Жорж Блон - На суше и на море

Штат Виктория в зоологическом отношении очень интересен. Здесь нам и нужно было найти двух феноменальных представителей австралийской фауны — орниторинхуса, или утконоса, и птицу-лиру, чтобы понаблюдать их в условиях естественного существования.

Для этого мы обосновались в шестидесяти пяти километрах от Мельбурна, в красивой холмистой местности близ Хилсвилла. Был январь (в южном полушарии середина лета), и стояла очень сильная засуха. Мы нашли хорошее место среди европейских елей, в стороне от населенных пунктов, убедившись предварительно, что обеспечивать себя водой здесь будет нетрудно (а повсюду в Австралии вода — это целая проблема).

К Хилсвиллу примыкала территория одного из заповедников, созданных в стране для сохранения редких видов животных в местах их естественного распространения. В этом заповеднике я и надеялся получить все нужные мне сведения об утконосе, животном чрезвычайно редкостном, находка которого сто лет назад потрясла мир натуралистов.

Орниторинхуса австралийцы называют более коротким и легче запоминающимся словом platypus, он очень редко встречается и в самой Австралии, а за ее пределами, за исключением зоопарка в Бронксе (США), больше нигде нет ни одного живого экземпляра. Это животное строго охраняется законом, были приняты очень жесткие меры, чтобы предотвратить его полное исчезновение, и надо, кстати, признать, что с этой задачей здесь справились.

Мне было известно, что в заповеднике Хилсвилла содержатся под наблюдением два утконоса, что его директор господин Пинчес является одним из крупнейших знатоков австралийской фауны, и в частности этого животного, изучению которого он посвятил двадцать пять лет.

Утконосов запрещено не только убивать, но даже ловить, и я рассчитывал получить здесь необходимую консультацию, намереваясь снять фильм об этой главной диковине австралийской фауны. Забегая вперед, скажу, что это оказалось не так-то просто. Но сначала нужно рассказать, что же такое platypus — утконос.

Прежде всего это животное-парадокс. В нем сочетаются признаки млекопитающего, птицы и рептилии. Внешне утконос похож на утку, но у него четыре лапы и тело покрывают не перья, а мех, как бы коротко подстриженный. Шкурка у него неплотно прилегает к мускулатуре, ее можно взять в горсть, не касаясь при этом тела животного. Из-за превосходного меха утконосов европейцы истребляли их в массовом количестве с первых лет колонизации Австралии.

У этого животного маленькая, заостренная кротиная головка, но вместо рта и носа еще более удлиняющий головку утиный нос-клюв, без зубов. Лапы у него перепончатые, как у водоплавающей птицы, но на них имеются длинные когти млекопитающего-землероя. По суше утконос ходит, опираясь о землю своими когтями-шпильками, предохраняя этим перепонки лап от повреждений. Сердце у него млекопитающего, органы размножения рептилии, но — новое противоречие — самка, откладывая яйца, в отличие от рептилий высиживает их.

Жилища утконосов — это настоящие кротиные норы. Живут они по берегам рек и ручьев, вход в норы устраивают на уровне воды, а в тех местах, где в паводок он поднимается, вход делается немного выше. В норах целый лабиринт ходов, а в глубине имеется специальное расширенное помещение для высиживания яиц. В этот период самка впадает в такое сонное состояние, что ее можно брать в руки, не опасаясь разбудить. Детеныши вскармливаются первое время только материнским молоком, но у самки отсутствуют соски, и приходится высасывать его прямо через шкурку матери.

Утконосы питаются исключительно обитателями австралийских рек, илистыми червями или креветками. Интересно, что при погружении в воду глаза и уши у них автоматически закрываются, и, чтобы поймать добычу, порой очень проворную, им приходится полагаться только на обоняние.

Утконосы ведут образ жизни скорее ночной, чем дневной, и мне не представилось случая, выпадавшего на долю очень немногих австралийцев, понаблюдать за их жизнью в естественных условиях. Но мне не повезло и с животными, находящимися на попечении Пинчеса.

Вскоре после моего приезда к директору заповедника явился один американский кинорежиссер с просьбой разрешить ему съемку утконоса. Господин Пинчес разрешил американцу снять старшего из двух, что были у них под наблюдением. Это животное прожило уже семнадцать лет в неволе. Сам Пинчес выкормил его когда-то из соски. В заповеднике чрезвычайно дорожили этим животным. Именно на нем была проведена большая часть научных наблюдений по изучению утконосов. Он содержался в утконоснике, который изобрел известный австралийский натуралист Дэвид Флей. Это небольшое причудливое деревянное сооружение, подбитое сухой травой, оказалось точной копией норы утконоса. Из этой «норы» был устроен выход в небольшой водоем с проточной водой, куда утконос отправлялся за пищей, обычной в естественных условиях, — червями и живыми рачками.

По окончании съемки служитель поместил животное в утконосник, а на другой день его обнаружили мертвым! Слишком ли его измучили, перекормили ли во время съемок, или, может быть, сторож слишком плотно прикрыл выход из норы и утконос не смог ночью выйти в воду? Причина гибели животного осталась невыясненной, но пресса расценила этот факт чуть не как национальную катастрофу и уделила ему много места.

Мне же произвести здесь съемку утконоса так и не пришлось. В заповеднике была еще самка, молодое, совершенно неприрученное животное, но Пинчес, опасаясь потерять и ее, не захотел рисковать последним оставшимся у него орниторинкусом.

Сразу же после гибели утконоса директор вместе со своим персоналом принялся искать новое животное, и я в течение недели помогал им. На окрестных реках мы устроили заграждения при помощи очень сложной системы рыболовных вершей. Мы проводили бессонные ночи, волновались, опасаясь утопить животное, но все наши старания оказались тщетными, хотя вблизи было очень много нор. Утконосы чрезвычайно осторожные животные.

После этого я вынужден был воспользоваться гораздо более прозаической, на мой взгляд, возможностью и сделал съемку в Мельбурнском зоопарке. Там без всяких оговорок предоставили в мое распоряжение великолепного самца, и мне удалось заснять это изумительное животное во всех подробностях, включая его отравленную шпору. У самок такой шпоры нет. Она предназначена для самозащиты животного, которому суждено еще долгие годы возбуждать любопытство людей.