Александр Соколов - Что не снилось мудрецам

— Мать-Земля! Он был здесь? Но как это произошло?

— Олег убил его, — ответила Илеси, глядя на человека с той степенью обожания, на которую только была способна.

Лироден покачал головой:

— Невероятно…

— Но что же дальше? — обеспокоенно спросил Вилен.

— Что… Видимо, придётся мне отправится в Антарктиду…

— Ледяной континент?

— Да, если мы говорим об одном и том же.

— Олег, позволь нам идти вместе с тобой! — попросила Илеси, с надеждой заглядывая ему в глаза.

— Нет, принцесса, — ласково оборвал он её.

— Принцесса? — хором воскликнули парни.

— Ой, простите, не принцесса. Королева.

— Королева… — заворожённо прошептал Вилен.

— Да, друзья, как-то так. Леся, ну что ты смотришь на меня, как на врага народа?

Она опустила голову, чтобы скрыть выступившие слёзы:

— Олег… Я не хочу с тобой расставаться.

Тот вздохнул:

— Нужно, девочка моя. Так нужно. Ты нужна великанам здесь.

Она не нашлась, что ответить, тем более, что в душе понимала, что так правильно.

— Но, прежде чем, мы попрощаемся, мне нужно найти свою гитару.

Вилен вдруг вспомнил, сунул руку в карман, извлёк кейс, смотревшийся на его ладони игрушечным, и протянул Краснову.

— Мы нашли её, когда возвращались к вам.

— Ух ты… Спасибо, дружище. — Олег сунул руки в лямки и надел его за спину, — Но это ещё не всё. Мне ещё нужно до нее добраться. И ты, девочка, мне в этом поможешь. А вот там и попрощаемся.

***

Дисковидный аппарат проплывал глубоко под паковыми льдами, освещая подводный мир прожекторами. Илеси время от времени украдкой смотрела на человека, что сидел рядом с ней, по-турецки скрестив ноги, и вглядывался в холодную чёрную воду. Совсем рядом величественной громадиной высился материковый склон, в котором они пытались найти заветную червоточину. Кроме них, в тарелке никого не было. Тягостное молчание тянулось, как жвачка. Наконец, Илеси не выдержала:

— Олег…

— Что?

— Пожалуйста, позволь мне пойти с тобой.

Он покачал головой, не в силах взглянуть на неё:

— Нет, девочка. Я не могу.

— Но почему?

— Да пойми же ты! Теперь ты не можешь собой рисковать. Теперь ты — королева, у которой скоро будут совсем другие заботы.

— Но я не выбирала такую жизнь! — вскричала она.

— Я знаю, — вздохнул Олег. — Её выбрали за тебя. Это называется фатум.

— Мать-Земля! Ну, почему, почему всё так сложно???

— О, девочка. Это называется — жизнь.

От собственного бессилия Илеси снова была готова расплакаться. Но сдержалась и продолжила искать вход в хаотичном нагромождении скал, ущелий и подводных террас материкового склона.

— Не обижайся на меня, — прервал затянувшееся молчание Краснов. — В конце-концов я — всего лишь ройхэ.

— Не говори так, — простонала она. — Ты — самое близкое для меня существо здесь.

Горечи Олега мог позавидовать хинин:

— Я — чужой в этом мире. Моё место там, наверху. Я истосковался по солнцу, ветру… Людям.

— Но как же ты выберешься?

— Что-нибудь придумаю…

Снова тишина, спутница одиночества, воцарилась внутри аппарата. Стайки серебристых рыб проплывали перед прозрачной кабиной, пузырьки газов тоненькими струйками поднимались из глубин. И вдруг…

— Нашла!

Олег оживился:

— Где?

— Вон, под нависающей скалой, над тем обрывом.

— Отлично! Глазастая ты…

Тарелка нырнула в жёлоб и стала подниматься. Вскоре она выпрыгнула из воды и остановилась посередине широкого туннеля. В сторону отъехала дверь, открыв нутро, из которого вышли наши герои.

— Ну, что, Леся. Вот и пришло время прощаться.

Великанша ссутулилась и громко шмыгнула носом. Олег улыбнулся, взлетел на уровень её лица и провёл ладошкой по её щеке:

— Не расстраивайся. Всё будет хорошо.

— Не будет, — пробубнила она и протёрла правый глаз.

— Будет-будет! Вот увидишь, — и подмигнул ей как можно непринуждённее, хотя у самого в душе сидел камень. — До свидания, королева.

— Прощай Олег, — еле выдохнула она. — Я никогда тебя не забуду.

— Я тоже…

Развернулся, полетел было прочь.

— Олег!

— Ну что ещё???

Илеси подбежала к нему:

— Я совсем забыла. Возьми. Кажется, это — твоё.

Олег опустил глаза и замер. На её ладони лежал айфон.

— Где ты его нашла? — прошептал Олег, очнувшись от ступора и поднимая на неё голову.

— Это не я… Это Заэттра.

Вспышка ослепила кристальный коридор, с громким шипением влетела в лёд и погасла. Потоки горячей воды окатили с головой, с плеском стекли по жёлобу, как по водному аттракциону. Олега в который раз едва не смыло. Он закрыл глаза, задержал дыхание и вжался в выступ, используя колени и локти как распорки. Когда вода стекла, включил подсветку и осторожно выглянул.

Ледник мерцал мириадами отблесков. Свет браслета искажался в нём и разлагался на семь цветов радуги. Однако монолитный и прозрачный лёд заканчивался. Совсем рядом, над головой уже лежал спрессованный снег. Сила оружия таяла, ему требовалось всё больше и больше времени на перезарядку.

Когда вода ушла, Олегу снова стало невыносимо холодно. Он задрожал всем телом, сел на корточки и обхватил себя руками. Ледник тёмной громадиной нависал над ним. Безмолвно, величественно. Минуты тянулись мучительно медленно, тягостное ожидание угнетало.

Он знал, что наверняка умрёт там, на поверхности, но упорно продолжал пробивать путь наверх. Хотел только одного — снова вдохнуть чистый воздух, взглянуть на солнце или звёзды. Он потерял счёт времени, не знал, что там — день или ночь.

Ожидание закончилось. Тоненькая ниточка энергии наполнила браслет. Олег встал в полный рост, направил оружие и выстрелил. Постарался снова, как много раз до этого, напитать лохмотья горячей водой, согреться и, при этом, не сорваться вниз и не покалечиться.

Он никогда не думал, что гладкий, сказочный коридор может вызвать приступы клаустрофобии. Но это зазеркалье давило со всех сторон. Червяк, жалкий сморщенный червяк не сдавался и раз за разом выгрызал себе путь к вечной свободе. Полусидя, с тяжёлым и бесполезным гитарным кейсом, внутри которого болтались обломки акустической гитары и смартфон с выгрызенным белым яблочком, заботливо обёрнутый тряпьём.

Снова пауза, полная оглушающая тишина. Олег присел и спрятал ладони в подмышках. Дышал, глядя на пар, вырывающийся изо рта. Едва уловимый треск заставил вскинуть голову и задержать дыхание. Нет, показалось, слава Богу. Прилипшие к телу лохмотья остыли и захолодили кожу.

— Нет, нет, нет, назад я не вернусь. Не хочу, не могу. Сучий браслет, ну же, давай, заряжайся! Сколько ещё времени я должен тут сидеть!!!

Трещина кривым зигзагом расчертила лёд, её острый кончик остановился прямо над его глазами. Краснов в ужасе замер и закрыл себе рот. Медленно передвинулся вперёд, поближе к краю жёлоба и подальше от неё. Выдохнул, до обморока боясь пошевелиться.