Александр Соколов - Что не снилось мудрецам

Краснов покачал головой, оглянулся. Сзади послышался хруст великаньих шагов. Илеси, Лироден и Вилен с интересом принялись разглядывать сооружение, переговариваясь и указывая пальцами. Олег долго и пристально смотрел на них до тех пор, пока они это не заметили. Илеси первой почувствовала неладное, озабоченно глянула на него сверху вниз.

— Леся… — глухо пробормотал человек.

Голос предательски сел, так что он вынужден был прокашляться.

— Что, Олег, — села она на корточки, вглядываясь ему в лицо.

— Девочка, прости меня…

— За что? — недоумевала она.

— За всё… За то, что… сломал тебе жизнь. За то, что из-за меня погиб Киргейл… И ты, Лироден, прости… За Меренаки, за заточение, за то, что вы все столько пережили. За кровь, за убийства родных и близких… Это я во всём виноват. Лучше бы ты находила и не спасала меня там, в туннеле…

— О чём ты говоришь?

Он смотрел ей прямо в глаза и видел, как в них копится влага. Да и сам почувствовал в горле тугой горький ком. Но хватит с него слёз. Сегодня он должен быть сильным.

— Молчи… Уходите. Все уходите. Не знаю… спрячьтесь где-нибудь в уголках земной тверди. У вас есть оружие, есть знания. Постройте новый дом, возьмите с собой других великанов. Начните новую жизнь вдали от… него…

— Олег!

— Я всё решил. Это моя вина, мои ошибки. Только мне их и исправлять.

— Но Заэттра…

— Заэттры здесь больше нет!!!

Его вымученный крик эхом застучал по сводам. Илеси отпрянула, парни вздрогнули.

Олег отвернулся:

— Что вам до меня? Ведь я всего-навсего ройхэ.

— Ты — человек… И для нас нет пути назад.

— Зато есть вперёд.

И двинулся вглубь, вслушиваясь, не пошли ли они следом. Но, кроме звуков собственных шагов, ничего не услышал. Обернулся уже далеко впереди. В проходе, сгорбив спины, тремя большими статуями застыли трое великанов. Он активировал джеты.

Туннель безмолвствовал, тёмной громадиной нависая над головой. Лишь воздух тихонечко насвистывал свои сонаты. Браслет показывал картину безбрежного океана магмы далеко под ногами. Её потоки всплывали из самых глубин, растекались, соприкасались друг с другом, порождая гигантские воронки, наплывы, завихрения частиц и пузыри сжатых газов. У нижней границы земной коры она остывала, становилась вязкой, ленивой и неповоротливой. Цеплялась за литосферные плиты, погружалась обратно к центру, чтобы затем вернуться с новой силой.

Туннель полого поднимался, воздух постепенно теплел и дул навстречу. А далеко впереди Олег уже явственно различал алую точку плюма. Магма в том месте выпячивалась огромным грибом, выжигая полость в твердых слоях, и лишь тонкая корочка удерживала её от того, чтобы не прорваться на поверхность разрушительным извержением, грозящим расколоть и засыпать вулканическим пеплом весь североамериканский континент.

В голову с новой силой полезли мысли и сомнения. А правильно ли он поступил? Справится ли в одиночку с тем, что ждёт впереди? Или, может поделом им? Всем этим Маккейнам, Рокфеллерам, Ротшильдам, Соросам. Их души насквозь прогнили, они их отдали Сатане в обмен на деньги и власть. Зачем их спасать? Ради чего?

Но как же люди? Те самые двести сорок миллионов, или сколько их там… Белые и цветные, коренные и пришлые, взрослые и дети. Обычные люди, которые живут обычной жизнью. Рождаются, умирают, любят или ненавидят, отмечают Рождество, играют в хоккей, мечтают о полётах в космос, сочиняют музыку, снимают сериалы и пишут книги.

Они-то в чём виноваты?

Задумавшись, Олег чуть не врезался в каменную глыбу, перегородившую коридор. Приземлился, осмотрелся. Туннель впереди был завален изъятой горной породой. Хмыкнул: похоже, строители не планировали использовать его в дальнейшем. В нос полез знакомый запах, от которого его передёрнуло. Смрад разложения.

Краснов сжал челюсти и осторожно двинулся вперёд, огибая завалы, гремя осыпающимися под ногами камнями и стараясь морально подготовить себя к неприятному зрелищу. Ждать пришлось недолго. За очередным нагромождением камней он наткнулся на труп великана, лежащий в позе эмбриона.

Обычный работяга, похожий внешне на Киргейла, обнажённый по пояс. Невероятно худой, с провалившимися щеками и глазами и исхлёстанной плёткой спиной. Рядом его кайло, всё избитое и искривлённое бесчисленными ударам.

Олег тряхнул головой и не стал задерживаться. Двинулся дальше, подсвечивая себе путь браслетом. Поодаль наткнулся ещё на одно тело, наполовину засыпанное отвалами. Стараясь не смотреть, прошёл мимо, скрипя зубами и потирая лоб ладонью.

Хаотично наваленные кучи раздражали. Иногда они высились почти до потолка, и ему приходилось выискивать лазейки, но кое-где свободного пространства хватало, и там использовал обувь, облетал кучи щебня, перепрыгивал гигантскими прыжками с одной насыпи на другую, скользил по крутым и пологим склонам, протискивался ужом в узкие проходы, рискуя быть погребённым под завалами. Тела замученных невыносимым трудом великанов попадались ему всё чаще и чаще, и уже стали привычной частью этого пейзажа.

Краснов не осознавал, сколько времени блуждал по бесконечным завалам. Время для него словно остановилось. Километры дороги пролетали незаметно в бесконечных, тягостных размышлениях. Иногда останавливался, садился на первую попавшуюся горку, утолял голод и жажду, отдыхал немного, но потом снова устремлялся в путь. Пешком он бы вряд ли преодолел такое расстояние, но удивительная обувь работала безотказно.

Настало время устроить очередной привал. Он сел на большой валун, скинул с плеч кейс, прислонился спиной к склону, вытянул и расслабил гудящие ноги. Достал флягу с водой и принялся жадно пить, вслушиваясь в тишину. Вздрогнул, так как совсем рядом застучал камень, сваливаясь вниз по косогору. Тут же вскочил, продел руки в лямки и, выставив впереди себя вооружённую руку, двинулся вперёд.

Тихий стон привлёк его внимание. Олег облизнул губы и двинулся на звук. Великанская рука скребла породу стёртыми в кровь пальцами с обломками ногтей. Всё остальное тело завалило камнями. Хотел было пройти мимо, как делал это раньше, но не смог. Этот стон — мучительный, протяжный, хриплый, доносившийся будто из самого ада не отпустил.

Человек бросился к нему, позабыв про осторожность. Маленькими ручками принялся убирать щебень в том месте, где была голова. Работал неистово, потея и дыша от напряжения, вырыл целую яму, с трудом переваливая через край насыпи крупные каменья, горстями сгребая мелкие, сдирая себе самому кожу на ладонях и локтях. Пока, наконец, не откопал её.

Открывшееся зрелище оказалось не для слабонервных. Глаз великана вытек, глазницу заполнили мелкие камешки, утонувшие в крови, щека разорвана, видны коренные зубы, нос сломан и вмят внутрь. И снова какая-то звериная ненависть в Олежке смешалась с чувством острого сочувствия и сопереживания. Он обхватил эту голову ладошками, силясь изо всех сил повернул. Умирающий взглянул на него уцелевшим вторым глазом.