Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том I

Устроители шоу по громкой трансляции — извинившись за доставленные неудобства, оповестили, что начало концерта состоится позже. Объяснили получасовую задержку техническими сбоями, что вполне было похоже на правду, хотя мобильники у всех также внезапно, как и перестали (не работал даже wi-fi и bluetooth), пять минут тому, опять заработали, к радости привыкшей все время болтать по телефонам публики.

Но только люди хорошо знающие, если и не допущенные к телу, то работающие рядом с теми, кто был допущен, догадывались, а кто-то и знал — задержка вызвана тем фактом, что ждут самого. Он всегда опаздывает.

Этот скользкий момент заранее, но весьма общё, вне всякой связи с посещением концерта первыми лицами (Упаси бог!) обсудили и с импресарио, известным частным предпринимателем. Ещё раз, устроители концерта (продюсерский центр «Кронос Сити Холл») уточнили вопрос также с агентом, действовавшим от имени менеджера в России, и даже что-то по этому поводу включили в контракт.

По каким-то другим знаниям, другая категория, прибывших на концерт, как правило, из бывших силовиков, подметила нервозность представителей службы, некое рациональное перемещение людей и автотехники. Мимо, выработанного годами внимания, не прошло прибытие новых лиц, явно из обслуги, шепоток, прокатившийся и вскоре затихший серьёзных людей. Их внезапно посуровевшие лица, переглядывания и встревоженность, появившиеся у некоторых людей из числа догадавшихся раньше знакомых своего круга также заметили. Да мало ли, от чего, повисало в воздухе предчувствие.

Где-то ещё далеко, если стоять на улице, то на пределе слышимости можно было уже отличить их от привычного ровного городского шума, раздались звуки «квакеров» машин эскорта сопровождения одного из первых, если не первого лица государства. Кавалькада машин летела на скорости не менее 120 км/час, по освобождённой заранее дороге, впереди чуть слева первая головная, готовая собственным тараном сбросить любое или почти любое препятствие с дороги в кювет, защитив, таким образом, Главу Правительства. Вслед за ней, чуть справа от дороги, с той же целью и для подстраховки первой машины из гаража ФСО летела вторая.

Руководство службы обеспокоенное тем, что по непонятной причине пропала мобильная связь в районе около 15 километров в диаметре, с центром в месте проведения концерта, и справедливо посчитав, что, скорее всего там и wi-fi и bluetooth также накрылись «медным тазом», а значит, концерт не состоится? Настороженное также тем, что была не ясна причина столь необычного феномена. Почему именно там, где планировал быть «Сварщик» (на сленге охраны позывной 2-го лица).

Не все поняли из информации смежников, организовавших в том же месте игру со своими подопечными, хотя и знали о категорическом запрете на проведение любых операций, в местах и времени пребывания первых лиц, но те ссылались на особую дерзость и подготовку своих объектов наблюдения. Возникала проблема обеспечения безопасности в ходе проведения запланированного посещения БКЗ. Как показали дальнейшие события, их информация была архи важна, но её таковой тогда не посчитали.

Доложили ВВП и уже собирались развернуть машины на новый, пробитый маршрут, когда пришло сообщение о восстановленной связи, и наконец, дозвонились свои на объекте БКЗ (все в норме).

Премьер подумал и дал команду — на концерт, колонна в прежнем темпе продолжила движение.

Запертые на светофорах, для пущей надёжности ещё — машинами ГБДД и перекрывшими полотно дороги (вдруг кто-то все же попытается пролезть, ведь россияне же, мать их…) милиционерами с жезлами власти, матерились другие участники дорожного движения. Скорее это были если угодно участники — недвижения. Кто зло ругался вслух, кто про себя, тёща, дети сзади!

В общем, к тем — четырём тысячам, что находились в зале, смело можно было прибавить ещё тысяч пять участвующих в шоу (правда, не по своей охоте или вине).

И те и другие ждали, но все по-разному…

В февральский день дальний ветер принёс знакомый запах. Так пахнет только — ранняя весна

По полосам светлым и темно-коричневым мраморных плит пола, в пространстве, окружённом высокими чёрного цвета колоннами, украшенными золотыми и серебряными кольцами, и несколькими десятками одинаковых тёмных кадушек с зелёными пальмами, дефилировали люди.

От прозрачной стеклянной стены фронтона здания, разделённой железом рам на высокие прямоугольники голубого цвета, чем-то напоминающие грани стакана Мухиной, люди плавно двигались к другой железобетонной стене фойе — чёрной полосато звёздной, и обратно.

Между этими стенами шла Инсталляция столичной золотой и бриллиантовой «пены» Московского и федерального бомонда. Она эта «пена» пребывала наверху и, в осознании этого, от важности, пузырилась надутыми лицами фланирующих мужчин с золотыми часами (RADO, HUBLOT или FP JOURNE SOUVERAINE TOURBILLON SOUVERAIN за 75 тыс. дол.), запонками, визитницами, заколками, оправами очков, телефонами («дешёвыми» — RED GOLD BLACK DLC) и золотыми же платёжными картами в портмоне.

Рядом искрились в отражении света потолочных светильников в форме золотых прямоугольников и настенных ламп, сверкая драгоценностями старые слегка потёртые, среднего размера и возраста красивые, переливающиеся цветами радуги, «пузыри» сопровождавших их жён, любовниц, секретарш, тружениц эскорта, разных там моделей и черлидерш, и совсем маленькие «пузырики» детей обоего пола совсем юного возраста. Особую группу составляли завсегдатаи тусовок, разных реалити-шоу, кино и телеэкранов.

Большинство публики прибыло загодя. Четыре выставки шли параллельно или в актах, сценах инсталляции — выставка драгоценностей, баб, телефонов (также фаблетов и планшетов) и машин (в т.ч. стоянкомест у БКЗ), не прекращаясь ни на минуту до, в ходе и даже некоторое время после концерта, пока машины, экипажи не растворялись в общем потоке, за пределами этой зоны.

Надеюсь всем понятно, что выставка драгоценностей проходила на бабах, прошу простить великодушно, женщинах, конечно на женщинах! Были среди них и писаные красавицы, победительницы всяческих миссис и мисс конкурсов красоты с порочными и ангельскими лицами и тощие бизнес леди с рыбьими глазами и откровенные жабы, бдительно охранявшие мужей.

Плотная «пена» оседала на стендах декорации, размещённой в фойе выставки экспресс-фото известного российского таун-фотографа Сергея Смирнова. Пена двигалась, обтекала стенды, иногда замирала перед ними и опять, внешне хаотично, пузырила, словно в большой кастрюле, двигалась дальше.

Фишкой выставки городской фотографии было то, что фотохудожник сделал уже загодя до концерта часть фото присутствующих, и продолжил незаметно фотографировать публику в фойе концертного зала, в режиме — in that time. Эти фотографии, присутствующих прикрепил, разбросал, небрежно наискосок на фото с городскими пейзажами. Для этого, молодые люди, юноши и девушки, как будто сошедшие с подмостков спектаклей Бродвея, одетые в костюмы американской молодёжи 60—70 годов в свитерах на голое тело, потёртых джинсах и кедах ежеминутно разносили, закрепляли на стендах новые, модные опять, черно-белые крупные фотографии.