Жорж Блон - На суше и на море

Еще несколько слов о воске.

Воск пчел мелипонов черноватый, богат древесной смолой. Гуайяки его разжевывают, а потом расплавляют на слабом огне в маленьких горшочках. Затем из воска делают шары величиной с кулак и так хранят впрок. Воск ценят не только гуайяки, но и парагвайцы, живущие в деревнях. Поэтому при нападении на стойбища гуайяков парагвайцы прежде всего ищут воск.

Другие индейские племена тоже широко используют мед и воск, по их существование и материальная культура не основываются целиком на этих продуктах.

Древняя и весьма примитивная лесная цивилизация гуайяков могла сохраниться в лесах Восточного Парагвая только в результате исключительной изолированности этого индейского племени, оттесненного из более богатых районов вначале племенами с более высокой культурой, а позже загнанными еще глубже в дебри испанскими завоевателями и современными парагвайцами. Чехословацкий исследователь профессор К. Лукотка пишет, что подобной цивилизации не существует более нигде в Америке среди редких лесных племен.

Лес представляет человеку суровые и скудные условия существования, мало благоприятные для материального развития. Под всеми широтами лесные народы считаются наиболее бедными и отсталыми. Южная Америка дает немало примеров того, как лесные племена приобрели опыт в сельском хозяйстве, став оседлыми или полукочевыми. Но гуайяки — одно из редких племен, которое до наших дней остается чисто лесным, то есть использует только то, что дает им лес. Они представляют почти исчезнувшую стадию цивилизации, одну из низших ступеней общественного развития. На примере гуайяков можно представить себе образ жизни древнейшего человека до появления первых элементов сельского хозяйства и скотоводства.

Материальная культура гуайяков самая бедная из всех существующих в настоящее время. Она носит строго утилитарный характер, ограничена весьма малым количеством предметов первой необходимости. Современные научные данные о них, об их языке, являющемся очень чистым, но малоразвитым диалектом гуарани, позволяет теперь объединить их с другими группами лесных индейцев гуаранийского происхождения, такими, как бвиа, живущими по соседству с ними, или исчезнувшими геэрае, тапе и другими, язык которых сохранили для нас работы первых миссионеров.

В результате нажима более развитых племен и позднейших колониальных захватов территория обитания лесных индейцев все больше сокращалась. Часть из них была покорена цивилизованными соседями и растворилась в их массе, другие держались относительно независимо, заимствуя новые элементы культуры от пограничных племен и теряя постепенно свою самобытность.

Только самые малочисленные и изолированные группы — гуайяки, упрямо избегая контакта с современной цивилизацией, сохранили свой первобытный образ жизни.

В одной из книг своей «Истории» Геродот, рассказывая о гарамантах — народе, населявшем некогда Северную Африку, пишет, что быки, которых разводили гараманты, паслись, пятясь назад, потому что их огромные рога были загнуты вперед, и, когда животное склоняло голову, чтобы щипать траву, рога упирались в землю.

Известно, что Геродот не пренебрегал даже очень сомнительными сведениями и в его «Историю» попало немало небылиц.

Поэтому быков с диковинными рогами приписали богатой фантазии Геродота. Однако в 1933 году Лео Фробениус, знаменитый немецкий исследователь прошлого Северной Африки, во время одной из своих экспедиций обнаружил изображения этих быков, увековеченных древними художниками Сахары, на скалах Феццана — провинции на юго-западе Ливии.

И не только эти быки, которые могли бы послужить готовой иллюстрацией к Геродотовой «Истории», были сюжетом обнаруженной теперь повсюду в Сахаре наскальной живописи. На многочисленных рисунках изображены слоны и страусы, львы и антилопы, козы и носороги, и люди, занимающиеся самыми различными делами: охотой, войной, танцами, молитвами. Сюжеты этих рисунков, манера, в которой они исполнены, краски, которыми они нанесены, — все это наряду с археологическими раскопками дает обширный материал для интересных исторических исследований, результаты которых, возможно, в недалеком будущем во многом изменят наши представления о древней истории человека в этом районе земли, да и не только в этом районе.

Говорить об окончательных результатах уже проведенных работ пока рано, для этого нужны еще факты, факты и факты, которые могут быть получены только после новых исследований, новых раскопок, новых находок.

Но и сейчас, рассматривая наскальные изображения, изучая обломки костей, мы можем составить себе представление о животном мире и даже растительности, окружавших жителей Сахары в то время, когда она еще не была пустыней. Все эти животные могли жить только в богатой влагой стране, покрытой густой растительностью. Такой, похожей на современную суданскую саванну, Сахара была во время последнего влажного периода, который в истории человечества совпал с неолитом — новым каменным веком. Верблюда в Сахаре тогда еще не было, он появился значительно позднее, но зато в реках, которые текли тогда на месте нынешних вади — сухих русел, жили крокодилы. Кстати сказать, последние представители этих пресмыкающихся обнаружены недавно в одном небольшом водоеме в Хоггаре.

Потом началось иссушение, усиливался зной, поверхность Сахары все больше теряла влагу, сохли травы. Постепенно Сахару стали покидать травоядные, за ними потянулись хищники. Животным пришлось отступить в далекие леса и саванны Центральной Африки, где вся эта так называемая эфиопская фауна в почти нетронутом виде сохранилась до наших дней. За животными из Сахары ушли и люди, и лишь немногие из них оказались в состоянии выжить там, где еще оставалось немного воды. Эти последние жители Сахары стали кочевниками, и до сих пор они скитаются по пустыне в поисках пастбищ.

О том, что это были за люди, чем они занимались и чем жили, можно было судить только по косвенным данным, например по текстам древних писателей. В частности, где и какие именно народы жили в Сахаре в середине первого тысячелетия до нашей эры, можно представить себе на основании сведений, приводимых Геродотом. Но у Геродота часто довольно трудно отличить правду от вымысла, и поэтому жизнь этих народов и даже существование некоторых из них оставались загадкой.

Но вот в середине прошлого века английский исследователь Генри Барт опубликовал первое сообщение о том, что во внутренних частях Сахары существует настоящий музей наскальной живописи, раскрывающий некоторые секреты навсегда исчезнувших древних народов. Эти-то рисунки и натолкнули археологов и историков на мысль о том, что Сахара когда-то была цветущей страной и что в течение тысячелетий на ее просторах, сменяя друг друга подобно волнам, жили многочисленные народы — охотники и скотоводы, белые и черные.