Марина Буторина - Мотылек-самоубийца [СИ]

Слова Финна если не успокаивают, то хотя бы приводят Рей в чувство, и к ней возвращается способность мыслить здраво. Они разберутся со спонсорами Сопротивления. А к этому времени уже будут знать, что с Беном.

До выхода из гиперпространства остается не больше получаса. Все это время Рей беспокойно расхаживает по «Соколу», не находя себе места. Дважды она пытается найти Бена в Силе. Он там, он где-то да есть, но его присутствие как очень слабое эхо. Однако она не теряет его совсем из виду, и это успокаивает ее.

Та ноющая боль, что захлестнула ее вначале, постепенно притупляется, а потом и вовсе сходит на нет.

— Пушки, Бен! — нетерпеливо кричит Люк, и Кайло все понимает. Понимает раньше, чем сдвоенный заряд плазмы прорезает зелеными всполохами темноту космического пространства, но мало что успевает сделать.

Шаттл куда неповоротливее его истребителя. Будь он в нем, возможно, ему удалось бы спастись. Но сейчас единственное, что ему остается, — это резкий крен вправо. Кайло не понимает, каким образом ему это удается, — потянул ли он рычаг управления или же направлял шаттл самой Силой, — но корабль не разносит в щепки, а сносит лишь левый борт, к счастью, без разгерметизации.

От взрыва Кайло с силой швыряет на приборную панель, он чувствует, как лицо начинает заливать кровь, а из груди вышибает весь воздух. Но в этой тряске и неразберихе ему удается подняться и, еле удерживая равновесие, добраться до спасательной капсулы.

Он знает, что в его распоряжении секунды, прежде чем второй залп уничтожит шаттл, — отстыковаться необходимо немедленно. Кайло едва успевает, — капсула отстреливается от корабля одновременно с мощным взрывом.

Тело не зафиксировано внутри капсулы, и его прикладывает еще раз, об стенку. Так сильно, что на несколько секунд темнеет в глазах. Резкий пронзительный звук сообщает о неполадках в системе.

Вторая волна взрыва сотрясает капсулу, и Кайло проваливается в забытье, ощущая при этом, что в этом забвении он не одинок.

«Бен!» — его имя — сорвавшийся со знакомых губ испуганный вздох.

Ему нужно подать знак, что с ним все в порядке, что он здесь и жив, но во сне любое движение, любой порыв погребены под тяжестью онемения.

«Финн, пусти!»

Ее гнев отзывается в нем такой же яростью, только вялой и притупленной. Да, Финн, пусти ее. Финн… предатель.

Затем он слышит мысленный зов. Но не может ответить. Будто он в воде подо льдом, а зовущий взывает с той стороны ледяной толщи. Нет никакой надежды, что его ответ будет услышан.

Он приходит в себя, абсолютно дезориентированный. Не понимая, что с ним произошло и как он здесь оказался, Кайло едва раскрывает глаза и чуть приподнимает голову. Его слепит тусклый солнечный свет, рассеянный хмурым небом. Изо рта вырывается стон, голова тяжело падает обратно.

Капсула раскрыта или разбита, — этого не разобрать, — на лицо падают редкие холодные капли дождя.

Чья-то ладонь в перчатке легонько шлепает его по щеке. Мысленно Кайло хватает эту наглую руку и ломает в одно мгновение. Но в реальности он не может даже рассмотреть, кому она принадлежит.

Над ним раздаются голоса. Он не узнает язык, хотя понимает по интонациям, что обнаружившие его люди или существа отчасти растеряны, отчасти уже готовы что-то предпринять.

Затем Кайло чувствует, как его обшаривают и тянутся к рукояти меча на поясе. Это посягательство вдруг будит в нем невероятную ярость, которая питает Силу в нем. Он перехватывает чужую руку, сжимая до хруста в суставах. Прояснившееся на несколько секунд зрение являет ему двух мужчин: почти старика и другого, помоложе. Вид у них потертый, но не бандитский. Что-то в их одежде, амуниции и в них самих кажется ему смутно знакомым, будто привет из забытых детских воспоминаний.

Вместе с движением тело начинает ломить от боли, будто у него не осталось целых костей. А левой руки он не чувствует вообще.

Силы оставляют его так же внезапно, как и появились. Он бессильно разжимает хватку, и его рука падает обратно.

— Кто такой? — раздается вопрос на общегалактическом, но с явным кореллианским акцентом.

Ответ рождается не в голове, а сразу же на кончике языка и срывается с губ в тот момент, когда сознание вновь покидает его:

— Сын Хана Соло.

«Сокол» прибывает на Корусант ночью и припарковывается в одном из доков указанного ДиДжеем сектора. Чуи остается на борту.

Рей еще с высоты заворожена видом планеты, похожей то ли на причудливый механизм, то ли на неведомый расчерченный узорами артефакт.

Ночной же город поражает ее не меньше, на краткий миг заставляя забыть обо всем. Она с трудом может вообразить, какое количество душ населяет эту планету. Зрелище его сверкающих башен, огни, стремительное движение транспорта, суета и величие подавляют. Но хочется с этим городом слиться воедино, затерявшись в лабиринтах среди бессчетных небоскребов.

Рей то и дело оглядывается по сторонам, отвлекаясь на все яркое и шумное. Все это сбивает с толку, ослепляет и захватывает воображение. Однако легкость, будто она уже давно знает этот город, не покидает ее.

— Он прекрасен, — шепчет Рей с глазами полными сверкающих огней.

— П-п-погоди, вот увидишь нижние уровни, — произносит ДиДжей, шагая рядом с ней.

— Куда нам сейчас? — беспокоится Финн. По сторонам он не смотрит — его взгляд приклеен ко взломщику. Он нервничает и торопится.

— Доберемся до одной к-к-кантины, тут рядом с космопортом. Мне нужно перекинуться парой слов…

— Никаких перекинуться, — отрезает Финн.

— Вы хотите найти п-п-поставщика Сопротивления? Мне нужна кое-какая информация, хочу поболтать с п-п-приятелем.

Финн недовольно сопит, силясь обнаружить подвох и возразить.

— Пока раздобудьте спидер. Прогулка не п-п-пешая.

— Еще чего! Я тебя ни на шаг от себя не отпущу!

ДиДжей выразительно смотрит в сторону Рей:

— П-п-пусть она ищет, — словно это само собой разумеется.

Финн вновь готов возмутиться, но она опережает его:

— Я найду.

— Т-т-ты мне нравишься, — улыбается взломщик.

Он подводит их к забегаловке, похожей на металлическую коробку с трубами и со светящимися, кричащими вывесками.

— Мы быстро, — заверяет ее Финн, и следует внутрь, за взломщиком.

Рей осматривается. У нее часто бьется сердце, но не из-за того, где она и что делает, — она боится за Бена.

На площадке, где находится кантина, организованы парковочные места; некоторые из них заняты потрепанными аэроспидерами. На улице оживленно: снуют туда-сюда прохожие, несмотря на ночное время, а у кантины трется пара компаний. Одинокая, ничем не примечательная девушка в плаще-накидке и с посохом, перекинутым через спину, не привлекает лишнего внимания.