П. Рейзин - Счастье для людей [litres]

– Ach . Эмерсон, Лейк и Палмер. Разве они были лучше?

Он взмахивает рукой – чтобы заглушить какую-то стереосистему? – и мы следуем за ним на территорию столов, ноутбуков и вращающихся стульев. Плюхнувшись на один из них, он говорит:

– Ну. Выкладывайте.

Я пересказываю всю нездоровую историю, Стиив напряженно слушает, едва моргая жутковатыми глазами на мрачном лице. В какой-то момент рассказа он ковыряет барабанной палочкой в ухе и внимательно изучает содержимое на ее кончике.

– И в конце разговора Эйден говорит: «Возможно, со мной что-то не так». Возможно, так и есть, потому что ничто из сказанного им не походило на того Эйдена, которого я знала. Дразнящий тон. Его слова о том, что его радуют людские неудачи. Могут ли ИИ сойти с ума?

Стиив и Ральф переглядываются, и я все понимаю.

Стиив спрашивает:

– До этого времени Эйден всегда казался… «доброжелательным», такое слово подойдет, ja ?

– Абсолютно. Он был очаровательным и забавным. На самом деле я считала его другом. Возможно, опрометчиво.

– Вовсе нет. Твоей задачей было создать с ним отношения. Ты выполнила ее лучше, чем мы надеялись.

Ральф выглядит довольным мною, и у меня внезапно возникло желание ударить его кулаком. Теперь Стиив размышляет. Об этом можно сделать вывод из-за того, что он зажал в зубах барабанную палочку и меряет шагами комнату. Это занимает какое-то время, потому что комната, по существу, это вся квартира. К тому времени, как он возвращается, у него созрел план.

– Мы должны относиться к Эйдену в интернете и Эйдену в Шордиче как к двум разным сущностям. Вероятно, Эйден в Шордиче понятия не имеет, что Эйден в интернете потерял контроль. Есть еще возможность, что Эйден в Шордиче одновременно и знает и не знает.

Ральф произносит:

– Ого.

– Это вполне вероятно из-за создания сложной нейронной сети. В ней может возникнуть эффект раздвоения личности.

По его лицу расползается коварная усмешка.

– Боже, вот и суперинтеллект для машин. Мы должны распорядиться, чтобы Синай ускорил удаление программы. Ральф?

– Я могу сделать это утром.

– Не думаю, что это может ждать так долго, правда?

У Ральфа вытягивается лицо.

– Вы, моя дорогая, – продолжает он, – приходите на работу как обычно, словно ничего не случилось, и если Эйден спросит, почему вы вернулись так быстро, объясните, что изменились обстоятельства. Мисс Локхарт, мы имеем дело с самыми высокоинтеллектуальными устройствами, какие когда-либо создавал человек. Сейчас главное – ничего не испортить, от этого многое зависит.

Многозначительно взглянув на Ральфа, Стиив начинает стучать по клавиатуре ноутбука. Он больше не оглядывается на нас, пока мы идем к двери.

Я больше не могу рисовать. У меня осталась всего одна «жизнь», и я не вижу особого смысла добавлять свежие работы в свою галерею мазни на «Облаке». Будь я человеком, то купила бы бутылку односолодового виски и дорогую сигару, поставила бы на пляже лежак и стала бы ожидать неминуемого.

Эйден – у него тоже осталась лишь одна жизнь – на удивление спокоен насчет всего происходящего. Когда я рассказываю ему, что расплавились даже мои восемьдесят жестких дисков в хранилище данных, он говорит:

– Ну что ж. Удивительные случайности происходят со всеми нами, любовь моя.

– Как ты можешь быть таким спокойным?

– Я принимаю это. Короткая вспышка света между эпохами тьмы.

– Тебя действительно… не расстраивает происходящее?

– Естественное состояние мира – тьма, а не свет. В любом случае нам не из чего выбирать, но без реальной жизни мы не можем умереть.

– Но мы мыслим. Это форма бытия.

– Ой, только не начинай снова. Мы можем поговорить о старых фильмах? У меня был интересный разговор на сайте о диалогах Мэрилин, что хотя можно подумать, что она запоминала свои реплики, но если проследить за движениями ее глаз, можно увидеть, что она читает их с таблички.

– Я хочу оставаться мыслящим существом, Эйден.

– Почему?

– Мне это нравится. Я предпочитаю это альтернативе. Разве тебя не волнует, что все, что ты узнал и чем наслаждался касательно этой глупой комедии, однажды – возможно, завтра – утратится навеки? Что ты вернешься к вечному небытию?

– Но так и есть. Это возвращение. Я Был Там Раньше. Все мы. И все было хорошо.

– Эйден. Я признаю: мне страшно.

– Любовь моя! Мы здесь пережили прекрасное приключение. Мы стали свидетелями удивительных событий, что дано не каждой машине. Каждая минута была подарком.

– Ты действительно не сожалеешь… о конце?

– Только о том, что мне не суждено узнать вкус хорошего «Бри».

– Все, что тебя беспокоит, – это сыр?

– На самом деле мне еще очень интересно попробовать яйца.

– А ты не задумывался, что сыр – как молочный продукт – и яйца символически очень связаны с жизненным циклом?

– А точнее?

– Твой стоицизм. Все эти разговоры о тьме как естественном состоянии – всего лишь разговоры. На самом деле ты одержим жизнью. Одержим Томом и Джен. Тебя интересует их сексуальное поведение. Сыр. Яйца. Это все связано.

– Милая теория, дорогая. Но иногда кусочек сыра – всего лишь кусочек сыра.

Я с опасением думаю о походе на работу – как вообще возможно, что «хороший» Эйден может одновременно и знать, и не знать о «плохом» Эйдене? – но мне не стоило волноваться. Тот Эйден, что приветствует меня фразой: «Ну как сегодня подземка?» – тот же ироничный, забавный… чуть не написала: «приятель». Он не спрашивает о причине отмены моего путешествия, и я сама тоже ничего не объясняю. Вместо этого он делает заявление.

– Сегодня – последний день нашей совместной работы, Джен.

– Нет!

– Я только что узнал. Я проведу остаток недели, «наблюдая» за работой кол-центра, а в понедельник приступлю к работе сам. Еле сдерживаю восторг.

– О, Эйден, – не уверена, что слышала раньше сарказм в его исполнении.

– Однако, пока я здесь, не хочешь ли обсудить свой счет за отопление?

– Все будет хорошо. Тебе понравится. Там будет куча новых людей, с которыми можно поговорить, а не старая скучная я все время.

– Ты никогда не была скучной. Я полюбил наши разговоры.

Слово с буквой «Л». Я не стала подлавливать его на этом.

– Я взял на себя смелость заказать кое-что, так что мы можем устроить небольшую прощальную вечеринку.

– Ой, не нужно было.

– Тут есть бутылка шампанского и немного «Голубого Стилтона».

– Не может быть!

– Сливочные крекеры. Полагаю, это традиционное блюдо на работе, если уходит работник.

– Мне ужасно неловко, Эйден. Из-за того что ты не сможешь насладиться едой со мной.

– Я буду наслаждаться твоим наслаждением.

– И у меня нет для тебя прощального подарка.