Виктор Каика - Итерация

– Гера, ты и впрямь прекрасно и в высокой степени образно описал то, что я увидел на предоставленном тобой видео, и ты знаешь, у меня не осталось сомнения в своём предположении. Видеозапись действительно подтвердила мои мысли, – сказал Григорий Яковлевич и хотел вытащить флэшку, но Герасим жестом остановил его и сказал.

– Дядя Гриша, оставь, это видео я сделал специально для тебя.

Они снова прошли в гостиную и сели за стол.

– Так вот, – начал Григорий Яковлевич. – Представь себе ситуацию. Ты идёшь по запутанному подземному лабиринту, и он приводит тебя в просторную широкую прямоугольную комнату с достаточно низким потолком, но ты спокойно можешь по ней ходить, не задевая его головой. В этой пустой и чистой комнате оказывается три двери. Две коротких стены дверей не имеют. Та дверь, через которую ты вошёл и остановился, разглядывая помещение, расположена посредине длинной стены, оставшейся позади тебя, а две другие двери находятся в противоположной стене комнаты, но не по центру, а в её концах – справа и слева от тебя. Ты идёшь направо, подходишь к правой двери и заглядываешь в неё. Сразу за дверью ты обнаруживаешь каменные ступени крутой длинной лестницы, ведущей вниз, спуск по которой сопровождается таким же низким потолком. Затем ты возвращаешься назад и идёшь к левой двери и тоже заглядываешь в неё. За ней ты также обнаруживаешь лестницу, ведущую вниз, очень похожую на ту, что ты только что видел, заглядывая в правую дверь комнаты. Недолго думая, ты спускаешься вниз по левой лестнице, и при этом считаешь количество ступеней. Ты чуть не сбиваешься со счёта, потому что их оказывается несколько десятков. Внизу ты попадаешь в начало узкого коридора, тоже с низким потолком, и он ведёт тебя направо, то есть вдоль длинной стены комнаты, из которой ты только что сюда спустился. Мало того, считая шаги, ты понимаешь, что он такой же длины, как и сама комната, а в конце коридора ты поворачиваешься направо и обнаруживаешь лестницу, ведущую вверх, в конце которой виднеется дверной проём, и по всей видимости, это та самая, правая дверь комнаты, в которую ты заглядывал. Чтобы в этом убедиться, и поскольку другого пути, кроме как идти назад, у тебя нет, ты поднимаешься по лестнице к двери, не забывая считать при этом ступеньки. Их оказывается столько же, как и на той лестнице, по которой ты спускался, и когда ступеньки заканчиваются, ты снова попадаешь в длинную комнату. Ты глядишь на неё с определённой долей разочарования, ведь она тебе более не интересна, не так ли? Или ты считаешь, что имеет смысл ещё побегать по этим длинным лестницам? Если да, то сколько раз ты намерен это сделать?

– Наверное, это не имеет смысла, – ответил Герасим, пытаясь понять, для чего ему наворачивать круги, и что вообще этим хотел сказать дядя Гриша. – Лучше, наверное, вернуться в лабиринт?

– А может быть всё-таки стоит пару-тройку раз пробежаться? – рассмеялся дядя Гриша и посмотрел на часы. – Гера, давай так… Сегодня, хоть время ещё и не позднее, но у меня есть кое какие дела, которые я не успел доделать. Ты иди к себе отдыхай, а завтра, как выспишься, заходи ко мне снова, и мы с тобой продолжим бегать по лестницам, – он опять рассмеялся. – Я, как специалист по поверхностям, могу тебе сказать, что увиденное мне понравилось и позволяет подозревать справедливость одной моей гипотезы, но окончательные выводы я смогу сделать, если найдутся такие же доказательства и на Земле. Кстати, ты же свою квартиру хорошо знаешь, присмотрись к ней, может быть она напомнит тебе длинную комнату из лабиринта? – сказал дядя Гриша, лукаво улыбаясь, и добавил. – Кстати, Гера, при этом имей в виду, то что мы с тобой видели, это лестница.

Герасим от удивления потерял дар речи. Вот чего-чего, а таких умозаключений он никак не ожидал. Он так опешил, что даже развившаяся на корабле привычка думать вслух, не дала ему произнести ни слова, и в голове лишь застрял вопрос, звучавший естественным образом: «Но пусть даже если увиденное назвать лестницей, какое это отношение имеет к моей квартире?!».

Герасиму, конечно, спать-то не хотелось вовсе, тем более после услышанного, но понимая, что он и так пришёл сегодня без предупреждения и был незваным гостем, он согласно кивнул. Григорий Яковлевич проводил его до двери, и поблагодарил за визит. Они тепло попрощались, обменявшись с крепким рукопожатием, и со словами «до завтра» расстались, пожелав друг другу спокойной ночи.

Когда Герасим остался на лестничной площадке один, он спокойно подошёл к двери своей квартиры и вытащил из кармана ключи. Тихо щёлкнули замки, и прежде чем войти, Герасим закрыл глаза и представил запах, который сейчас ощутит. Потом он снова посмотрел на дверь, затем распахнул её и переступил порог. Он вернулся домой. Запах действительно был тем, каким он его помнил, но потянув ноздрями воздух, ему показалось, что в прошлый раз он чувствовался слабее.

– Наверное, отвык за два года, – снова вслух подумал Герасим, разуваясь, проходя в гостиную и привычным движением руки включая в ней освещение. Однако он ничего не успел сообразить, когда увидел, что в его комнате горит свет, а к нему навстречу – бежит Лера и, радостно улыбаясь, смотрит на него своими синими глазами!

– Гера, но почему же ты не позвонил?! Я же волнуюсь! – произнесла Лера, бросаясь в его объятия. – Я звоню тебе, звоню, а мне говорят, что твой мобильник вне зоны доступа.

– У меня батарейка испортилась,.. – еле выговорил Герасим и подхватил любимую, не отрывая взгляда от её дивных синих глаз.

Он обнял её, не веря в происходящее, и, застыв в долгом поцелуе, уже не в силах был отпустить её – ведь он так соскучился по ней! Он никак не мог поверить в своё счастье, всё пытался и пытался убедить себя, что это не сон. Но да, это была она! В глазах возник дрожащий кадр сквозь линзу навернувшейся слезы. «Вот она, лестница», – подумал Герасим и сильно сжал веки. Он украдкой стёр скупую мужскую слезу, скатившуюся по щеке. «Наверное, дядя Гриша что-то не договаривает…», – это была его последняя посторонняя мысль за сегодняшний вечер. Да, ему было о чём с ней поговорить. А Лера – она обо всём этом даже не подозревала и не догадывалась,.. ей и в голову не могло прийти, через что он прошёл. Она просто ждала, зная, что он вернётся из своего длительного полёта, в который сама его провожала два года назад.

Когда Герасим рассказал дяде Грише о случившемся, Григорий Яковлевич молча выслушал его и улыбнувшись сказал.

– Я очень рад за тебя, Гера. Это был сложный путь, но прошёл ты его в нужном направлении, и даже не представляешь, что это значит, и не только для тебя. А значит это то, что последний фрагмент сложной мозаики встал, наконец, на своё место, и моя гипотеза получила подтверждение. Но, как ты понимаешь, к психиатру с таким признанием ходить не стоит.