Мишель Демют - Планета семи масок

Через полгода Бестия произведет на свет около восемнадцати тысяч себе подобных. Еще через полгода столицу империи охватит паника. Князьям Урии придется умерить гордыню и обратиться за помощью к Солнечной Державе. А та поможет им избавиться от Бестий — и потребует платы. Так всегда и везде, на протяжении всех тысячелетий человеческой истории, заканчивались войны: побежденный расплачивался с победителем. Каждый на свой манер.

Приказ: уриане ни при каких обстоятельствах не должны узнать, откуда взялся «Архимед». Если повелители Урии смогут доказать, что Бестию доставил на их планету корабль Солнечной Державы, у землян возникнут серьезные неприятности в Галактическом Конгрессе; дело может кончиться остракизмом.

Остракизм: изоляция от межпланетной торговли и конфискация торговых транспортов, уничтожение всех обнаруженных военных кораблей и объявление подданных державы, находящихся за ее пределами, вне закона. Время действия: не ограничено.

По всем этим причинам миссия «Архимеда» была верным самоубийством. И с этой точки зрения вполне удалась. С одной оговоркой — Джордж Корсон остался жив. От «Архимеда» не уцелело ничего, что позволило бы установить его происхождение. Князьям Урии останется только признать, что свирепая и плодовитая гостья явилась на собственном корабле. Никто кроме землян не знал координат родной планеты Бестий, никому не было известно и об ограниченности технических возможностей этого вида. Только одно могло помочь урианам определить, откуда взялось чудовище — сам Корсон. Стоило схватить его, и он стал бы важнейшим доказательством виновности Солнечной Державы. Лучшим выходом для Корсона было самоубийство — в этом он уже убедился. Но как исчезнуть бесследно? Заряда его лучевого пистолета недостаточно, чтобы сжечь себя целиком. Бестия разорвет его в клочья, но оставшегося вполне хватит, чтобы убедить Галактический Конгресс. На всей планете не найдется такой глубокой пропасти, чтобы преследователи не смогли бы отыскать такт его труп. Значит, единственный шанс остаться незамеченным — выжить.

В конце концов, подумал он, дело сделано — Бестия доставлена по назначению.

Сама ночь защищала Корсона от Бестии: ее глаза не воспринимали инфракрасный и даже красный диапазон спектра, хотя превосходно видели в ультрафиолетовом. Правда, она могла ориентироваться в темноте с помощью ультразвука, но сейчас была целиком погружена в свое горе, исполнена жалости к себе, и вряд ли собиралась искать ненавистного человека.

С чего это Бестия в таком отчаянии, недоумевал Корсон. Он был почти уверен, что ей неведом страх. На родной планете у нее не нашлось серьезных врагов; она не знала поражений и, без сомнения, не могла даже представить себе достойного противника, пока не повстречалась с людьми. Только одно могло положить предел распространению Бестий — голод. Бестии способны размножаться, только получая достаточно нищи, иначе остаются бесплодными. В свое время зоологи на Земле столкнулись с труднейшей проблемой — как прокормить Бестию?

Может быть, она голодна или мерзнет? Вряд ли. Могучий организм зверюги способен усваивать практически все органические и минеральные вещества. На Урии она найдет сколько угодно пищи. И климат здесь близок к климату лучших районов ее родной планеты. Состав атмосферы, правда, малость другой, но не настолько, чтобы серьезно повредить существу, способному, как показали опыты, преспокойно плавать в серной кислоте и сутками находиться в вакууме, не испытывая при этом ни малейших неудобств. Страдает от одиночества? Тоже маловероятно. Наблюдая за поведением Бестий, помещенных на необитаемые астероиды, ученые установили, что эти животные крайне редко нуждаются в обществе себе подобных. Иногда Бестии собираются в стаи, чтобы сделать что-то, что не под силу одной, или поиграть вместе, или для совокупления — они обменивались спорами с генным эквивалентом, но, похоже, врожденного стадного инстинкта у них не было.

Нет, здесь все это не подходило. Стенания чудовища напоминали плач ребенка, которого случайно или в наказание заперли в темном чулане: он чувствует себя затерянным в огромном, чужом и пугающем мире, полном страшных призраков, и, что ужаснее всего, не может из него выбраться. Корсон много бы дал, чтобы поговорить с Бестией я узнать, что ее так тревожит… С первого дня полета он тщетно пытался найти с ней общий язык. Корсон знал разные способы общения Бестий, но ему, как и его предшественникам, им разу не удалось завязать с чудовищем осмысленный разговор. Дело тут было скорее всего в неистребимой ненависти Бестии ко всему раду человеческому. Никто не знал, в чем крылась причина этой ненависти; Бестию мог раздражать запах, цвет, звуки… Зоологи и так и эдак старались провести чудовище, но все напрасно. К несчастью для Бестии, она была слишком сообразительна, чтобы дать себя обмануть, но недостаточно умна, чтобы обуздать свои инстинкты, — томные, злобные, бродившие в ней и заставлявшие убивать.

Корсон отступил еще на несколько шагов, споткнулся, какое-то время полз на четвереньках и, совершенно разбитый, решил подремать вполглаза, пообещав себе не терять бдительности. Ему показалось, что прошло всего несколько минут, однако очнувшись и взглянув на часы, он понял, что проспал четыре часа. Еще не рассвело. Бестия утихла.

По небу, похоже, плыло какое-то облако или туча: звезды слева от Корсона погасли. Туча быстро перемещалась. И у нее были слишком четкие очертания. Нет, это не туча. Над головой Корсона бесшумно парил летательный аппарат; конструкция показалась ему незнакомой, хотя он изучил все типы боевых машин урианской армии. Темный диск был почти неразличим на фоне ночного неба, и Корсон не мог даже определить, на какой высоте и с какой скоростью тот летел. Но вот диск оказался прямо над ним и стал стремительно увеличиваться; Корсон едва успел понять, что его вот-вот раздавят и отскочил в сторону.

А ведь именно появление диска заставило Бестию угомониться… Внезапно наступившая тишина и разбудила его. Бестия за несколько секунд предвидела, что произойдет, и, сама того не желая, предупредила своего невольного союзника — человека. От этой догадки у Корсона кровь застыла в жилах, заныло в животе. Он сжал рукоятку пистолета, не очень, впрочем, надеясь на оружие. Сомнений нет — уриане прилетели, чтобы схватить его. А что он может один против огромной машины? Вот если бы устроить так, чтоб вместе с ним на корабле оказалась и Бестия… Уж она-то сделает свое дело — разнесет корабль вдребезги со всеми его клетками и защитными экранами. Повезет — и урианская машина погибнет так же, как погиб «Архимед», а князья Урии никогда не найдут на своей планете и следа Джорджа Корсона…