Александр Шерман - Падение Горизонта

На вид лет сорок — сорок пять. Ухоженный, волосы с легким намеком на седину уложены в аккуратную прическу. Среднего роста. Тип лица скорее нордический, чем чистый европеоидный, тонкие черты лица, над правым глазом небольшой шрам вроде шмисса. Удивительно странная моторика: ночной гость замер в кресле, словно статуя, но, будто бы заметив интерес хозяина кабинета, сменил позу и… задышал. А раньше почему задерживал дыхание?

— Удовлетворены осмотром?

— Вы очень интересный гость, мистер… — Холлоран захлопнул папку с отчетом и отправил ее в стол, подвесив паузу.

— Зерга. Ксандер Йорк Зерга.

— Необычное имя. И инициалы любопытные.

— Европейские, северная Европа. «Аз есмь альфа и омега, начало и конец».

— В случае с вами почти трижды «омега».

— Да, это так. Каюсь, для многих это так.

— Что же привело вас ко мне? И что удивило?

— Скажем так, я пришел познакомиться и поближе посмотреть на интересных людей. А удивило то, что на вас не сработали дайны тумана. ВСТАНЬТЕ, ПОЖАЛУЙСТА. — Голос гостя, не изменяясь в громкости, внезапно наполнился силой: слова, казалось, вибрировали, обволакивали и призывали подчиниться взгляду стальных глаз, раствориться в нем, тогда все будет хорошо и правильно.

Голландец до белых пальцев вцепился в край столешницы, потряс головой, выбивая себя из этого наваждения, и оно пропало так же быстро, как и появилось.

— Извините, мистер Холлоран, но я просто не смог удержаться. Дайны убеждения на вас тоже не работают. Вы удивительный человек, мистер Холлоран, не знаю, говорили ли вам это раньше. Мне кажется, я сделал правильный выбор.

— «Дайны»? Это что-то из оккультного?

— У вас не принят этот термин, я понимаю. Видите ли, мистер Холлоран, обычный человек просто не смог бы увидеть меня, если бы я этого не захотел. Мало того, обычный человек не может противостоять дайнам власти. Я бы еще дайны подчинения проверил, но, боюсь, если проверка увенчается успехом, вы превратитесь просто в марионетку, а я предпочитаю общаться с независимо мыслящими людьми. В основном.

— Вы позволите? — Холлоран потянулся за очками.

— Да, конечно. Если это техника, то, уж простите, она не сработает, но вы всегда можете попробовать, разумеется, если вас это убедит.

Голландец нацепил очки, но понятнее от этого не стало. Судя по «картинке» в сложном приборе Агентства, кресло перед ним было пусто. И это пустое кресло сейчас вело с ним диалог и несколько секунд назад попросило его встать, и противиться этой просьбе было почти невозможно. Почти.

Холлоран любил загадки и тайны, а сейчас перед ним сидела головоломка, завернутая в тайну, завернутую в загадку. Он отложил очки и откинулся в кресле, сцепив пальцы рук в замок.

— Начну издалека, — Зерга повторил его позу. — Вы руководите «Формика Консалтинг», уважаемой компанией с федеральными контрактами в области безопасности и с хорошей многолетней историей. Но есть нюанс: эта многолетняя история появилась не раньше, чем месяц назад. У меня есть свои консультанты, я бы не упустил такого игрока. И еще пару месяцев назад в списке федеральных контракторов не было никакой «Формика», сейчас же у нее сколько — пять годовых успешных контрактов?

У вас странные знакомства: вы в хороших отношениях с наркоторговцами из Глейдс и играете в гольф с шерифом, мэром и окружным судьей. Вас видели в обществе сутенеров, поэтов, аферистов и бизнесменов, хотя в наши дни эти понятия переплетаются так тесно, что сложно отличить одно от другого.

Мало того, меня восхитила проведенная вами операция на стадионе «Эвербэнк». По официальной версии, озвученной департаментом шерифа, там была попытка информационного теракта, проводимого группой мусульманских фундаменталистов, но я немного знаком с исламом. Он не подразумевает использование Знаков Власти, по крайней мере, если вам противостоит не суфий. Что там было на самом деле?

— Гекатомба, — голос Холлорана был сух, как ветер из Долины Смерти.

— Вот как? Интересно. Мало того, вы взяли живыми почти всех ваших противников, которые потом отправились не в федеральную тюрьму, а на базу Неллис, где их дальнейший путь теряется. Никаких шумных процессов, никаких победных реляций — ничего.

— Мистер Зерга, поначалу мне было любопытно, но сейчас вы захватили мое внимание.

— О, я вижу, вы тоже культурный человек. Из всего вышеизложенного я делаю следующие выводы. Во-первых, вы не один — вы представляете организацию. Во-вторых, цели вашей организации не карательные, а связаны, скорее, с сохранением статус-кво. В-третьих, в своей организации вы обладаете некоторой свободой воли в оценке ситуации и принятии решений. Эрго — вы тот человек, знакомство с которым мне не помешает.

— У вас какие-то проблемы?

— Я начинаю к ним подбираться в своем изложении, мистер Холлоран. Видите ли, я — тийрмастер, глава некоторой общности существ, обитающих в этой местности. Кейтеринборо — мой тийр, у нас он называется Зергатир, по имени владельца. Мы сами заинтересованы в том, чтобы тайна нашего существования оставалась такой как можно дольше, в противном случае… нам может стать несколько неуютно, сформулируем так. Мы называем это Маскарад и стараемся поддерживать его в меру наших способностей.

— Сверхъестественные существа, живущие рядом с людьми и обладающие сверхъестественными способностями, — Холлоран начал рассуждать вслух. — Причем способности эти не вызывают отторжения реальности, судя по всему.

— Мы всегда были и, смею надеяться, всегда будем в этой реальности. Ну или будем существовать сравнимое с этим время.

— С вашего позволения, свою догадку о вашей природе я оставлю при себе. Что вам нужно, и что вы предлагаете взамен?

— Я буду должен вам услугу. Большую услугу. Кроме этого, я дам вам доступ в наш мир, буду вашим Вергилием в нем. Вы удивитесь, сколько сверхъестественных существ, с одной стороны, старается скрыться от человеческого взгляда, с другой — нуждается в посреднике для решения некоторых разногласий. В посреднике, который мог бы вести дела в обоих мирах сразу.

— Допустим. Мы действительно занимаемся сохранением статус-кво. Хочу сразу сказать, что не могу гарантировать, что ваше появление останется в тайне от моего руководства.

— Я это понимаю, как и то, что вы все-таки вольны в том, чтобы, скажем, некоторые подробности опустить и, признаться, рассчитываю на это.

— Но ради чего этот визит? Бог с ними, с остальными, которым нужен посредник, вас-то что ко мне привело этой ночью?

— В силу некоторых особенностей моего существования ночь — это все, что у меня есть. И еще мои люди. Я потерял птенца, и вы поможете мне ее найти.

— «Птенца»?

— Есть процедура, в ходе которой можно приобщить обычного человека… к нам. Мы называем ее «афат», человек же, получивший афат от своего ратуна, называется птенцом. Это самое близкое, что у нас бывает, ближе родственной связи, птенец и ратун ближе, чем отец и сын… или дочь.