Вячеслав Поляков-Прокопьев - Цивилизация из канализации [СИ]

Он представил, как все это может выглядеть, однако воображаемая картина его ни капельки не возбудила. Оно и понятно — чтобы быть полноценной крысой, ею надо родиться! Тут у меня явная нестыковка. Хотя… если, скажем, побрить гостью наголо, то, очень может быть, мне и понравится… Только как она бедная будет жить совсем лысая? Ей ведь будет холодно…

Ради справедливости как партнёру и мне необходимо будет побриться, что же из меня выйдет? Даже представить страшно! Господи, какую же чушь я несу! Хорошо, что перед самим собою. Ни на минуту меня не покидает мысль о возвращении в людское лоно… Точит и точит мое новое крысиное «я»… Действительно, разве можно забыть такой чудесный человеческий секс?. Но выход всегда можно найти. Я же мужчина, в конце концов, или где?! Единственное препятствие — это мое восприятие! Значит, будем перестраиваться.

Например, во время секса с крысой по вызову никто мне не запрещает это делать с закрытыми глазами представлять себе другую партнершу… Впрочем, я уже убедился, что лапки такие же чувствительные, как и мои прежние ладони, так что обмануть восприятие вряд ли удастся… Стоп. Что это я тут нюни распустил и сам себе могилу рою? Надо попробовать, а уж там видно будет. Так и сделаем.

Но вот в чем у крыс огромное преимущество — им не нужно никакой одежды! Захотел в душ — пожалуйста. Захотел искупаться — пожалуйста, после всего этого можешь хоть на работу, хоть в гости идти. Все прокатит, авторитет не пострадает!

Температура воды автоматически подстроилась по его желанию. А Александр кончиком своего хвоста проверял её на комфортность. (как будто он это проделывал всю жизнь!).

Поплескавшись вволю, Александр зашел в кабинку сушки, где гулял горячий воздух, словно в пустыне. Через несколько минут он, уже сухой и хорошо пахнущий после шампуня, уселся на диване в гостиной, включил новостной канал. Интересно, что там происходит наверху? Он слушал, и каждый сюжет ловил как весточку из мира, в котором жил прежде. До злосчастного знакомства с ИНКРЫСом… а теперь он сам стал его частью.

Он уже почти задремал, как вдруг в разделе хроники, где говорилось что-то о пожаре, услышал название родного института. Демонстрировались ужаснувшие Александра кадры: институт весь объят пламенем, дым идет практически из каждого окна… Это казалось невозможным, однако это происходило на самом деле!

Диктор сообщил, что имеются многочисленные жертвы, в том числе директор института, его заместители по науке и по безопасности. Всех упомянутых Александр знал лично и очень сожалел об их преждевременной гибели. Наверняка тут не обошлось без треклятого заведения, в котором сейчас пребывал Александр. Все сводится к тому, что военные перешли в атаку, начали необъявленную войну! Список погибших поражал еще одной странностью.

Для непосвященных в нем не было ничего странного, но только не для Александра. Он четко видел закономерность: все погибшие являлись ведущими специалистами по функциональной деятельности мозга, а также занимались изучением приспособляемости микроорганизмов к окружающей среде… а это уже не шутки! Александр абсолютно не сомневался — все перечисленные живы, и вскоре они станут его соседями. Окажутся, так сказать, в той же шкуре.

Отработанный метод по сбору научного потенциала работал без сбоев. Это была и печальная, и радостная новость одновременно. Вскоре он увидит коллег по прежней работе.

Возникает вопрос: как я их узнаю?.. А они как узнают меня?

Подойдя к зеркалу, Александр начал пристально всматриваться в свою крысиную мордочку. Ничего особенного, мордочка как мордочка, ничем особенным не отличается… Но это только на первый взгляд! Для наглядности он взял журнал из спальни. Сравнивая свое отражение с фотографиями в журнале, нельзя было не заметить разницы, и она оказалась значительной. Может, так только у разнополых особей?

Прежде ему не раз приходилось иметь дело с лабораторными крысами, поэтому Александр привык воспринимать их «на одну мордочку». Просто он тогда не задумывался, как и зачем их различать. Это было не связано с экспериментами и не имело никакого значения. Другое дело — теперь. Сколько ни всматривался он в отражение, ни одной характерной черточки от своего прежнего лица не обнаружил. Печально, но факт.

Он уже отвернулся было от зеркала, как вдруг увидел краем глаза… О боже! Аккуратно выстриженный прямоугольник с номером на коже. Хотя это было и зеркальное отражение, Александр сумел разобрать цифры. Они совпадали с номером жилища: триста одиннадцать. Концлагерь какой-то! Он на мгновение представил ту эпоху, эпоху последней и самой жестокой войны. Вот он стоит за колючей проволокой под высоким напряжением, рядом с такими же, как он, товарищами.

И ждет своей участи — или в газовую камеру, или на работу. Сегодня повезло: надсмотрщик презрительно смерил оценивающим взглядом, сильно исхудавшее тело, прикинув, видимо, что еще один день этот недочеловек протянет, а значит, поработает на Великую Германию. Безразличным тоном, посмотрев на запястье, которое каждый должен держать на построениях так, чтобы его было хорошо видно, произнес: «Триста одиннадцатый, в правую колонну!»

Видение исчезло, и слава богу! Это ужасно — не иметь имени, только номер… номер и больше ничего. Еще раз посмотрел на номер, Александр подумал: а ведь это может пригодится в моей нелегкой борьбе против зла. Номер ведь можно исправить, надо только знать, на какой.

Постепенно все выяснится, пока нужно наблюдать и думать, наблюдать и думать… Стать другим. Затеряться среди себе подобных. Судя по моему номеру, нас много, а их меньше. Уже небольшое, но численное превосходство, следовательно, и преимущество! Тут главное — занять место с номером, нужным для пользы общего дела.

Снова вспомнился эпизод, когда узнику пришлось занять место другого человека, все из того же любимого романа «Граф Монте-Кристо». Недаром эта книга у Александра была настольной, она помогала ему сохранять присутствие духа, а это, скажу я вам, немало.

Зазвонил телефон. Подойдя к журнальному столику уже привычного для глаз размера (освоился незаметно), Александр нажал кнопку ответа и услышал:

— Это полковник тебя беспокоит. Как обжился? Квартирка нравится? Девочек уже вызывал? Не трудись отвечать, я о тебе все знаю. Камеры работают исправно. Девочек ты не вызывал, к спиртному не притрагивался. Проблемы?

Судя по манере разговора и фамильярному обращению на «ты», полковник пребывал в изрядном подпитии. Поняв это, Александр подумал: «Еще один факт на заметку. Пьющий — значит его можно подловить в нужный момент и получить от него то, чего он никогда бы не отдал в обычной ситуации, когда он трезв и зол… Так и зол-то он потому, что трезв. Суровая правда жизни и нередкая слабость среди военных… На эту слабость тоже можно рассчитывать при построении будущей стратегии…»