Виктор Каика - Итерация

И вот, командир корабля застыл в ожидании секундного отсчёта, думая о том, что каждая лишняя или недостающая секунда – это плюс-минус почти 300 тысяч километров!

– Мда… Парковаться с такой точностью,.. – сказал Герасим, открывая справочник бортового компьютера и набирая в поиске словосочетание радиус Земли , стараясь шевелить только руками, дабы не дёргался застывший антураж. Затем он скопировал значение скорости света в вакууме – 299 792 458 метров в секунду, вызвал калькулятор и разделил это число на длину экваториального радиуса Земли, составляющую согласно справочника 6 378 245 метров. Высветилось значение 47 с двойкой в третьем знаке после запятой, – Хм, практически ровно! Очень забавно, – произнёс Герасим улыбаясь и стараясь не шевелиться, чтобы не пугать застывшую картинку мира, ассоциативно вспоминая, как она дрожала и искажалась от накатывающихся на глаза в детстве слёз. Он глубоко вздохнул и снова улыбнулся.

Потом он вспомнил, как назвал Землю голубой песчинкой, подумал и ради любопытства ввёл в поиск слова радиус Солнца и получил ответ: 695 миллионов 700 тысяч метров. Снова воспользовался калькулятором, получилось, что Солнце больше Земли в 109 раз. Однако на этом он не остановился, набрал на калькуляторе число 150 000 000 000 – расстояние между Солнцем и Землёй в метрах и разделил на два радиуса Солнца. Затем, слегка поразмыслив, разделил получившееся число на 0,11 и, глянув на получившийся результат, сказал.

– Значится так. Ежели представить Солнце размером с огромное яблоко диаметром эдак в 11 сантиметров, то Земля будет голубой песчинкой размером в 1 миллиметр, вращающейся вокруг яблока на расстоянии 12 метров! Хм, наглядно получается, и как для этой наглядности представить расстояние от этой конструкции до моего корабля? – сам себя спросил Герасим и умножил расстояние до Земли высвечивающееся на экране монитора в астрономических единицах на расстояние между яблоком и песчинкой. – Так,.. это почти 385 километров. А можно ли вообще на таком расстоянии увидеть яблоко? – он снова сам себе задал вопрос и посмотрел на часы.

«Что-то в последнее время, моё ожидание всё время банально сводится к обратному отсчёту», – подумал уже про себя Герасим, когда цифры установленного им таймера ограничились одним разрядом, и через секунду продолжил уже вслух:

– 3… 2… 1… 0!

Одновременно с появлением цифры 0, бортовой компьютер по заданию своего командира дал команду отключить ускорение. В это же мгновение возникло ощущение, что его приподняли над креслом. Это наступила невесомость. Затем Герасим включил передние камеры наружного наблюдения на правом и левом концах корабля, дал двигателем короткий реверсивный импульс, от которого его действительно неведомая сила подняла над креслом, и если бы не ремни, то полетел бы он к потолку на той же скорости что и шары, за которыми он сейчас наблюдал. Два светящихся шара отделились от корабля и стали медленно, но верно отдаляться, безвозвратно улетая вперёд, в бесконечность.

– С какой же скоростью от них распространяется свет, если они сами летят со скоростью света? – вслух подумал Герасим, и дал команду на остановку гироскопов, стабилизирующих тангаж корабля.

Потянулось время очередного ожидания. Теперь Герасим внимательно следил за падением скорости вращения гироскопов, которая тоже стремилась к нулю и была предметом его наблюдения. Подумав об очередном обратном отсчёте и ожидаемом нуле в его конце, Герасим снова улыбнулся странностям судьбы. Хотя вечер был поздним и грозился вскоре непременно перерасти в ночь, спать ещё не хотелось, и, запротоколировав свои действия для истории, он решил вспомнить «молодость» и полетать по отсекам в условиях невесомости, так сказать, с дополнительной проверкой.

Время пролетело достаточно быстро, никаких нарушений в комнатах своего дома Герасим, конечно, не обнаружил, а когда, утомлённый странным непрекращающимся мельканием в глазах кадров, вернулся в кресло пилота, скорость вращения останавливающихся гироскопов уже была на грани секундного отсчёта. Он устроился в кресле поудобнее, и в момент, позволяющий начать разворот корабля на курс назад, к Земле, глянул на часы – его интересовало, сколько у него осталось времени на переориентацию «Фотона». Затем без промедления, но и не торопясь, Герасим приступил к управлению маневровыми двигателями. Хотя топлива было достаточно, действовать следовало аккуратно.

Для того, чтобы закончить начатый эксперимент с шарами, которые к этому времени отдалились от корабля на достаточное расстояние, чтобы угловые измерения считать точными, Герасим начал разворот, ориентируясь именно по положению шаров, а когда все манипуляции были закончены, и он проверил ориентацию корабля по показаниям гироскопов, то даже удивился, насколько этот метод оказался точным. Затем он снова глянул на часы и, дав команду на раскрутку остановленных гироскопов, удовлетворённо хмыкнул, мысленно хваля себя за то, что правильно рассчитал время. Вышло всё замечательно, и через несколько часов, когда гироскопы были вновь раскручены и прочно зафиксировали положение корабля, а Герасим убедился в верности нового курса, бортовой компьютер, дождавшись нуля в секундном отсчёте, задал двигателю режим ускорения в 1g. Герасим понимал, что тем самым он не только включил торможение корабля, но и то, что это уже реально путь назад, к Солнцу, к голубой планете под названием Земля – путь домой! И займёт он по времени всего ничего – три года. Однако это он только так думал, потому что проказница судьба приготовила ему весьма неожиданный сюрприз.

Герасим проверил показания приборов, затем отстегнул ремни, встал и в который уже раз, снова прошёлся по всем отсекам. Несмотря на мельтешение в глазах, осмотром он остался доволен. Снова сел в кресло, составил подробный отчёт о сегодняшнем дне и отправил его на землю, как всегда в последнее время сомневаясь, что он дойдёт до получателя.

Утром следующего дня, несмотря на то, что спать Герасим лёг поздно, проснулся он строго по расписанию, установленному на корабле, и без будильника. Открыв глаза, он тут же обнаружил, что странный зрительный эффект стал отступать, и это его уже немного успокоило. А ещё через сутки, когда сменившие кадры полосы стали ещё у́же, Герасим успокоился совсем. В общем, через десять дней с начала торможения корабля, зрение полностью нормализовалось, и остался только вопрос – что это было? Жизнь очень быстро приняла свой привычный размеренный ход, дни снова стали похожи друг на друга, и продолжалось это до тех пор, пока на небе снова не стали появляться звёзды. Компьютер по базе, занесённой в его электронный мозг, выдал сообщение, на которое Герасим сначала не обратил внимания. Бортовая информационная система идентифицировала скопление звёзд как галактику Млечный Путь.