Жорж Блон - На суше и на море

Что касается охлаждения оболочки шара, то Андре считал это маловероятным в условиях полярного лета. Шар, по его мнению, должен был так нагреваться лучами солнца, не заходящего летом на Севере, что подъемная сила его будет практически неизменной. Доводы Андре, его авторитет опытного воздухоплавателя да и поддержка ученых его друзей сделали свое дело: Шведская академия наук и Общество антропологии и географии одобрили проект.

Теперь нужны были только деньги. Андре считал, что для его экспедиции хватит ста тридцати тысяч крон. Объявили подписку. Воздушную экспедицию к Северному полюсу рекламировали в газетах. Андре выступал с докладами. Его друг и бывший руководитель шпицбергенской экспедиции доктор Нилс Экхолм изъявил желание участвовать в полете и тоже стал помогать Андре…

Но никто не дал ни кроны, и казалось, что экспедиция срывается. В бесплодных ожиданиях проходили недели. И вот 10 мая 1895 года в Бюро патентов, где работал Андре, явился знаменитый инженер Альфред Нобель [11] Впоследствии он оставил значительные средства для учреждения Нобелевской премии. , изобретший динамит и сказочно разбогатевший на этом.

Нобель внес двадцать тысяч крон. А через неделю, услыхав, что его пример не поколебал соотечественников, он увеличил сумму до шестидесяти пяти тысяч крон.

И опять недели безрезультатных ожиданий. Тогда Андре обратился к шведскому королю Оскару, и тот внес тридцать тысяч крон. Через несколько дней известный покровитель полярных экспедиций барон Оскар Диксон пожертвовал столько же. А 4 июня пять тысяч крон, недостающие до намеченной Андре суммы, внесли профессор Гюстав Ретциус и его супруга…

Началась лихорадочная подготовка к экспедиции. Хлынули толпы желающих участвовать в ней. Тут были инженеры и почтовые работники, ученые и студенты. Помимо своего друга Экхолма третьим спутником Андре избрал воспитанника Упсальского университета двадцатишестилетнего ученого Нилса Стриндберга. План становился все большей реальностью.

Нилс Стриндберг

…От Шпицбергена до Северной Америки около трех с половиной тысяч километров. От берегов Сибири до Гренландии — почти такое же расстояние. На этой площадке Северного Ледовитого океана свободно уместился бы Европейский материк. Впрочем, тогда еще не знали, что все это пространство покрыто льдами замерзшего океана. Предполагали даже, что в районе Северного полюса — суша.

В то время технические средства для завоевания Севера были весьма скромными: корабль — на свободном ото льда море, сани с собачьей упряжкой — по льду. Вот и все! А единственным летательным аппаратом того времени был воздушный шар. И все-таки даже примитивно управляемый воздушный шар — какой это скачок вперед по сравнению с собачьей упряжкой и даже с пароходом! Движущийся лед, гигантские ропаки, разводья и трещины. Пять километров в сутки — вот средняя скорость продвижения собачьих упряжек по скованному льдом океану… Какой заманчивой показалась теперь людям сама идея полета по воздуху, где нет этих страшных и изнуряющих препятствий!

Свежий попутный ветер несет шар со скоростью тридцать — тридцать пять километров в час. Только бы попутный ветер, и за сто часов можно промчаться из одного конца Арктики в другой: подняться на Шпицбергене, а опуститься на Аляске, пролетев над полюсом!

К весне 1896 года шар был готов. Летом в районе Шпицбергена обычно дуют ровные южные ветры. Отлет наметили на июль. От Шпицбергена до Северного полюса — тысяча двести километров. Андре планировал, что на их преодоление при благоприятном ветре потребуются два дня. А на остающиеся две тысячи триста километров до берегов Америки — еще четыре дня. Итого шесть дней. Кроме того, Андре считал, что у его шара запас газа имеется еще на двадцать четыре дня, то есть всего на месяц. Пятикратный запас, гарантирующий от всяких случайностей!

7 июня из Гётеборга на шхуне «Вирго» отплыли на Шпицберген к острову Датскому. Бухту, в которой бросили якорь, назвали именем шхуны. В июле был готов ангар, где собирались надувать шар. Ночевали кто на пароходе, кто в палатках на берегу. Когда ветер дул с севера, все сильно мерзли, даже во время работы. В безветренные дни было солнечно, тепло.

Наконец шар надули. Погрузили в гондолу запасы продовольствия и научное оборудование.

Время шло. Миновал июль, наступил август. А попутного ветра все не было. Между тем стала обнаруживаться утечка газа. Утром 14 августа 1896 года к «Вирго» подошло судно. Это был знаменитый «Фрам», возвращавшийся после почти трехлетнего дрейфа. Легендарного Нансена на нем не было. К своему великому изумлению, шведы узнали, что после почти полуторагодового дрейфа Нансен с одним спутником и запасом продовольствия на сто двадцать дней 14 марта 1895 года покинул корабль и пошел на лыжах на собачьей упряжкой к Северному полюсу. С тех пор минуло семнадцать месяцев, а команда «Фрама» ничего не знала о их судьбе, хотя в это время оба норвежца уже благополучно вернулись на родину.

Через два дня «Фрам» ушел в Норвегию. Андре принимает решение отложить экспедицию на год. Ведь близилась зима, когда направление воздушных потоков в Арктике меняется и ветры начинают дуть с севера на юг. 20 августа «Вирго» отплывает на родину.

Шли месяцы. Аэростат отправили для проверки и хранения в Париж. А тем временем в команде Андре начался разлад. Доктор Экхолм еще осенью заявил, что утечка газа из шара больше, чем считает Андре, и что аэростат не отвечает необходимым требованиям для полета к полюсу. Разгорелся спор. Андре непоколебимо верил в свою идею. А может быть, с таким трудом полученная субсидия заставляла его идти до конца? Израсходовав деньги на аэростат, продовольствие и научное снаряжение, он не мог уже отступить от задуманного.

Стриндберг, как и Экхолм, считал, что расчеты Андре неправильны. Но он не решился изменить данному слову «быть верным до конца». А старый друг Андре — Экхолм — отказался участвовать в будущем полете. Для Андре это оказалось тяжелым ударом.

Но Андре всегда оставался человеком дела. И как ни велико было его огорчение, он уже через несколько дней стал подыскивать третьего спутника. Эта проблема оказалась несложной. Среди молодежи было много желающих, и Андре избрал сильного и ловкого спортсмена двадцатипятилетнего инженера Кнюта Френкеля.

И снова незаходящее солнце полярного лета. Беззвездные солнечные ночи. Да, над горизонтом круглосуточно кружило только солнце! Звезды не показывались по ночам, они как бы остались на юге.