Андрей Анисимов - Клуб любителей фантастики, 2018

— Но, сэр…

— Что такое, Перкинс?!

— Видите ли, сэр… — замялся молодой исследователь. — Нам еще не удалось убрать из молекулы этого вещества… — мы с ребятами назвали его «анбрекон» [1] Образовано от англ, unbreakable — «неразрываемый», и одного из традиционных окончаний для искусственных органических веществ, наподобие «нейлон», «дакрон», «тефлон». …

— Анбрекон?.. — задумался Картра1гт. — Вы уже и название придумали! Правда, без моего разрешения… Впрочем, название вполне подходящее! К тому же, от вашей самодеятельности есть некоторая польза: но крайней мере, не надо будет тратиться на услуги компании, придумывающей оригинальные имена… Так что вы там не успели убрать?

— Мы не спели убрать из молекулы несколько цепочек сахаров, а с ними…

— Что?!

— С ними анбрекон получается очень сладким на вкус…

— Ну, вы меня рассмешили, Перкинс! Эти сахара влияют на прочность волокна?

— Нет…

— Так в чем дело? Я не думаю, что матросы супертанкеров будут вместо леденцов облизывать свои швартовые канаты!

— Но, сэр!.. Без этого я не могу гарантировать…

— Сколько времени вам надо для этих проклятых цепочек?

— Недели две, не меньше…

Картрайт задумался.

— Послушайте. Джон! — в глазах президента блеснула хитрая искра — Помнится, вы говорили мне, что хотели принять участие в международном конгрессе химиков-органиков, не так ли?

— Да, сэр, но ведь я…

— Вот и поезжайте!

— А как же цепочки?

— Не беспокойтесь, Перкинс: эти ваши сахара мы обязательно уберем. Вы только подскажите своим коллегам, как это сделать, и можете не сомневаться — к моменту вашего возвращения с конгресса их в анбреконе уже не будет!

Через неделю на причале одного из крупнейших нефтеналивных терминалов развесили множество транспарантов с одним-единственным словом: SEPOR. Возле небольшого пакгауза была сооружена трибуна духовой оркестр играл бравурную музыку, и постепенно на причале начала собираться нарядная публика.

Раздался громкий гудок: это гигантский супертанкер «The Ocean Star», ведомый буксирами, медленно приближался к причалу.

Оркестр смолк, и на трибуну поднялся президент компании Sepor мистер Сэмюэл Картрайт.

— Уважаемые дамы и господа! Сегодня у всех нас, всех тех, кто составляет это гордое имя — Sepor, большой праздник Мы демонстрируем миру новею достижение нашей замечательной корпорации — суперканат из суперволокна под названием… «анбрекон»!!!

Много лет наша корпорация разрабатывала этот продукт…

(«Интересно, — уныло подумал стоящий возле трибуны Перкинс, — а обо мне он хоть словечко скажет?..»)

…и вот теперь мы показываем, на что способна компания Sepor! С сегодняшнего дня толстые швартовые канаты уйдут в прошлое и станут достоянием музеев: всего лишь пара веревочек, пара тоненьких шнурков от компании Sepor будет удерживать гигантские суда у причалов! Вчера вечером мы привезли и положили на хранение в этот пакгауз бухту нашего нового троса… Прошу вас, мистер Дженнингс, — обратился он к руководителю причальной команды, — приступайте к делу!

Картрайт спустился с трибуны и торжественно, под вспышки фотокамер и туш духового оркестра передал портовику ключ от замка пакгауза. Мистер Дженнингс вставил ключ в замочную скважину и пару раз его повернул. Два дюжих докера навалились на створки ворот, быстро распахнули их, и…

Перед взором ахнувшей публики предстала жуткая картина: от большой бухты анбреконового троса почти ничего не осталось — по всему пакгаузу были разбросаны ошметки того, что должно было через четверть часа удерживать гигантский супертанкер у причала. Но это было еще не все!

Повсюду вверх лапками валялись десятки, нет — сотни! — жалобно попискивающих… крыс! На их мордочках застыла невыносимая мука- Картрайт вытаращил глаза!

— Крысы отравились?! Перкинс, черт бы вас побрал! — истошно заорал он, наливаясь гневом. — Вы же сами говорили мне, что он совершенно не ядовит! Как все это прикажите понимать?!! Я вас спрашиваю!!!

«Очкарик» спокойно зашел в пакгауз, поднял обрывок троса понюхал его, а затем попробовал на зуб:

— Все правильно! Вы спровадили меня на научный конгресс, мистер Картрайт, чтобы не тратить время на эти злосчастные цепочки сахаров?..

Он с состраданием оглядел несчастных животных.

— Я бы на их месте, — не зная, что анбрекон совершенно не переваривается в желудке! — тоже с удовольствием накинулся бы на столь сладкое лакомство. Нет, сэр, крысы не отравились… Бедные зверьки — они просто объелись до смерти! ТМ

техника — молодежи|| № 04 (1021) 2018

На цель навела передовая разведывательная группа.

Небольшой ресторан в зеленом парке. Лето в разгаре. Все, что мы видели сейчас вокруг, очень напоминало Землю, тихий пригород, где-то на периферии.

Нас двое. Полицейский спецназ, действующий под надежным прикрытием. Не выделялись среди местных.

Одежда в полном соответствии. Ну, и — вели себя непринужденно.

Миссия на территории Либертии — планеты земного типа, давно освоенной людьми.

Надо сказать, между Землей и Либертией заключено соглашение о выдаче преступников. В последнее время здешние органы правопорядка не спешили выполнять данное соглашение. Да и многие другие местные структуры всячески подчеркивали свою независимость — в духе радикального патриотизма, ставшего базой либертийской системы ценностей, либертийских принципов воспитания.

Задача: без шума взять нехорошего парня и доставить на Землю, где его должны судить за преступление, совершенное в Западной Европе.

Либертийцы не хотели уступать.

Жилище клиента напоминало крепость, а транспорт, возивший преступника, смахивал на сверхтяжелый танк.

Разведка установила, что клиент наиболее доступен в ресторане.

Мы уже были в ста метрах: изучали план здания и текущую ситуацию внутри с помощью контактных линз, дающих нам широкий спектр оперативных сведений.

Обеденный зал полон.

Да, парень там. С ним шесть охранников, вооруженных пистолетами.

Я взглянул на вход, где, заслоняя дверь, стоял верзила, оснащенный плечевой кобурой.

Выглядел приветливо. Ну, по крайней мере, — для коренного либертийца.

— Давай не будем с ним разговаривать, — предложил напарник Сеня, шепча в микрофон, встроенный, как принято у нас, в коренной зуб.

— Придется, — возразил я.

Но Сеня упорно призывал избрать жесткий вариант. Рисовал впечатляющие картины.

И пока он вел кинжальный огонь на поражение, атаковал с флангов, заходил противнику в тыл, — я поднялся на крыльцо.