Алексей Корепанов - Стрелы в полёте. Круги рая. Охотники неземные

– Ну, о себе узнаешь кое–что такое, о чем никогда бы не подумал… Что и не снилось вашим мудрецам.

– Что бы я ни узнал, – ответил Дима после паузы, – это лучше, чем считать себя не совсем психически нормальным. То есть если ты объяснишь мне причину моих… видений – это будет для меня большущим облегчением. Какая бы она ни была, эта причина. А если ты еще объяснишь, почему я чувствую себя марионеткой, и подскажешь, как от этого избавиться… Хотя теперь я понимаю – дело вот в этом, в Казачке. Дистанционное управление психикой или что–то в этом роде. Я ведь довольно плотно йогой занимался, вообще психотренингом. Релаксация, энергетическая подпитка, защита, все такое… Мне ведь все эти дни совсем невмоготу – только я сопротивлялся, как мог, защищался. До изнеможения. Чувствую – словно кто–то направляет, тянет куда–то… Ну, я блоки повыставляю, закроюсь, войду в противофазу – вроде отпускает. А потом опять. А сны так вообще неуправляемые. И так

– каждый день. Сил уже нет, жене сказал, она: к психотерапевту немедленно! Она у меня тоже кое–что соображает в этих делах, продвинутая, – Дима слабо улыбнулся. – Но если это надолго? Если серьезное лечение? Как же мои студиозусы без меня? И статью срочно надо на конкурс… – Дима протяжно вздохнул.

«Вот почему мы никак не могли его засечь, – подумал Сергей. – Он каждый день стены каменные возводил, отгораживался… Специалист, однако…»

– А сегодня с утра чувствую – конец! – продолжал Дима. – Ирка кричит: к психотерапевту, бегом! Ну, а я на медитацию, по полной программе – отпустило. А на работе вновь накатило. Вот тогда и решил: поддамся, пойду, куда тянет, поплыву по течению. Посмотрю. А там решу, что дальше делать… И была еще у меня такая мысль: это я перетрудился, укатали сивку крутые горки. Доанализировал до ручки. Ведь связь–то явная прослеживается. Тут, в видениях, не Фрейд и не Юнг – тут совсем другое маячит. Теперь–то я понимаю – Казачок этот что–то наводит. Но почему на меня? Что во мне такого необычного? Из–за йоги, что ли? Да таких тысячи. Ритуал? Да я же бесполезен для Ритуала, неужели он не понимает?

Сергей удивленно посмотрел на Диму:

– Так ты знаешь о Ритуале?

– Скажем так: имею какое–то представление. Подозреваю, что весьма фрагментарное. Тут–то как раз ничего оригинального. Возьмем известный трансгималайский эзотеризм – ту самую арио–архатскую систему. Все понятно: произнести слово, значит вызвать мысль и как бы овеществить ее. У каждого звука, созвучия свое значение. Подбирай соответствующую комбинацию – и получишь магическое воздействие. Да, конечно, мысль изреченная есть ложь, это понятно, но в данном случае изреченное слово силу имеет немалую. Но! – Дима поднял палец. – При условии, что исполнитель уверен в правильности и необходимости своих действий. А в моем случае это далеко не так. Отнюдь не так! И Ритуал обречен на неудачу, пешками здесь не обойтись. Здесь каждая фигура должна быть ферзем, иначе смысл теряется. Хотя отказаться от участия в его проведении я, скорее всего, не могу. Даже не зная его конкретного смысла и цели.

– Постой, Дмитрий! – Сергей чувствовал себя немного сбитым с толку. – Значит, ты убежден, что без уверенности в необходимости проведения Ритуала он своей цели не достигнет? Это ты так считаешь, или это система твоя эзотерическая так считает?

– В данное время она видится мне наиболее совершенной. Хотя, конечно же, не единственной.

– Ага, – сказал Сергей. – То есть, это просто твое личное мнение?

– Можно сказать: да, – кивнул Дима. – Но вообще–то я не склонен ничего возводить в абсолют. Мир идей – штука весьма текучая и переменчивая. По–моему, нюанс тут такой: вливаться в формы, но не застывать навеки в этих формах.

– Ага, – еще раз сказал Сергей. – Тут я с тобой совершенно согласен. Застывшие формы нам еще долго икаться будут. В общем, Дмитрий, дело тут такое: никакой Казачок, то бишь Лондар, на тебя никакого психовоздействия не оказывает. Вот физическое воздействие он не прочь оказать, но это у него, друга милого, не получится – надо только не забывать, так сказать, предохраняться: время от времени проверять свою скорлупку, свой колпак. А вот в другом ты прав: ни Фрейд, ни Юнг к твоей Атлантиде действительно никакого отношения не имеют. Психика у тебя тренированная, так что слушай. Я расскажу тебе о Времени и о жрецах Света и Тьмы – так, как я все это запомнил. А потом мы поедем в гостиницу и будет нас теперь три плюс один – четверо! Число необходимое и вполне достаточное.

Когда они повернули к гостинице «Турист», Сергей уже закончил свой рассказ. Дима выслушал его внешне спокойно, не перебивая и не задавая вопросов. На лице его не отражалось каких–либо особенных эмоций. Он выглядел сосредоточенным и, как показалось Сергею, погрузился в глубокие размышления.

– Ты знаешь, – сказал он уже на автостоянке, – при всей невероятности твоей информации… я, собственно, просто в шоке… и тем не менее у меня словно гора с плеч свалилась. С головой–то, выходит, у меня все в порядке! А это самое главное, со всем остальным, при наличии нормально варящего котелка, можно, при желании, справиться.

Сергей искренне позавидовал ему. День был настолько насыщен событиями, что на длительные раздумья просто не оставалось времени, но он знал, что впереди его ждет не одна бессонная ночь – когда он полностью осознает новые, внезапной лавиной обрушившиеся на него истины.

Не забыв внимательно осмотреться и не заметив ничего подозрительного, Сергей, пропустив вперед задумчивого Диму, вошел в двери гостиницы.

Большевик и Вика были в номере, прокуренном еще пуще, чем накануне. Юра в своем зеленом спортивном костюме лежал на диване, а Вика, подобрав под себя ноги, курила в кресле перед телевизором, на экране которого, как обычно, кто–то в кого–то стрелял и спрашивал напарника: «Ю о`кэй?» Она тоже была в спортивных брюках и сером свитере с высоким, до подбородка, воротом – особой жары в полулюксе не чувствовалось. Сергей невольно отметил, что выглядит она очень привлекательно и внешностью ничуть не уступает белокурой юсовской героине вершащегося на экране теледейства.

– Слава Богу, Серега! – воскликнул Юра, поднимаясь. – Слава Богу! Хуже нет, чем самому ни черта не делать, а только ждать. Ты не представляешь, старик, как это утомляет.

Он, опираясь на трость, подошел к Сергею, ткнул его в плечо кулаком, протянул руку Диме:

– Давай знакомиться, неуловимый. Юрий. Второе имя – Большевик. Не из–за убеждений, а из–за фамилии.

– Вика, – махнула из кресла рукой девушка. – Демократка. Не по фамилии, а по положению в обществе. Представительница правящих кругов. У нас ведь власть народа, демократия, а я из народа. Значит правящая демократка.