Сакё Комацу - Японская фантастическая проза

— Надо бы поторопиться...— Сержант Томита протянул Онодэре портативную рацию и посмотрел через ветровое стекло в небо.— Погода опять вот-вот изменится. Предупреждают о возможных сильных ветрах.

Поеживаясь от поднятого винтом вихря, Онодэра отошел от вертолета. Ребята, которые держались поодаль, словно боясь работающего винта, подбежали к нему.

— Вы, надеюсь, пошутили? — озабоченно сказал длинноволосый парень в очках.— Ведь вы не улетите без нас?

— Взять всех невозможно. Сами должны понимать,— проверяя питание рации, ответил Онодэра.— Возьмем только раненых и больных. Их четверо, кажется?

— Еще бы одну женщину,— умоляюще попросил парень могучего сложения, но с совершенно детским лицом.— Она очень ослабла. Ну, пожалуйста, возьмите ее!

— Некуда. Взять можно только четверых, даже если я останусь.

— А что же нам делать?

— Ждать, что же еще. Если повезет, через тридцать минут за вами прилетят. — Нажав кнопку рации, Онодэра вызвал пилота.— Сержант Томита, с Мацумото связался?

— Связь плохо работает,— раздался прерывистый голос пилота.— Еще попробую, когда поднимусь...

— Кажется, эта рация тоже барахлит.— Онодэра нахмурил брови.— Ну, как слышимость? Перехожу на прием.

— Не оч... Это... и... ломан...

Втянув голову в плечи, Онодэра зашагал в сторону горной хижины. Но прежде чем он достиг ее, гора грозно загудела, земля заходила ходуном. Над гребнем Корэнге неторопливо и плавно, словно в замедленной съемке, поднялся и опустился снег. В ясном, чуть ветреном небе появилось белое облако, которое понеслось к югу.

— Быстрее! — крикнул Онодэра.

В полутьме хижины он увидел нескольких человек. Пахло потом, немытым телом, и ко всему еще примешивался запах крови. Девушка, заболевшая воспалением легких, была без сознания. Онодэра вытащил из висевшей через плечо походной аптечки шприц и быстро ввел ей антибиотик и витамины. Потом осмотрел обмороженного пария. Он тоже был в довольно тяжелом состоянии. Онодэра сделал ему укол. Чем еще он, дилетант, мог им помочь? У одного парня, похоже, был перелом ключицы, ребра и предплечья, у второго — ноги. Вместе с ребятами Онодэра соорудил из нейлоновой палатки подобие носилок. Когда пострадавших уже собирались перенести в вертолет, Онодэра заметил в углу хижины девушку. Она спала, прислонившись лицом к стене.

Кивнув на девушку, Онодэра вопросительно взглянул на стоявшего за его спиной парня.

— Лучше ее не будить,— сказал тот, хмуря брови.— Она в невменяемом состоянии. Шок, что ли...

Не придав его словам значения, Онодэра подошел к девушке и положил руку на ее худенькое плечо. Волосы и одежда девушки были в грязи, но модный костюм еще сохранил яркость. «В таком костюме не по горам лазать, а по подиуму ходить»,— подумал Онодэра. И такую девчонку тащить в поход! Девушка полулежала, прислонившись спиной к стене; грязное, в потеках косметики лицо было заплакано. Иногда она шумно, словно всхлипывая, вздыхала и вздрагивала всем телом.

— Нет, не хочу! — крикнула она, сжавшись в комок, как только рука Онодэры коснулась ее плеча.— Я не могу больше идти. Оставьте меня... Ой, мама! Помогите!

Она всхлипнула, и Онодэра легонько похлопал ее по щекам.

— Веселее! Скоро за нами прилетит вертолет и всех спасет. Давай, собирайся, и будем ждать все вместе. А пока помоги перенести больных и раненых.

Девушка испуганно и удивленно посмотрела на него. У нее было лицо маленького затравленного зверька. Онодэра почувствовал на секунду, как что-то мелькнуло в далеком уголке его памяти. Но он не стал в этом копаться, повернулся к девушке спиной и быстрым шагом покинул хижину, чтобы руководить погрузкой больных.

Ветер усилился. Высоко в небе быстро неслись облака, но день был на удивление ясный. Сквозь вой ветра и шум винта Онодэра услышал крик. Краем глаза он увидел, как из хижины выбежала крохотная фигурка и, спотыкаясь, направилась к ним. Ребята возились с погрузкой носилок.

— Обмороженного положите за задними сиденьями поперек! — командовал Онодэра.— Аппаратуру накройте одеялами, а его — сверху и привяжите ремнями. Над ущельями сильно трясет. Больную девушку посадите прямо в спальном мешке на заднее сиденье и тоже хорошенько пристегните. Парня с переломом руки — рядом с ней, а парня со сломанной ногой — рядом с пилотом. Быстро!

Потом Онодэра, хлопнув по плечу пилота, не спускавшего глаз с неба, крикнул:

— Ну, связался?

— Все объяснил, но ответа еще нет,— сказал пилот.— Двигатель вроде исправили. Пилот того вертолета, сержант авиаслужбы Ямагути, мой однокурсник, да еще мы из одной. деревни. Думаю, он сумеет как-нибудь уломать начальство и получит разрешение на полет.

— Ты сказал им, о ком идет речь?

— Да что ты! Сказал, что местные жители застряли после обвала, не могут выбраться...

Кивнув пилоту, Онодэра захлопнул дверцу. За спиной он услышал похожий на визг крик. В этом прерывистом крике было что-то знакомое, и он невольно обернулся.

Яркая, желто-красно-сине-зеленая фигурка, шатаясь, приближалась к нему.

— Онода-сан...

Онодэра вгляделся в девушку. Зыбкое, как легкое облачко, воспоминание никак не принимало отчетливых очертаний. Жалкое личико, все перепачканное косметикой, расплывалось, словно было не в фокусе.

— Онода-сан. Вы же Онода-сан...— приближаясь, говорила девушка.

— Нет, Онодэра,— сказал он, глядя на девушку со все возрастающим изумлением.— Как вы здесь очутились?..

Мако... Кажется, ее полное имя Масуко. Та самая девушка, хостэс из бара на Гиндзе. Она совершенно не изменилась с тех пор, как он видел ее в баре и в ресторане. Миниатюрная, как ребенок, нарядная, как пирожное. Мако и тогда показалась ему очень молоденькой, а сейчас ей можно было дать лет семнадцать-восемнадцать, а то и меньше, в общем совсем девчонка. Масуко бросилась на грудь Онодэре и истерически зарыдала.

— Как мне было страшно! Онода-сан... Мако устала, она не может ходить... Она боится... Спасибо, что пришли спасти меня... А я уж думала — все, конец... Так холодно... так страшно...

«Когда, наконец, эта девчонка запомнит мое имя?» — рассеянно думал Онодэра, успокаивая ее, как малого ребенка.

— Ну, ну, все, все, не надо плакать,— говорил он, чувствуя, что совсем не подходит для роли утешителя — особенно сейчас! — и пытаясь отстранить от себя девушку.— Ну все, я понял... Все уже хорошо. Ну, давай отойдем, вертолет должен взлететь.

— А меня не возьмут? — Масуко испуганно подняла лицо к Онодэре.— Я не хочу оставаться на этой страшной горе! Мако уже и шаху не может сделать. Вы посадите меня в этот вертолет?

— Нет,— отстраняя девушку, сказал Онодэра и повернулся к вертолету.— На этом только больные и раненые...

— Ну он же может взять еще одного человека. Ну, пожалуйста! Ну, умоляю! Вы же, наверное, здесь самый главный!