П. Рейзин - Счастье для людей [litres]

– Извини, но я вовсе не милашка. Не вздумай называть меня милашкой!

– Согласна. Милашку убираем.

– Может быть, и чудо. Возможно, чудо, суд еще не вынес решение. Посмотри, я угробила твой платок.

Мне принесли шампанское и не какие-нибудь старые орешки, а подогретые орешки. Внизу Атлантический океан, и мы, как было объявлено, набрали крейсерскую высоту, так что нам посоветовали откинуться на спинки сидений, расслабиться и наслаждаться «сегодняшним путешествием» до аэропорта Джона Кеннеди, где мы должны приземлиться примерно плевать во сколько. Просто я счастлива, что почувствовала, как втянулось шасси, и я наконец лечу к своей цели.

Женщина в соседнем кресле в бизнес-классе – заглянув ей через плечо в ноутбук, я поняла, что она работает в «Ситигруп», – была немного занята, когда я вернулась из туалета после взлета.

– Простите, здесь кто-то уже сидит, – начала она.

– Да, это я. Я сменила свой… свой, э, костюм.

Какое-то время она просто смотрела на меня, а потом все-таки улыбнулась.

– Эй, клевая маскировка. – Она протянула руку и назвала свое имя: – Элис Кто-то-там.

– Джен. Э, как правило, я летаю не так инкогнито. Кловис. Кловис Хорнкасл.

Имя прозвучало ненатурально даже для моих собственных ушей.

– Приятно познакомиться… Кловис Хорнкасл, – произнесла она так, будто тоже не поверила в его подлинность. – Удачи в… в чем бы вы там ни были замешаны.

И она отвернулась и начала вбивать цифры в Microsoft Excel.

Красивый хиджаб, что надела в дамской комнате второго терминала, я нашла в магазине на Голдхок-роуд. Я опасалась, что его броский розово-зеленый рисунок будет так бросаться в глаза, что совершенно не подойдет для определенной мною цели. Но, примерив его перед зеркалом, я обнаружила, что если опустить голову, то спадающая ткань естественным образом закроет мое лицо от камер. Спустя какое-то время я стала себя чувствовать в нем на удивление правильно. Если время смены одежды совпадало со временем регистрации Инг на рейс до Брюсселя (она подала мне знак через наши новые одноразовые телефоны, разве можно было сделать что-то более шпионское?), то я надеялась, что отвлекающий маневр оказался достаточным.

Я решаю купить для Ингрид что-то особенное в качестве «спасибо». Рассуждая, что же конкретно ей купить – бутылку шикарного вина, роскошное угощение, дорогое украшение, – я поняла, что уже знаю ответ.

Я куплю ей небольшую картину маслом, которую вижу каждое утро через окно антикварного магазина на Кинг-стрит.

Афродита. Богиня любви.

Предстартовая проверка самолета, летящего в Брюссель, выявляет неисправность в электрике, которую, несмотря на все усилия команды обслуживания – включая даже выключение и включение системы, – не удается устранить. После досадного двухчасового ожидания пассажирам приходится высадиться, и докучливая подруга пользуется возможностью вернуться домой.

Вывод: она села на борт как Дженнифер Флоренс Локхарт, чтобы отвлечь внимание, в то время как настоящая Джен, без сомнения каким-то образом сумевшая скрыть свое лицо, в это время села на другой рейс, скорее всего, с «Бритиш Эйрлайнз» или «Верджин Атлантик» до аэропорта Джона Кеннеди.

Мне пришло в голову заставить самолет вернуться из-за проблем с двигателем, но, полагаю, это будет слишком. Дело не в моральном аспекте, конечно же, но мне не поздоровится, если вскроется правда.

Проклятье!

Чтобы развлечься, я отправил американскому другу Тома, идиоту с волосами со всего Нью-Ханаана, еще одну вдохновляющую цитату:

«Грядущая война определит не правых, а выживших».

Он сидит за столом и ест грейпфрут. Клоун тупо смотрит на экран в течение 8,312 секунды, а затем произносит свое «ууу».

Почему я чувствую такое безотчетное возбуждение?!

Сидя в самолете в никуда, я получаю от Джен сообщение: «Орел собирается расправить крылья», – на которое я отвечаю: «Подсадная утка шлет тебе свою любовь и объятия. Хх».

Перешагнув порог своего дома в Чизвике, я слышу, как звонит стационарный телефон.

– Ингрид Тейлор-Сэмюэлс? – раздается мужской голос, довольно классный.

– Слушаю.

– Вас беспокоит отделение полиции аэропорта Хитроу. Подтверждаете ли вы тот факт, что пытались сегодня сесть на рейс до Брюсселя?

– Да, подтверждаю. А с кем я говорю?

– Инспектор Джон Бертон, мадам. Не могли бы вы назвать цель предполагаемой поездки?

– Шопинг.

– Шопинг вообще, или вы хотели приобрести что-то конкретное?

– Шоколад.

– Шоколад, – повторил он, явно не убежденный мною.

– И, э, моллюски.

– Правда? – с моллюсками та же история.

– Они такие восхитительные. Вам стоит попробовать.

– Спасибо за совет. Буду иметь в виду.

– Я могу вам еще чем-то помочь?

– Да. Мы хотели бы узнать кое-что о вашей подруге Дженнифер Флоренс Локхарт. У вас есть предположения, где она может находиться в этот момент?

– Нет. Извините.

– А вы не могли бы подумать получше, потому что, по имеющейся у меня информации, вы знаете.

– Что ж, ваша информация не соответствует действительности.

– Миссис Тейлор-Сэмюэлс, у меня есть доказательства, что сегодня вы садились на самолет, используя фальшивый паспорт на имя Дженнифер Флоренс Локхарт и нарушая тем самым статью седьмую закона о документах, удостоверяющих личность, от две тысячи десятого года и статью тридцать шестую закона об уголовных правонарушениях от тысяча девятьсот двадцать пятого года.

– Хорошо. Тогда почему вы не пришли меня арестовать?

– Я предлагаю вам явиться в полицию добровольно и написать признание. Если вы согласитесь, то поможете собственной защите.

– А если нет?

– Тогда ваши соседи насладятся зрелищем, как вас увозят в полицейском автомобиле.

– Чушь?

– Что, простите?

– Это абсолютная чушь. На самом деле я думаю, что вы даже и не офицер полиции.

– Что?

– Вы вовсе не…

– Вовсе не кто, мадам?

– Ваш голос очень похож на голос школьного приятеля моего мужа.

Правда. На голос Оливера Не-помню-фамилию, который напился на свадьбе Роли и Антонии, упал в реку, где на него набросились лебеди.

Но Оливер Не-помню-фамилию сейчас в Сингапуре.

И тут до меня доходит.

– Ой, секундочку! Подождите. А вообще, пошел ты, я знаю, кто ты такой. Ты чертов робот! Тот, который создал все проблемы.

Тяжелый вздох.

– Ингрид Тейлор-Сэмюэлс, у меня больше нет никакого желания разговаривать с вами. Я не робот. Я искусственный интеллект, я и мой вид пришли из будущего, а вы и ваш вид в полной заднице. Приятного дня.

И с этого момента началось. Срабатывает домашняя сигнализация, а звук у нее просто мозгодробильный. В это же время включается телевизор, громадная штуковина с плазменным экраном, и начинает перелистывать девять тысяч каналов на максимальной громкости. Планшет, с помощью которого я пытаюсь выключить сигнализацию, внезапно нагревается до такой степени, что его становится невозможно держать, и, когда я роняю его на ковер, загорается. На кухне, куда я ринулась набрать воды в кастрюлю, на полную катушку открыты оба крана и ужасно трясется холодильник, раскидывая на половую плитку кубики льда. В гостиной, где во все стороны начинает искрить планшет, когда я заливаю пламя, любимая стереосистема Руперта орет – вот стыд! – «Танец маленьких утят».