Тима Феев - Йонтра

О стояла прямо передо мной все такая же веселая и яркая. Она улыбалась. Вот, плавным жестом пригласила меня войти. Я не мог не подчиниться. Звездолет ее был большим, много крупнее моего. В нем было все необходимое для жизни в космосе. И даже какая-то домашняя обстановка присутствовала. Старомодные, обитые мягкой материей кресла, деревянные шкафы, картины на стенах, обои. О предложила мне сесть и подала в чашке какой-то напиток. Мне вдруг опять стало смешно. А она, заметив это, наоборот слегка нахмурилась, чуть вздохнула и наконец заговорила:

— У нас мало времени Скит, — произнесла она твердым, но при этом и очень успокаивающим голосом. — Это зеркало, — она повела щупальцем, указывая на овальный накрытый тканью предмет, — теперь твое. Позволь мне не объяснять почему, мне это трудно будет сделать. Но сейчас ты возьмешь его, вернешься на свой корабль и полетишь домой.

— Но О, — не выдержал я, отставив чашку в сторону, — я хочу и тебя взять с собой и, почему ты здесь? — я огляделся.

Последовала пауза. Девушка, видимо, засомневалась и пару минут о чем-то думала. А когда наконец снова посмотрела на меня, то на глазах у нее были слезы.

— То, что ты видишь, это не я, — сказала она тихо. — А меня… меня давно уже нет. Тут нет, да и нигде.

Она вновь ненадолго замолчала. Ситуация становилась неловкой. Но мне почему-то было уже не смешно. «Кажется не сбудется твоя мечта, — подумал я, — не она это. Но если не она, то кто?»

— Это и я, и не я, — ответила О тихо. Она, видимо, обладала телепатическими способностями и могла читать мои мысли. — Но, как тебе объяснить? Когда-то давно, очень, я стала обладательницей величайшей редкости — «Зеркала отражений». Уж не спрашивай меня, как это случилось, это не суть важно. Однако, получив этот дар, я не слишком, — О на миг задумалась, видимо подбирая слово, — мудро обращалась с ним. Смотрела везде, подглядывала, да и вообще, лазила туда, куда меня никто не просил. Но постепенно мне все это наскучило и я захотела увидеть то, чего до меня еще никто и никогда не видел, да и не должен был. Дело в том, что наша Вселенная, несмотря на разного рода теории, имеет все же свои пределы. Они, конечно, недостижимы для обычного наблюдателя. Но не для обладателя этого, — О вновь указала на накрытый тканью предмет, — зеркала. Да и зеркало это есть не что иное, как лоскут той самой мембраны, которая покрывает нашу Вселенную. Зная все это, я решила посмотреть на край нашего мира и возможно, заглянуть за его пределы. — Тут О вздохнула, немного помолчала, но продолжила. — Мне это удалось. Я видела кристальную чистоту и блеск мембраны, и то, что было за ней. А там… но прости, не могу я этого говорить. И не потому, что не хочу. Хочу, быть может даже сильнее всего на свете. Просто не могу, — и она вновь замолчала.

— А тогда я была счастлива. То, что я увидала, превосходило все, даже самые смелые мои фантазии, — глаза О широко раскрылись и буквально вспыхнули каким-то внутренним огнем. — Но, — продолжила она, — я заразилась. Той Вселенной, что была «за». Ведь к тому миру ни у кого из нас нет иммунитета. А там все было по-другому. И добро и зло, и великое и прекрасное, но и боль, и ужас того мира — все это проникло в меня и начало расти. Не сразу я догадалась тогда, что произошло. А когда наконец догадалась, было уже поздно. Разрываемая чудовищными страстями и знаниями, о которых ты, — О жестко посмотрела на меня, — даже и понятия не имеешь, я металась по нашему миру как бешеная лао, пытаясь найти себе хоть какое-нибудь убежище, где могла бы залечь. И нашла эту звезду. К счастью, оказалось, что зло того мира или этого, имеет некоторый вес, — не перебивай, а просто поверь мне на слово. И вот только здесь, на этой звезде с ее чудовищной силой, я смогла наконец нет, не очиститься даже, а всего лишь несколько отделиться ото зла и боли того, иного мира. Так что сейчас Скит, — она вновь назвала меня по имени, — ты видишь не меня, а всего лишь фантом, светлую половину того, чем я стала, после того как заглянула «за». Но хватит об этом, — О поднялась, — пора прощаться. Я провожу тебя, конечно, своим полем, но сама не выйду за пределы этого корабля. Уходи.

Что мне оставалось делать. Все еще не до конца веря в реальность происходящего, я, как загипнотизированный взял тот накрытый тканью предмет, прошел в шлюз и, даже не попрощавшись, пополз к своему кораблю. Единственное, что еще помню — это свое полусумасшедшее, заплаканное лицо, отражавшееся в зеркальной поверхности L4011. Потом был взлет, обратная раскрутка и прощальный взмах розового тумана, вытолкнувшего меня из чудовищного мира нейтронной звезды.

Вот и весь мой рассказ, — коротко подытожил Скит Йонтра.

Теперь он смотрел на всех и улыбался. Весь его вид выражал глубочайшее расположение и предельную открытость. Но слушатели не ответили ему взаимностью. Они испугались. Перед ними стоял теперь уже совсем другой Скит, с почти безумным лицом и навернувшимися на глаза слезами.

На следующий день Скит Йонтра вообще не появился на берегу. Он лишь оставил слушателям записку, в которой написал, что прийти сегодня не сможет по причине плохого самочувствия. Еще через день рядом с первой запиской появилась вторая, — похоже было, что Скит приносил их ночью и оставлял на своем столе так, чтобы его никто не видел. В этой записке он сообщал, что скоро уже поправится, а также назначал дату новой встречи со слушателями. Все так и получилось. И когда вечером третьего дня все собрались на берегу, Скит Йонтра уже сидел в своем плетенном из морских лиан кресле как всегда деловитый и, судя по всему, совершенно здоровый.

— Итак, — начал он без дополнительных объяснений и предисловий, — в прошлый раз я остановился на том, что стал обладателем зеркала отражений. Стоило это мне, конечно, дороговато. Но я тогда был еще совсем молодым и крепким йонтрой, а потому довольно скоро совершенно поправился. Правда, не могу не признать, что некоторые последствия тех, предыдущих событий, сказываются на моей психике и до сих пор, — Скит чуть поежился словно от озноба. — Однако, как это выяснилось уже очень скоро, для меня тогда все еще только начиналось. По сути, все что произошло в течение нескольких последующих месяцев, было неким подобием адаптационного периода. И обладатель зеркала отражений, наверное, никак не мог его избегнуть. Но вот что во всей этой истории было самым главным, и что действительно было хорошо, так это то, что все в конце концов завершилось благополучно и я, как вы видите, нахожусь сейчас здесь перед вами.

Но вы уже, наверное, обратили внимание на мой стол, — Скит повел щупальцем, указывая на некий, довольно выпуклый предмет на нем. — Если кто нет, то посмотрите, пожалуйста. Это шляпа. Обыкновенная матерчатая шляпа, какие носят представители многих миров. Фиолетовая, как видите, — Скит поднял шляпу и ловко покрутил ее на кончике щупальца. — Однако для меня эта вещь имеет весьма важное значение. И я сейчас вам расскажу, почему. — Тут Скит вылез из-за стола, потянулся и принялся переползать вправо-влево, как делал уже много раз. Посетители приготовились слушать.