Елена Асеева - По ту сторону Солнца [СИ] [книги 1 и 2]

Камал Джаганатх прижимаясь к груди императора, сейчас без всякого интереса оглядывал данный проход, ощущая не только усталость, но и вроде как опутавшую его пустоту, связанную с фантасмагорией, которая подтвердила догадки. Ибо из разговора Аруна Гиридхари и пречистого канцлер-махари явствовало, что информационные коды в нем хоть и родственны ассаруа, не являются взятыми от него. А страх негуснегести, который Камал Джаганатх ощутил в фантасмагории, указывал, что тот считает ссасуа собственным соперником. Не столько даже наследником, принцем, сыном каковой естественным образом с ходом времени должен сменить Аруна Гиридхари, а именно соперником, конкурентом, противником, а может даже и врагом. Осознание того, что он создан, дабы сменить изжившего себя ассаруа, словно какая-то более удачная программа, совершенный субъект невыразимой болью окатывал диэнцефалон Камала Джаганатха, притушивая боль в правых пальцах и ноющее состояние в левом плече. Воспоминание о том, как он вел себя в общение с НгозиБоипело Векес, бахвалясь местом им на тот момент занимаемым в Веж-Аруджане, будто уже указывали на его предательство, на возможность в грядущем с легкостью переступить через ассаруа. Не менее сильное желание прекратить собственное существование, только бы спасти от угрозы гибели стольдорогую ему жизнь Аруна Гиридхари, пульсировало в голове, переполняя ненавистью к собственной искусственности диэнцефалона и всего организма не уникального, а чуждого тем, кто стал ему так дорог и близок за эти три колохода. От этих мучающих мыслей Камала Джаганатха стало трясти, словно у него была высокая температура, сейчас выплеснувшаяся ознобом. Наверно, фантасмагорию он сумел погасить, распределить не полностью и остаточность ее все еще наполняла тело принца, порой откликаясь в другой ноге, и обеих руках легким покалыванием, и тем, указывая, что приход второй окончательно его убьет! И тогда избавит от каких-либо проблем Аруна Гиридхари.

— Вы замерзли ваше высочество? — обеспокоенно спросил ФирунКибв Зубери, почувствовав, как тягостно дрожит принц, и прижал его к груди сильнее.

— Лучше бы я сдох! — туго помыслил Камал Джаганатх, от горечи правящей внутри не желая даже отвечать.

Судя по всему, император данное молчание перевел по своему и торопливо протянул на языке людоящеров, шагающему впереди и прикрывающему их спиной ДьюбФфамбу, крепко сжимающему в руках уидхи, «немедля сворачивать в туннель». Сейчас речь людоящеров с легкостью перевелась диэнцефалоном юного авгура, не только пояснив слова, но и указав на тембр особой тревоги вложенной в нее ФирунКибв Зуреби.

И ДьюбФфамб тотчас оглядевшись, приметив один из нешироких проемов ответвления, откуда не вытекала вода, направился к нему. Тем не менее, стоило им пройти по выбранному проходу несколько метров, освещая узко сходящиеся стены, как тот нежданно закончился. И теперь впереди смотрелась отвесная стена, где белую довольно-таки ровную поверхность исполосовали в вертикальном направлении голубоватые, толстые жилы, какого-то чуть колеблющегося вещества. ДьюбФфамб идущий первым стремительно остановился, и, дыхнув на родном языке: «осторожно тут, сортучка», развернувшись и обогнав императора с принцем, поспешил вперед. С тем словно оставив позади шлейф информации, что сортучка очень едкий, опасный и жидкий металл.

Вернувшись обратно в полусфероидный туннель, ДьюбФфамб принялся по мере движения вперед, заглядывать в новые ответвления, впрочем, в которые ФирунКибв Зубери и ссасуа больше не входили. Император неизменно оставался снаружи, и, выставив вперед уидхи, осматривал пространства туннеля, опасаясь прилета огняника. Но те хотя все еще щелкали клювами, и сипло переговаривались в своей пещере не смели подлететь к линиям, каковые создавали сиреневые плазменные шары, тем самым указывая на неплохие мыслительные способности их мозга. Это Камал Джаганатх не видел, он воспринимал ту информацию диэнцефалоном даже при такой удаленности, вероятно, потому как огняники думали одинаково.

Еще два прохода в левой и правой стене по направлению туннеля также заканчивались провалами и тупиками. И лишь в третий ДьюбФфамб смок углубиться, а вернувшись, минут через десять-пятнадцать, озадаченно сообщил императору, что этот проход завершается пещерой найд. Довольно-таки большой, где переждать под щитом своих людоящеров станет возможным, ибо сюда, однозначно, не сунутся будяки, огняники и черви.

При упоминание о червях диэнцефалон Камала Джаганатха вторя самому телу легохонько вздрогнул. То чуть ощутимое колебание ощущалось, отчего чудилось сам диэнцефалон совсем немножко соударяется с черепной коробкой, вроде как стучит не смело в нее.

— Это самый наилучший вариант, ваше сиятельство, — протянул ДьюбФфамб, наблюдая неуверенность в принятии решения императором. — Накормим найд, и они дадут спокойно нам там перебыть, и никто не тронет из иных гадов. Да и пещера у найд высокая, сухая, есть вода, все то, что нужно днесь для его высочества.

— Добро, — сухо отозвался ФирунКибв Зубери, и вновь неуверенность наполнила его диэнцефалон, не просто плеснув, а прямо-таки ударив наотмашь в голову принца.

ДьюбФфамб тотчас развернулся и поспешил в проход, а император плотнее прижав к себе ссасуа, много опасливей пошел следом. Этот широкий туннель глазел покатыми стенами, довольно-таки гладкими, почитай избавившись от перламутровых наростов на потолке, хотя был очень низким, потому императору пришлось преклонить голову, едва коснувшись груди принца подбородком. Здесь на удивление были сухие стены, однако, по дну, словно выступая в покатых ямках, показывалась вода. Вероятно и сам туннель, и его дно шло с небольшим подъемом вверх.

Показавшаяся через десять минут пещера округлая, обширная, была сложена из серых больших блоков, едва переливающихся, здесь и купольный, высокий свод и довольно-таки ровный пол являлись рукотворным творением. Изредка из свода топорщились натечные образования, наподобие сталактитов, выросшие в основном в местах лишенных блочной подпорки. Порой более высокие сталагмиты вылезали из дна пещеры, и, дотягиваясь до свисающих с потолка сталактитов, образовывали причудливые, изогнутые белого цвета колонны.

Посередине дна пещера, итак достаточно приподнятого, возвышался округлый водоем, где поблескивала розоватая вода. Водоем по кругу был выложен зубчатыми, низкими брусками, в виде ограды, и с одной стороны порос невысокими древовидными растениями с метелочками на концах да лопастными, широкими коричневыми листами, точно взращенными, так как виделись около десяти их рядов (очень, однако, неровных).