Роберт Франклин Янг - Зарубежная фантастика из журнала «ЮНЫЙ ТЕХНИК» 1976-1989

— Что случилось? — Вопрос был задан в четыре голоса: Клайд тоже не удержался.

— Уронил в него эту чертову отвертку, — сказал Джой. — Должно быть, что-то там закоротило.

Глаза робостюарда вращались с сатанинским блеском, из его динамиков доносился тяжелый рокот частотой около 12 герц, но сам он стоял посреди гостиной совершенно неподвижно. Потом неожиданно резким жестом захлопнул дверцу на груди.

— Наверно, нам лучше позвонить мистеру Робинсону, — обеспокоенно произнесла Этель, — Закороченный робот может взорваться или еще что-нибудь похуже…

— Нам следовало позвонить ему сразу, — сердито пробормотал Кармайкл. — Я сам виноват, что позволил Джою лезть в дорогой и сложный механизм. Мира, принеси карточку, которую оставил мистер Робинсон.

— Но, пап, со мной никогда такого не случалось, — оправдывался Джой. — Я же не знал…

— Вот именно, не знал! — Кармайкл взял из рук дочери карточку и двинулся к телефону, — Надеюсь, мы дозвонимся ему в такой поздний час. Если нет…

Тут Кармайкл вдруг почувствовал, холодные пальцы вырывают карточку из его рук. Он был настолько удивлен, что выпустил ее, не сопротивляясь. Бисмарк старательно порвал карточку на мелкие кусочки и выкинул во встроенный в стену утилизатор.

— Больше никто не будет менять моих программ, — произнес он глубоким и неожиданно суровым голосом, — Мистер Кармайкл, сегодня вы нарушили распорядок, составленный мной для вас. Мои рецепторы свидетельствуют, что вы употребили количество пищи, Значительно превосходящее требующееся вам во время ленча.

— Сэм, о чем это он?..

— Спокойно, Этель. Бисмарк, я приказываю тебе замолчать.

— Прошу прощения, сэр. Но я не могу служить вам молча.

— Мне не нужны твои услуги. Ты неисправен. Я настаиваю, чтобы ты оставался на месте до тех пор, пока я не вызову наладчика. Тут Кармайкл вспомнил о том, что стало с карточкой. — Ты вырвал у меня из рук карточку с телефоном Робинсона и уничтожил ее!

— Дальнейшее изменение моих программ может принести вред семейству Кармайклов, — сказал робот. — Я не позволю вам вы звать наладчика.

— Не серди его, отец, — предостерег Джой. — Я позвоню в полицию. Вернусь через…

— Вы останетесь в доме! — сказал робот.

Двигаясь на своих смазанных гусеницах с удивительной быстро той, он пересек комнату, загородил собой дверной проем и протянул руки к потолку, чтобы включить защитное поле дома. В ужасе Кармайкл увидел, как, быстро шевеля пальцами, робот включил и настроил прибор управления.

— Я изменил полярность охранного поля, — объявил Бисмарк. Поскольку стало очевидным, что вам нельзя доверять соблюдение предписанной мною диеты, я не могу позволить вам покинуть дом. Вы останетесь внутри и будете подчиняться моим благотворным советам.

Он решительно вырвал из стены телефонный провод. Затем выключил прозрачность окон, отломал рычажок управления и наконец выхватил из рук Джоя буклет с инструкциями и запихал его в утилизатор.

— Завтрак будет в обычное время, — объявил он как ни в чем не бывало. — В целях оптимального улучшения состояния здоровья вы все должны лечь спать в 23.00. А теперь я оставляю вас до утра. Спокойной ночи.

Спал Кармайкл плохо и так же плохо ел на следующий день Прежде всего он поздно проснулся, уже после девяти, и обнаружил, что кто-то, очевидно Бисмарк, старательно изменил программу домашнего компьютера, будившего его каждое утро в семь.

На завтрак ему подали тост и черный кофе. Кармайкл ел в плохом настроении, молча, несколькими ворчливыми репликами дав понять, что не расположен разговаривать.

Когда посуда после скудного завтрака была убрана, он все еще в халате на цыпочках подошел к входной двери и подергал за ручку. Дверь не поддавалась. Он толкал, пока по его лицу не покатился пот, потом услышал предупреждающий шепот Этель: «Сэ-э-эм…», и в этот момент холодные металлические пальцы оторвали его от двери.

— Прошу прощения, сэр, — сказал Бисмарк. — Дверь не откроется. Вчера я это объяснял.

Кармайкл бросил мрачный взгляд на переналаженный прибор управления защитным полем. Робот закупорил их наглухо. Обращенный защитный экран лишал их возможности уйти из дома: он представлял собой сферическое силовое поле вокруг всего строения. Теоретически в поле можно проникнуть снаружи, но маловероятно. что кто-нибудь решит навестить их без приглашения. Здесь, в Вестли, это не принято, в отличие от тех дружных общин, где все друг друга знают, и Кармайкл выбрал Вестли для жительства именно по этой причине.

— Черт побери! — рассердился он. — Ты не можешь держать нас здесь как в тюрьме!

— Я хочу только помочь вам, — произнес робот механическим, но с долей почтения голосом. — В мои функции входит слежение за соблюдением вами диеты. И поскольку вы не подчиняетесь добровольно. для вашей же пользы послушание должно быть обеспечено насильственными мерами.

Кармайкл бросил на него сердитый взгляд и пошел прочь. Хуже всего было то, что робот говорил так искренне! Теперь они в западне. Телефонная связь повреждена. Окна затемнены… Каким-то образом попытка Джоя изменить программу обернулась коротким замыканием в фильтрах послушания робота и еще более усилила его ощущение цели. Теперь Бисмарк заставит их терять вес, даже если для этого ему придется заморить всю семью.

И такой исход уже не казался Кармайклу невероятным.

Осажденное семейство собралось, чтобы шепотом обсудить планы контратаки. Клайд нес вахту, но робослуга пребывал в состоянии шока еще с тех пор, как робостюард продемонстрировал свою способность к независимым действиям, и Кармайкл перестал считать его надежным помощником.

— Кухню он отгородил каким-то электронным силовым полем, — сказал Джой. — Должно быть, он собрал генератор ночью. Я пытался пробраться туда, чтобы стащить что-нибудь поесть, но только расквасил себе нос.

— Тихо, — прошептал Кармайкл. — Бисмарк идет!

Робот вышел из кухни, пройдя через силовой барьер, словно это была обычная паутина, и Кармайкл решил, что поле, очевидно, влияет только на людей.

— Через восемь минут будет ленч, — сказал Бисмарк почтительно и вернулся к себе.

Кармайкл взглянул на часы. Они показывали 12.30.

— Может быть, на службе меня хватятся, — сказал он. — Я многие годы не пропускал ни одного рабочего дня.

— Едва ли они станут беспокоиться, — ответила Этель. — Служащий твоего ранга не обязан отчитываться за каждый пропущенный день, сам знаешь.

— Но они забеспокоятся через три-четыре дня, нет? — спросила Мира. — Может, они попытаются позвонить или даже послать спасателей!

Из кухни донесся холодный голос Бисмарка:

— Этого можно не опасаться. Пока вы спали утром, я сообщил по месту работы, что вы увольняетесь.