персонажа, который действительно оказался первым изобретателем скороходов!

Да, всё верно, это правильно, и пусть остаётся наш принцип открытости в основе всего. Так мы все в конечном итоге выигрываем, это развивает честную конкуренцию, а значит – здоровый прогресс. – Лицо моего собеседника просветлело, он даже поднял взгляд к небу, задумчиво воображая что-то своё интимное, секретное, так как мой помощник не распознал эту зону его мыслей.

На внутреннем экране всплыло сообщение от жены: «Обернись, милый, тебя зовут друзья». Она сидела на одном из висящих в воздухе кресел в компании расположившихся аналогичным образом людей метрах в ста от меня. Подходя, я распознал своего давнего знакомого, в тридцатых годах мы с ним вместе трудились в кинематографе.

– Лёшка, привет, дружище! Как это мы так, мотаемся по миру и ни разу за последние лет пять не пересеклись в реальности? Только онлайн-встречи… Мы же оба – коренные москвичи!

Мы крепко обнялись, и тут Витя удивлённо произнёс:

– О, а что это твоя спина свободна от лёторанца? Не пользуешься этой новинкой?

– Ну, это не совсем новинка, Вить, я приобрёл его года три назад. У нас с Женей сегодня особенный день. Воспоминаний. Мы только что из музея Начала века. А насчёт лёторанца – были две причины его не надевать: первую я тебе сказал, а вторая – это совет хранителя здоровья: программа несколько дней кряду советует мне увеличить физическую нагрузку и немного походить-побегать. Ты сам-то уже? сколько весишь, Вить? Не расстаёшься с лёторанцем, небось? Кстати, что ты его тоже на «ё» называешь!

– то от слова «полёт», а не как у всех – «летать» – улыбнулся он.

«Виктор Корабликов. Информация о состоянии здоровья: вес 94 кг, сердцебиение и дыхание усилены».

– Посмотрел информацию о твоём здоровье, дружище. По-моему, тебе не помешает покататься пару дней на велосипеде, ну или посидеть недельку на «Сенджоу». – Он вопросительно посмотрел на меня. – Это натуральная паста, приготовленная японцами исключительно из морских водорослей.

– Ой, ерунда, – Виктор отвёл взгляд влево, сел ровно с прямой спиной, как будто держит руль велосипеда. Судя по положению его тела, я понимаю, что теперь он действительно едет на велосипеде.

– Вить, ты думаешь, что скинешь вес виртуально? Тебе нужна реальная физическая нагрузка. Это гораздо приятнее, и эффект намного лучше. На следующей неделе мы планировали поход со снаряжением в Гималаи. Вряд ли я смогу на тебя рассчитывать, если твои показатели не будут улучшены.

– О, ты меня приглашаешь! Не будем менять планы. Ради этого похода я способен на всё. Подстройся, посмотри!

Наши помощники последовали нашему желанию, распознав в нём команду, и перед моим взором появилась картинка, которую видел Виктор. Он едет по лесной тропинке вдоль реки по небольшим холмам. Дорога неровная, и потому довольно изматывающая, я ощущаю на себе физическое напряжение и работу его мышц.

– Да, Витёк. Ты силён, – согласился я.

Виктор отвёл глаза в другую сторону и вернулся в реальный мир. Он доволен собой и улыбается.

– Ну вот. А ты сомневался. Небольшой жирок – это не просто не повод для сомнений в физической пригодности, но и особенная выносливость на длинных дистанциях! А в Гималаях холодрыга, небось, будет неделю или больше: вот тут-то я себя буду чувствовать, пожалуй, получше вас!

– Давай посмотрим погоду на следующей неделе, – предлагаю я. – Так… Читван, национальный парк в Непале… Температура минус шесть по Цельсию. Холодновато. Ну, в крайнем случае, придётся договариваться с метеоцентром. А если не удастся, возьмём с собой магнитный зонт.