Анастасия Баталова - Нефть в наших жилах

Анри сидел белый, как скатерть.

— Информация о собственности первых лиц — государственная тайна, — произнёс он тихо.

— Ха-ха-ха, — сказала девица, — у неё за спиной выросли ещё две, — так значит дворец с мраморными ступенями и золочеными перилами — это сказки, корзина с розами весом в одну тонну, которую на вертолете доставили Приме Министриссе от председательницы партии «Трудовая Атлантида» в качестве извинения — тоже сказки… А мы, простые люди, избиратели, между прочим, слепо-глухонемые дураки, значит. Вот так, оказывается, власть уважает людей в современном демократическом государстве! …Вот он, народ! — девица обвела рукой кафе.

Многие любопытные уже оторвались от своих порций и наблюдали разыгрывающийся спектакль.

— Вот он, народ, господин Росколь! Ваш народ! На что он вас выбирал? Объяснитесь с народом, чего же вы молчите?

— Идем отсюда, — сказала Рита решительно, поднявшись из-за стола.

— Да, ладно, Арлетт, остынь, — одна из подруг взяла пылко ораторствующую девушку под руку, — не хватало ещё привлечь внимание вышибалы.

Высоченная бритоголовая девица у входа и правда начала подозрительно поглядывать в их сторону.

— Извини, — сказала Рита Анри, когда они вышли на улицу, — я должна была это предвидеть. Если ты всё ещё хочешь продолжить ужин, то мы можем отправиться в закрытый клуб.

Молодой человек согласно кивнул. Агрессия со стороны различных молодежных объединений политической направленности и при этом хулиганского пошиба была ему не впервой, но всякий раз она учиняла в его душе немалое смятение.

— Ну, чего надулся? — Ритины глаза в прорезях маски излучали особый, добрый и сильный свет, свет заботы. — Я не буду спрашивать тебя, ворует ли Прима, не моё это дело. Расслабься. Гляди, какая дивная ночь настала, слышишь, цветы пахнут…

Они медленно шли по тротуару, мощеному шлифованный камнем, поджидая такси. Белые цветы магнолий выплывали им навстречу из мягких сумерек словно парусные корабли. Тонкие облачка застыли на темном небе неповторимым хрупким узором.

Показалось такси, оно ехало медленно, мотор рокотал шёпотом, как будто нарочно, чтобы не спугнуть зыбкую прелесть ночи.

Девушка-администратор при входе в vip-зону ресторана узнала Риту:

— Добрый вечер, капитан Шустова. Такая гостья — честь для нас.

Рита в свою очередь протянула девушке руку для пожатия.

На Анри-Арчи, наоборот, никто особого внимания не обратил. С ним просто поздоровались.

Рита выбрала столик в самом центре зала, возле танцплощадки. Шепнула что-то услужливо подоспевшей девушке-сомелье.

— Я не пью… — предупредил Анри.

— И правильно, — сказала Рита как обычно с усмешкой, — не следует терять контроль в обществе подозрительных женщин, они могут воспользоваться твоим состоянием. Упаси Всемогущая! Я не осмелюсь предложить порядочному юноше выпивку, но мне-то можно пропустить бокал другой красного вина, слышала, оно здесь превосходное.

— Меня не оставляет ощущение, что вы немного насмехаетесь надо мной, — заметил ей Анри-Арчи с лёгкой досадой.

— Если только немного… — Рита взглянула на него очень внимательно, без тени несерьезности. Ее глаза в прорезях маски на миг полыхнули притягательно и страшно. — Ты мне нравишься, Анри.

Она отвернулась. Подошла официантка и приняла заказ. Появилась девушка-сомелье, бережно держащая за ножку, точно бордовую розу за стебель, бокал вина.

Анри снова уловил эту особенную интонацию в голосе женщины, что появляется, когда женщина говорит с мужчиной, который… Лора точно так же говорила с ним. У всех других главную роль играли всегда слова, их было очень много, слов, они были яркие, красивые, пафосные, и за ними терялись эта будоражащая душу вибрация голоса, этот безмолвный монолог глаз — и Рита, и Лора за кажущейся небрежностью формулировок умудрялись прятать гораздо более глубокие и сильные порывы.

Рита сделала маленький глоток вина и поставила бокал на сложенную углом белую хлопковую салфетку.

— Платить я буду сам… — напомнил юноша, дабы разбавить романтическое настроение, которое формировалось в течение вечера само собою, исподволь, понемногу — запах магнолий, нежное бормотание мелодии в ночном такси, мягкий золотой свет ламп над столиком…

— Как скажешь, — с обыкновенной своей простотой согласилась Рита, — только всё же объясни, отчего ты считаешь, что если я тебя угощу, меня сразу станет можно подозревать в наличии гадких намерений на твой счет?

— Гадкие намерения тут не при чём, — возразил юноша, — просто в демократическом обществе, где восстановлено всеобщее равноправие, женщина не должна содержать мужчину. У всех должны быть одинаковые возможности, и, следовательно, ко всем должны предъявляться одинаковые требования. Мужчина должен быть способным обеспечить себе ужин без посторонней помощи.

— Так ведь ты — можешь . Только я хочу тебя угостить. Это признак гадких намерений?

— Не знаю… — потерялся Анри.

— «Гадкие» намерения у меня есть, конечно, но я не собираюсь ни воплощать их, ни, тем более, платить за твой ужин. Ты заказал почти на две сотни атлантиков. У меня нет таких денег…

Анри-Арчи покраснел.

— Как это понимать? Вы сами привели меня сюда, капитан Шустова.

— Я могу привести тебя куда угодно. Независимый мужчина в первую очередь должен думать своей головой… — Рита отхлебнула ещё вина и заливисто расхохоталась.

— Я должен буду оплатить весь счёт? — удивленно пробормотал молодой депутат.

— Да, — невозмутимо подтвердила Рита, накалывая на вилку сочную тушеную мидию, — сегодня ты меня угощаешь.

Анри-Арчи было досадно, Рита ловко сыграла на его убеждениях, но он не мог не признать, что её абсолютно не геройская наглая выходка очаровала его. Он находил в Рите всё больше сходств с Лорой, и это не могло не будоражить чувств. Лора была самым сильным любовным впечатлением его жизни, и теперь она как будто вернулась…

— Поменяемся ролями. Вернемся во времена патриархата, — Рита отправила в рот ещё одну мидию.

— Вы думаете, патриархат — это было очень плохо? — осторожно спросил Анри.

Рита мотнула головой.

— Плохо или хорошо — это не важно. Тогда просто не могло быть иначе. Степень развития цивилизации требовала патриархата, как наиболее удобного уклада для выживания общества в целом. Орудия труда, оружие, медицина — всё было очень примитивное, и бремя продолжения рода не позволяло женщинам осознать свою истинную силу.

— Вы рады, что сейчас всё иначе?

— Рада или не рада, какая разница. Общество развивается, прогресс не остановить.

— А то, что мужчина в современном обществе угнетен, по-вашему, правильно? — Анри-Арчи оседлал своего любимого конька и даже, предчувствуя жаркую дискуссию, отставил в сторону тарелку.