Боргус Никольсен - Массена [Советская авантюрно-фантастическая проза 1920-х гг. Т. XXVI]

Кэб остановился, не доезжая Капитолия. Джек вышел со своим грузом, расплатился и, выждав, когда извозчик отъедет, нацепил свой спасительный аппарат.

И пошел прямо в главные двери подъезда. Они были открыты.

Капитолий еще не спал. Он продолжал жить дневной жизнью. В нем шло заседание.

Ни у кого ничего не расспрашивая (для этого пришлось бы делаться опять видимым), Джек сначала решил удостовериться: действительно ли на завтра назначено обсуждение вопроса о рабочих? Убедиться в этом оказалось проще простого: в вестибюле на видном месте висела повестка сегодняшнего и завтрашнего заседаний.

И, к своему изумлению, Джек узнал, что закон об усилении репрессий рассматривается сегодня!

Это было написано черным по белому и подписано официальными лицами. Не могло быть никаких сомнений… Аранджисты и в этом случае проявили непозволительную небрежность!

У Джека невольно забегали по спине мурашки! Нужно действовать сейчас, сию же минуту! Нужно торопиться! Может быть, закон уже обсуждается!

Джек, все не выпуская из рук бомбу, заглянул в ярко освещенный кабинет, двери которого выходили в вестибюль. Это было что-то вроде приемной для посетителей. Там был письменный стол и удобные кожаные диваны и кресла. Там было совершенно пусто. Джек вошел туда и заметил на стене почтовый ящик с надписью:

«Для заявлений и писем г.г. сенаторам. Доставляется каждые полчаса».

Недолго думая, Джек подсел к письменному столу и написал записку:

«Если репрессивные меры против рабочих будут утверждены, Капитолий будет взорван сегодня же».

«Подписываться „Глорианой“ не стоит! — подумал он. — Чего доброго, опять, схватят какую-нибудь судомойку!»

Он опустил записку в почтовый ящик и отправился с бомбой в руках осматривать помещения: нельзя ли как-нибудь проникнуть в подвал под самым залом заседаний. Это было очень трудно без плана и без компетентных указаний. Джек почти не надеялся на удачу. В крайнем случае, он решил бросить бомбу в самом зале заседаний. Это было легче сделать, но грозило слишком большим количеством жертв. Этого Джек, во всяком случае, не желал…

«Всего лучше просто нагнать на них страху», — думал он.

Долго бродил он по анфиладе внутренних помещений, ища входа в подвал, но все было тщетно. Многие двери были попросту заперты, и вход в данные помещения, которые, может быть, вели именно в подвал, был невозможен.

Снаружи тоже не было ни малейшей доступной лазейки. Джек начинал приходить в уныние.

Зал заседаний находился во втором этаже. Джек пробрался туда. Заседание шло своим чередом. В кулуарах, примыкавших к залу, и в библиотеке было много народа и везде ярко горело электричество. Джек проблуждал по комнатам, пытаясь составить некоторое понятие о топографии верхнего помещения в связи с нижними комнатами, но ничего у него не выходило; и он зря плутал с тяжелой бомбой, проклиная ее самыми обидными и страшными американскими клятвами.

Вдруг внимание его было привлечено неожиданным шествием.

Шло несколько патрульных во главе с каким-то начальником с нашивками на рукаве; патрульные были вооружены револьверами и винтовками и электрическими фонариками у пояса.

Какой-то важный штатский человек, сухой и бритый, с надменно опущенными книзу губами, обратился к начальнику патруля:

— Прежде всего, осмотрите подвальные помещения. В особенности под залом заседаний. И немедленно доложите мне!

— Слушаю, сэр! — ответил почтительным тоном начальник патруля.

Джек слегка присвистнул:

— Э-э-э! Вот оно что! Моя записочка добралась до места назначения.

И, недолго думая, он присоединился с бомбой к шествию. Теперь все дело упрощалось до чрезвычайности. Нужно было только идти следом за патрулем и ждать момента.

Патруль прошел по анфиладе нижних комнат, где помещалась канцелярия, в которой никого не было, за исключением двух-трех дежурных чиновников. В одной из комнат патрульные, очевидно, не особенно ревностно спешившие обследовать подвал, расселись на стульях и закурили. Джек тоже сел, осторожно опустив бомбу на пол.

«Ишь, проклятая! Все руки оттянула! Хоть бы ты лопнула! — думал он, забывая, что последнее совершенно нежелательно для него самого. — И чего они сидят! Уж скорее бы! Скучное занятие взрывать сенаторов! Скучное и вредное для здоровья…»

Патрульные посидели, покурили и пошли дальше. Наконец, добрались и до подвальных помещений. Там было темно, потому что в этот вечер случайно испортилось электрическое освещение, но Джек заблаговременно стянул у одного из патрульных фонарик. С зажженными фонарями патрульные обошли ряд сводчатых комнат, прошли по длинному коридору и очутились в низкой камере с какими-то нишами в стенах почти у самого свода.

— Это здесь! — сказал сержант — командир патруля. — Там наверху зал! Здесь надо хорошенько осмотреть, все ли в порядке.

Джек думал с пренебрежением:

«Идиоты! Подумаешь, тоже охранители! Сами же провели меня сюда. Без них я, пожалуй, не нашел бы дороги и ничего бы не вышло! А они привели меня как раз под самых сенаторов! Покорно благодарю!»

Патрульные шарили с фонариками по углам. Заглядывали в ниши. Джек подумал: «Всего лучше положить в нишу, но мне одному это трудновато сделать… Бомба такая тяжелая. Еще, чего доброго, сорвется и упадет на пол…».

И вдруг ему пришла в голову дерзкая, отчаянная до безумия идея.

Он вышел за двери в коридор, снял там «Глориану» и с шумом, тяжело ступая и стуча каблуками по каменному полу, вошел обратно в камеру, таща с самым небрежным и независимым видом бомбу. Он даже напевал сквозь зубы:

«Мы с Чарли Чаплиным пара славных ребят, бум, бум!»

Патрульные, занятые обшариванием углов и ниш, в пол-оборота равнодушно взглянули на него. Они, очевидно, полагали, что перед ними монтер или водопроводчик со своим снарядом.

Джек качнулся и развязно толкнул одного из них.

— Алло! Послушай, Джимми!

Патрульный огрызнулся:

— Я такой же Джимми, как ты крокодил! Ослеп, что ли? Забыл, что ли, как меня зовут?

— Послушай, Тобби, не сердись! Помоги мне поднять мой ящик с инструментами! Я хочу спрягать его здесь до завтрашнего дня!

— Что у тебя тут такое, парень? — заинтересовался сержант.

— Много всяких вещей, ваша честь! — продолжал Джек, чрезвычайно талантливо изображая подвыпившего подмастерья. — Палка золотая, обсыпанная бриллиантами, три бутылки для эля из чистого серебра с рубиновыми пробками, дюжина золотых трубок с изумрудными чубуками.

— Ха-ха-ха, хо-хо-хо! — грянули патрульные. — Ну и шут гороховый! Выдумает тоже! Ишь, нализался! Ступай спать! Нечего тебе тут колобродить!

— Я знаю его! — пробормотал тот патрульный, которого Джек назвал Джимми и Тобби. — Это монтер Джонни Смайльс от старика Стефенсона. Они должны были сегодня поправить электричество.